Наследник Мудрецов (СИ) - Романович Роман - Страница 27

— Ты всё искажаешь, — поджала она губы.— Я забочусь о благе семьи.

— Какой семьи? — уточнил я. — В список членов вашей семьи вхожу я, мой брат и мать? Или там только вы и ваш сын? Хотя бы место для мужа найдётся?

— Это переходит все границы, — возмутилась тётя.

— Не слышу ответа на свой вопрос. Об интересах чьей семьи вы печётесь?

— Нашей семьи! — выпалила она. — В которую ты вносишь разлад! Это несёт угрозу для всех!

— Позвольте снова уточнить. Как именно я вношу разлад? Защищая свою мать? Не желая подчиниться вам? А угрозу я какую несу? Для кого именно? Не хотите ли конкретизировать? Впрочем, чего это я. Если говорить конкретно, то сразу станет видно всё ваше лицемерие. Так что давайте быстрее закончим с этим балаганом. Вы же, тётя, не настолько глупы, чтобы всерьёз рассчитывать, что я соглашусь. Что там дальше по плану? Изгнание лишнего внука? — перевёл я взгляд на притихшего деда.

Ответил он не сразу. Пока говорил с тётей, он успел опуститься обратно в кресло и… Тут не скажу точно. Выглядел он одновременно и не в себе, и разбито, и озлобленно. Как бы его приступ не хватил. Убивать деда будет всё же перебором.

— Никто тебя изгонять не будет, — наконец ответил он.

— Не скажу, что на сердце от этого полегчало, — выдал я тщательно отмеренную дозу иронии. — Вас я услышал. В доме вы меня, такого опасного и проблемного, видеть не хотите, это понятно. Тогда могу предложить простое решение. Свободные квартиры в доме есть?

— Что ты хочешь? Чтобы я выделил тебе отдельную квартиру? — возмутился дед.

Его возмущение легко читалось. Подобно утопающему, он схватился за привычные шаблоны, за идею о внуке, который так и хочет сесть на шею.

— Я хочу всего лишь снять жилье. Снять. Заплатить тебе деньги. Так что, найдётся?

— Найдётся, — растерялся он.

— Отлично. Какой номер квартиры? Сколько возьмёшь в месяц?

— Есть на третьем этаже, — ответил дед, пожевав губу и глянув на меня с сомнением. — Для тебя пусть будет пять тысяч в месяц, — добавил он насмешливо.

Снова нашёл для себя объяснение. Подумал, что я его на слабо беру. Наивный. Сам мне предоставил повод уйти, что и было в моих планах. Жить в одной квартире с Игорем — только нервы себе трепать. Да и лишний контроль мне не нужен. Предпочту свободу действий.

Я достал из кармана кошелёк, отсчитал пять тысяч. Положил на стол. Дед увидел, что купюр у меня всего ничего осталось.

— А жить-то на что будешь? — спросил он всё так же насмешливо. — Или к нам бегать, столоваться?

— Это уже мои проблемы. Деньги я предоставил. Или, может, залог тоже внести?

— Обойдёмся без залога, — поджал он губы и забрал деньги. — Ключ получишь завтра с утра. Не в ночь же тебе переезжать.

— Предпочту сегодня. Ключ, пожалуйста.

Дед гляну гневно, но открыл ящик стола и достал нужный ключ. Кинул на стол, я забрал.

— Мне кажется, это слишком… — неуверенно произнесла Анна Фёдоровна.

Я бросил на неё оценивающий взгляд. Всякое может случиться, возможно, она в курсе того, что Игорь пытался от меня избавиться радикально. Возможно, и вовсе это её идея. Не факт, конечно. Далеко не факт. Желание прожать меня на клятву — что может быть естественнее для дочери Клятвы? Они буквально воспринимают мир через призму соглашений, и я, который вдруг вернулся домой, ещё и получив боевой опыт, готовый применить силу даже против пьяницы-отца, должен восприниматься как опасный элемент хаоса, который надо как-то вписать в картину мира и в идеале подчинить. Дед, как одарённый Властью, делал это примитивно и грубо. Она, как одарённая Клятвы, делала это через соглашения.

— Аня, оставь нас, — попросил дед.

— Только не ругайтесь, — попросила она.

Тётя вышла, мы остались одни.

— Что, взрослым стал? — спросил он едко.

— Как спится тебе по ночам, дед? — ответил я холодно.

— Нормально спится, — сказал он раздражённо и задал неожиданный вопрос: — Дар получил?

