Княжна для Альфы - Дворцова Инна - Страница 6

– Зачем ты взяла мою одежду? – хмурится он, будто я совершила невесть какой проступок. – Я что, по-твоему, голый должен был идти в лагерь?

Я молчу, опустив голову. Как-то не подумала о том, что Брену будет нечего надеть. Думала только о том, что одежду могут украсть. Вот дура-то, кто её украдёт в лесу? Но что сделано, то сделано.

– Ты догнал его? – спрашиваю я, вспомнив, из-за чего я осталась одна в лесу.

Это его вина, что я заблудилась. Зачем было так далеко заводить меня в лес? Сделать свои дела я могла и в видимой доступности лагеря.

– Кого? – вновь вспыхивает, как щепка, Брен.

– Убийцу, – робко говорю я, пожалев, что вообще спросила. Его вид не обещает ничего хорошего.

– Ты слишком любопытная, или это дело рук твоего бывшего женишка? – рычит Брен.

Я отстраняюсь, как от удара. Как он мог такое подумать обо мне? Сам же спасал меня от него.

– Н-н-нет, – заикаюсь я, – как ты мог так хорошо подумать о Святозаре?

Брен улыбается мимолётной улыбкой и вновь передо мной беспощадный Альфа.

– С ним ты должна была встретиться в лесу? – кипит от гнева оборотень и в его лице проступают звериные черты.

Я вскрикиваю от ужаса и закрываю глаза.

– Нет, нет, нет, Брен, – вырывается у меня с перепугу его имя. – Никогда я бы не вернулась к Святозару. Ты же меня сам спас от него, а теперь обвиняешь.

Оборотень дёргается при звуке своего имени и замирает, прислушиваясь. Я тоже слушаю. Себя, лес, оборотня. Но не слышу даже леса, страх от ненормальности обвинений заглушает все остальные чувства.

– Слова, одни слова, а поступки говорят о другом, – набатом звучат его слова у меня в душе. Не верит! – Не пойму я тебя, Верея.

Он подходит ко мне так близко, что у меня перехватывает дыхание. Замираю испуганной птицей.

Грубо приподнимает лицо за подбородок, смотрит в глаза немигающим взглядом, я смущаюсь и отвожу глаза. Жаркая волна обдаёт меня с головы до ног, словно ко мне впервые прикоснулся мужчина. Страх постепенно уступает место какой-то непонятной истоме.

Брен склоняется ко мне и требовательно целует в губы. Я дёргаюсь, но он крепко удерживает меня. Поцелуй становится всё более чувственным, и я боюсь, что отвечу ему. Я хочу ответить ему, раствориться в его ласках.

Его поцелуи заставляют меня забыть обо всём, а главное, о ненависти к нему. Не могу я так быстро сдаться. Этого нельзя допустить.

Брен, почувствовав перемену во мне, отстраняется и удивлённо смотрит.

– Когда мы вернёмся в лагерь, я накажу тебя за непослушание, – говорит он, словно обещает что-то. – Ты должна слушаться своего господина.

– Я, значит, их по всему лесу бегаю, ищу, а они прогуливаются, – слышу я незнакомый голос. Испуганно шарахаюсь и натыкаюсь на спину Брена.

Он обнимает меня, положив руку на грудь. Я рвусь из его объятий, но он крепко меня держит.

– Не дёргайся, это мой младший брат, – шепчет он мне на ухо, щекоча бородой.

– Эрн, что ты тут делаешь? – бурчит для порядка Альфа.

Он разворачивается, но мне не позволяет. Я обиженно надуваю губы.

– Не дуй губки, Верея, – проводит он по губам большим пальцем. – Эрн искал нас волком. Сама подумай, в каком он сейчас виде.

– А что, я не против, смотри, княжна, – смеётся Эрн. – Девки не жаловались. Если Брен надоест, приходи, приголублю.

– Хватит зубы скалить, – рычит Альфа, и Эрн затихает. – Чтобы я тебя возле Вереи не видел.

– Понял я, понял, – притворяется испуганным брат Альфы. – Не бойся не трону я твою девочку. Если сама не захочет.

Неугомонный брат у Брена. Не доведут его шутки до добра. Я уткнулась в грудь оборотня, вдыхая аромат леса. Брен пах изумительно: немного свежескошенной травой, немного древесиной и совсем чуть-чуть, в отдалении, чувствую запах шерсти.

– Тётка княжны подняла вой в лагере, что девчонка пропала, – рассказывает Эрн. – Тебя тоже не было в лагере, вот и решили, что она с тобой. А я подождал немного, обернулся и отправился на поиски. Был на той стороне леса. Вот только сейчас пришёл на эту и сразу на вас наткнулся.

