Выбери любимый жанр

Ваше Сиятельство 13 (СИ) - Моури Эрли - Страница 10


Изменить размер шрифта:

10

Не расстегивая платье дальше, я повалил баронессу в траву, сунул руку ей между ножек быстро добравшись до самого сокровенного.

— У тебя от нетерпения там все мокрое, — вернул я Наташе ее подковырку. — Так сильно хочешь?

В самом деле, там, куда протиснулись мои пальцы, было много влаги.

Я оттянул ее трусики и медленно провел по ложбинке. Госпожа недотрога порозовела, отвернулась, но развела бедра шире. Неужели она сдалась?

Глава 5

Песнь Чаш Агапы

Мой вопрос остался без ответа. И если в первые минуты Бондарева была права — я в самом деле спешил, переполненный нетерпением — то сейчас я хотел насладиться нашим долгожданным сближением сполна. Хотел сделать его таким, чтобы сполна почувствовать вкус каждого сладкого мгновения. Я повернул ее личико к себе, румянец на щеках баронессы стал для меня великолепным дополнением к удовольствию, как и ее глаза, волшебно-зеленые, почему-то не желавшие встречаться с моими. Это было трогательно и странно: ведь Наталью Петровну никак нельзя назвать робкой — она умела смотреть прямо и смело, так, что ее взгляд пробирал до позвоночника. Умела, но не сейчас.

Ваше Сиятельство 13 (СИ) - img_10

Я опустил второе плечико ее платья, потянул завязку на декольте, выпуская на свободу молодую грудь, приятно-полную, с розовыми сосками, которые успели раздразнить мои прикосновения. Подушечкой пальца я провел по ореолу соска, давая возможность ему затвердеть. Одновременно мой боец, наполнился воинственным жаром и напрягся так, что едва не послышался треск рвущейся ткани. Наташа прикрыла глаза, затем положила ладони на мой затылок и прижала к своей груди мою голову. Я поцеловал ее, поначалу нежно и долго. Лаская сосок языком, снова нашел пальцами влажную ложбинку между ног баронессы провел по ней, вдавливая взмокшие трусики. Они до сих пор были на ней. Это не дело — их требовалось поскорее снять! Я схватился за резинку, но тут Бондарева прошептала:

— Саш… — потом произнесла громче: — Саш! Сюда кто-то идет! — она оттолкнула меня, пытаясь спрятать грудь в приспущенное платье.

Я повернулся, по привычке перевел часть внимания на тонкий план, хотя в этом не было смысла: все стало ясно в следующий миг — сюда шла Афина. Через несколько частых ударов моего сердца Воительница появилась из-за кустов. Без брони, в легкой одежде из белого, полупрозрачного шелка с золотым пояском, охватывавшим ее талию.

— Астерий, вижу, ты занят важным делом, — еще издали насмешливо сказала богиня. — Может, будешь так мил, уделишь время мне?

— Да, дорогая, — я встал, успев выразить Бондаревой сожаление взглядом.

— Как я понимаю, наша грибная прогулка на этом закончена? — Наташа все-таки спрятала свою великолепную грудь и, надув губы, занялась застежками.

— Минутку, Арета. Признаться, не ожидал, — редко мне доводилось бывать в таком глупейшем положении, как сейчас. Мои джаны были растянуты наполовину и предательски оттопырились. В душе было смятение и маленькое возмущение. Правда, непонятно на кого. Светлоокая вряд ли намеренно выбрала именно такой момент для появления. Все же хорошо, что пришла именно она, а не Артемида.

— Так, граф? — переспросила Бондарева, не получив ответа свой вопрос, заданный минуту назад.

— Что «так»? — не понял я, сделав было шаг к Афине, обернулся к баронессе.

— Ясно. Ты даже не соизволил услышать меня, — штабс-капитан обиженно отвернулась. — Я спросила: наша прогулка на сегодня закончена? Скажи прямо, чтобы я не строило иллюзий относительно тебя.

— Наташ, ну прости, — я наклонился к баронессе, хотел было поцеловать ее в губы, но она отвернулась. — Пожалуйста, не сердись. Очень неприятно вышло, мне жаль. Вернись пока во дворец, позже найду тебя.

— Спасибо за заботу, граф. Не стоит себя утруждать вниманием к какой-то баронессе. Иди, у тебя же есть богини, — она встала, слегка оттолкнув меня.