Вопрос был и правда неожиданный, поэтому среагировал я не сразу. Когда осмыслил сказанное, позволил себе нахмуриться.

— Это единственное, что тебя волнует?

— Теперь меня это волнует в первую очередь, — ответил он упрямо.

— Смысл мне скрывать?

Если дед потрудится задуматься, а действительно, есть ли смысл, то поймёт, что это игра словами. Но — не понял.

— Мало ли, что у тебя на уме, — сверлил он меня взглядом. — Анна всё же права. Ты тут так распинался, обвинял. Но это ты бросил семью! Сбежал, никого не предупредив! О матери так печёшься, а сколько она слез пролила, подумал? Конечно нет! Мальчишка! Только ветер в голове и гуляет!

Ох, дед, не на ту точку ты давишь. Сбежал я не по своей воле, а вынужденно. Если та история и правда дело рук Игоря, то, получается, в этом тоже дед виноват. Именно он был тем, кто больше всех нас стравливал. Так что мимо, дед. Рыба гниёт с головы, и ты приложил много усилий, чтобы разрушить семью.

Сказал же я совсем другое.

— Молодой был, глупый. Но не ты ли мне постоянно рассказывал, как сам воевал, как карьеру военного сделал и что лучше всего Дар в бою открывать?

Это было не совсем так. Но я вполне мог сыграть на том, что, будучи ребёнком, всё так и воспринял.

— Ты ещё меня в своём побеге обвини. Тогда я хотел тебя наследником сделать, но твой проступок всё перечеркнул, — сказал дед, тяжело роняя слова. — Поступить на службу, пусть и к наёмникам, — это достойный поступок. Ты мог прийти ко мне, и я бы понял. Поддержал. В том числе деньгами. Думаешь, не знаю, как сейчас с обеспечением? Дар бы тоже тебе передал. Если ты там два года один выживал, то с Даром бы и вовсе развернулся нормально. Развил бы его. А так… — махнул дед рукой раздосадовано. — Зря только рисковал. Ещё и показал всем, что на тебя положиться нельзя.

— Раз так, то съехать для меня и правда лучшее решение. Чтобы не разрушать своей неблагонадёжностью крепкий монолит семьи, — не удержался я от шпильки.

— Иди уже, — раздражённо бросил дед. — Посмотрю на тебя через пару месяцев.

Соблазнительно рассказать про свой Дар и посмотреть на реакцию деда, но я же не маленький ребёнок, чтобы долгосрочные интересы предавать в угоду сиюминутным удовольствиям. Прямо сейчас это мне ничего не даст. Даже с моральным удовлетворением пролечу. Дед возмутится и скажет, что я ещё и обманщик. Нет уж. Лучше подождать и разыграть свой козырь так, чтобы мне это дало преимущество. Мне для этого и делать ничего не надо. Теперь осталось только подождать. Ну и разыграть комбинацию сегодняшнего вечера до самого конца.

Себя, спасибо деду, я с территории условного противника вывел. Теперь надо вывести мать и Савелия. Неправильно это, противниками родных людей называть, но сами виноваты. Пусть Грань будет мне свидетельницей, сам бы я иначе предпочёл отношения выстраивать.

Не прощаясь, я вышел в коридор. Видимо, дед забыл, что мы здесь не одни находились. Я специально подхватил разговор на повышенных тонах, чтобы с гарантией внимание привлечь.

— О чём говорили? — встревоженно спросила матушка, подкараулив меня в коридоре, почти у двери кабинета.

— Да так, о всяком.

— Что хотела, Анна? — свела мать брови, внимательно изучая моё лицо, ища те ответы, которые я не озвучиваю.

Стояла она со свечой в руках, и её эмоции я мог разглядеть.

— Мам, давай без этого. Мило поболтали и всё, — улыбнулся я. — Как Савелий? Заходил к нему, видел, что спит.

— Сегодня лихорадило, но сейчас состояние стабилизировалось, — посмотрела она на меня с конкретным таким подозрением.

— Тогда можно я пройду к себе в комнату? Устал.

— Не хочешь говорить с матерью?

— Не хочу говорить, когда здесь так много ушей.

— Не скажу, что мне это нравится, но справедливо, — поникла она.

Мать отпустила меня, я же зашёл в комнату, забрал сумку и отправился на выход.

— Ты куда это собрался? — спросила мама недоуменно, увидев меня снова в коридоре.

Сама она далеко уйти не успела. Так и стояла. Возможно, думала, не зайти ли к деду.