Брен напрягся. Чувствую, как только что расслабленное тело становится каменным.

– Со мной значит, – недобро зарычал Альфа. – Кто отдал приказ ждать нашего возвращения?

– Дамиан, – говорит Эрн. – Мы с Улавом сразу хотели организовать поиски. А он сказал, что застанем тебя в пикантной ситуации, и ты по головке не погладишь.

– Дамиан, значит, – задумчиво говорит Брен. – Знаешь что, братишка, ты возвращайся в лагерь и ни слова, что ты искал нас.

– Почему? – удивляется Эрн.

– Верея отправилась по естественной надобности в лес, я её провожал, – рассказывает Брен, а я вся превратилась в слух. Мне кажется, что даже ушки мои удлинились, чтобы мне лучше было слышно. – Меня чуть было не убили.

Я не вижу реакции Эрна.

– Серебряной стрелой, – вставляю я.

Эрн длинно, с чувством ругается.

– Где она? Стрела, я имею в виду, – с тревогой спрашивает он брата.

– Исчезла, – отвечает он. – Подозреваю, что кто-то сунул свой хорошенький носик, куда не следует.

Я отстраняюсь от его груди и возмущённо говорю:

– Никакой благодарности.

– Не до благодарностей сейчас, – переживает Эрн. – Просто отдай стрелу.

Наклоняюсь и поднимаю юбку. Спиной чувствую взгляд Эрна.

– Глаза не пяль, – рычит на брата Брен.

– Что я, ножек никогда не видел, – подтрунивает над старшим братом, – знаешь, и покрасивее видал. Однажды я наведался к одной вдовушке. Так у неё…

– Избавь меня от подробностей, – раздражённо произносит Брен. – Верея, давай быстрее или ты специально повыше задираешь юбку? Эрн ещё не всё видел?

Я, не глядя, сую ему в ладонь стрелу, слегка задевая серебром кожу. Брен шипит от боли.

Жалость скользнула в сердце змеёй. Не доведёт она меня до добра.

Братья разглядывают стрелу.

– Ты видишь? – возбуждённо вскрикивает Эрн.

– Тише ты, – спокойно говорит Брен, – вижу. Не знаю никого с таким клеймом. А ты?

Как отреагировал его брат, я не вижу.

Только чувствую, как мне под юбку суёт нос огромный белый волк. Я шарахаюсь. И только потом приходит осознание, что это Эрн.

В волчьей ипостаси он немного меньше брата, но также красив. Я чешу ему за ухом. Брен дёргает меня за руку и рычит на волка.

– Верея, для всех мы просто уединились в лесу, – объясняет мне Брен.

Я краснею. Неприятно, что теперь все на меня будут пальцем тыкать. Мотаю головой. Не могу я пойти на это.

– Все подумают, что ты меня… – не могу подобрать я слова, – что я с тобой. Что мы были вместе.

Брену, видимо, нравится меня смущать.

– Так мы и были вместе, – делает вид, что не понимает, о чём я.

– Что я теперь твоя, – выдавливаю я из себя ненавистные слова.

– Ты давно моя, – говорит Брен. – С той минуты, как тебя отдал мне отец.

– Ну, ты же понимаешь, о чём я.

– Если бы ты говорила яснее, то я, может быть, и понял, что ты имеешь в виду. Я тебе говорю чётко и ясно: никому не рассказывай о том, что в нас стреляли.

– В нас? – ошарашенно переспрашиваю я. – Разве не в тебя?

– Это уже не важно. Просто не болтай, Верея.

Я киваю. Хорошо, что не стал настаивать на том, чтобы я объяснила, о чём говорю.

Мы выходим к лагерю, когда уже совсем темнеет. Все спокойно ужинают. Никакого беспокойства по поводу отсутствия Альфы.

К лагерю Брен вывел нас очень быстро. Оказывается, я кружила возле него, но никак не могла выбраться.

Он довёл меня до моей кибитки и исчез, как сквозь землю провалился. Мне же до жути любопытно, что теперь творится в воинском лагере. Получил ли взбучку неизвестный мне Дамиан?

Вот только о том, что все огребли по полной от взбешённого их бездействием Альфы, я понимаю, когда обоз выдвигается в путь ночью.

Мы мчим так, как будто за нами гонятся злые духи. Никаких стоянок. Еда в пути в сёдлах и кибитках. Я измучиваюсь за дорогу. Ноги размять не получается.