И когда я от нее уходил, до меня донеслось сердитое:

— Богиня еще, блять!..

Пожалуй, это был второй случай, когда Бондарева выражала эмоции вовсе не дворянской речью. Увы, Наталья Петровна обиделась. Обиделась всерьез, и в эту минуту я ничего не мог изменить. Не объясняться же с ней сейчас припав на колено, в то время как меня ждет дочь Зевса.

— Астерий, какой же ты неугомонный, — улыбнулась мне Афина. — Только не подумай, будто я пришла специально, чтобы тебе все испортить. Тот, который виконт Бабский, сказал, что ты ищешь меня по очень важному делу. Настолько важному, что от этого зависит, как долго вы задержитесь в гостях у Арти. Меня этот вопрос тоже волнует. Я поспешила и вот я здесь.

— Спасибо, Арета. Действительно искал, говорил Бабскому, — согласился я, пытаясь украдкой справиться с застежкой на джанах и стараясь погасить волны жуткой неловкости, поднимавшиеся во мне. — Дело такое… Понимаешь… Очень важно сообщить кому-нибудь ответственному в Москве, что наша операция успешно завершена и все мы живы, здоровы. Есть опасения, что нашим людям в Лондоне могут поставить задачу искать нас, а это очень рискованно. Для них рискованно — британцы наверняка будут такое ожидать от нашей агентуры. В общем, нужно поскорее сообщить. Лучше, если князю Ковалевскому, графу Варшавскому или самому цесаревичу.

— Я это уже сделала, Астерий. После похорон императора, навестила цесаревича. Он молится теперь Артемиде и мне. Скажу по секрету, мне даже чаще. Я немножко тщеславная — ты же знаешь, — она рассмеялась. — А внимание будущего императора мне приятно. И еще по моей просьбе Гермес сообщил князю Ковалевскому, что Ключ у тебя и ты в безопасности. Да, застегнись ты спокойно, — Афина рассмеялась, видя мои неловкие попытки незаметно для нее застегнуть брюки. — Прогуляемся? Артемиды нет. До полудня точно не будет. А раз так, то ты сейчас полностью мой, если не возражаешь, — голубые глаза богини, игриво покосились на меня.

— Как я могу тебе возразить! О прогулке с небесной красавицей маг-Астерий может только мечтать, — я взял дочь Зевса под руку. Сказав это, я ни капли не кривил душой: Арета всегда привлекала меня особо. Она восхищала не только красотой, но и приятным для меня характером, умом и необычной проницательностью. Допустим, я только сегодня утром подумал, что о результатах нашей лондонской миссии нужно известить Варшавского или кого-нибудь повыше, а Светлоокая уже сделала это. Хотя ей не должно быть дела до наших проблем, пока кто-то не начнет усердно просить ее перед алтарем.

— А мечтал ли ты, чтобы Артемида отбыла во Дворец Славы… — Воительница остановилась, повернулась ко мне и как-то особо, с придыханием произнесла: — При этом оставив тебя мне?

Ваше Сиятельство 13 (СИ) - img_11

— Арета, вот сейчас на что ты намекаешь? — я смотрел на нее, борясь с искушением обнять свою давнюю подругу и столь же давнюю искусительницу.

Наверное, так нельзя, и кто-то меня не поймет, осудит. Мол, тело еще помнит дразнящие прикосновения к Наталье Петровне, а он уже весь полон желаниями и мыслями о другой женщине. Но я вам отвечу так: что вы знаете о душе, которая пережила сотни рождений? Что знаете о душе, которая по-прежнему хранит в себе и страсть, и самую настоящую любовь ко многим женщинам? Я сполна понимаю людей, которые ограничены памятью лишь об одной жизни. Их сердце способно трепетать от любви, следуя лишь одной ноте, наиболее важной в данный момент, мое же способно вместить сразу огромную симфонию чувств. Вы не сможете понять меня, пока сами не проживете такое. Можете осуждать, считать меня фальшивым сластолюбцем — это ваше право, но мне все равно, что вы обо мне думаете.

— Зачем ты притворишься? Астерий, мы раньше всегда понимали друг друга с полуслова. Мы понимали, даже не говоря никаких слов, — ответила дочь Зевса.

10
Перейти на страницу:
Мир литературы