Архимаг с пеленок. Том 3 (СИ) - Якимов Валентин - Страница 13

Хех. Походу, нас ждёт и правда что-то грандиозное, может даже не на один час. Крем уха я услышал что-то о возможности покушать внутри Лабиринта, так что это похоже на правду.

Решили одним махом набросать нам кучу баллов, тщательно проверив всё, что можно? Что ж. Покажем им, как работает команда!

— Эй, ребята! — созвал я своих. Все были тут. Вычёсывающий Хвостика Сашка аж лучился от удовольствия. Этому шкету яно нравятся и толпы, и внимание окружающих. А ведь раньше стеснялся, боялся толпы.

Лиза тоже тут. Какая-то немного вялая и бледноватая… и аура отдаётся в ушах болью. Заболела?

— Лиза, чё с тобой? — подошёл я к ней. Саша с Риной тоже смотрели с любопытством — они-то ауру ещё и видят. Но спросить решился только я. — Заболела?

— Не. — мотнула головой девочка. — Проста в дедоме наказивали…

Сказала она это таким будничным и каким-то мёртвым голосом, что у меня сжались кулаки. Ну не должны дети в её годы ТАК о чём-то говорить!

Да ещё и о наказаниях!

— Лиза дорогая что стряслось⁈ — услышала её слова и Эмма, привлечённа моим вопросом. — Кто и за что тебя наказывал⁈ Адам послушай что с девочкой…

Лиза рассказала. Не тушуясь, не стесняясь. Так, словно рассказывает о том, как одевается по утрам, или там умывается перед сном.

Только о плетях, голодном пайке и тёмной комнате. А ещё об общении с призраком умершего от этих наказания мальчика. Но тут уже без каких-то подробностей. Да никто и спрашивать не стал.

К этому моменту вокруг девочки собрались уже все наши. Батя, мама, Адам с Эммой, Эльдана.

И вот на Эльдану стало просто жалко смотреть. Или страшно — такой смесью горечи и ненависти от неё повеяло. На глазах женщины проступили слёзы.

Да уж. Слышал я, что она на каникулах рассказывала Эмме с Адамом. Кто-кто, а она обо всяких «наказаниях» знает не понаслышке.

— Я… я убью эту старую суку. — ровным тихим голосом произнесла она. — Сегодня же, пока учёба в садике не началась. Как-нибудь особо жестоко.

— Ага. И оставите дочь сиротой! — процеил батя. — Эльдана, не дурите. С этим должна разбираться полиция!

— Смешно. — мрачно фыркнула мама. — Будто ты сам не слышал.что случилось с той, кто убила того мальчика.

— А тё? — захлопала глазами взволнованная Лиза. Она тоже чуть не плакала, но держалась. — Увоили это чё? Какоето страсное наказание?

— Нет, это… э-э-э… Да. Да, Лиза, это страшное наказание. Ей было очень плохо. Просто этим не полиция занимается.

Фух. Молодец мама. Я уже открыл было рот — даже перебить её хотел, когда она сказала нет. Но до неё всё-таки дошло, что нельзя такое ребёнку говорить.

Вера в существование справедливой кары для плохих — краеугольный камень детства. Жаль, я не могу вернуть себе эту веру.

Разве что головой об стену стукнуться, не знаю.

— Я попробую решить этот вопрос… относительно мирно. — произнёс Адам таким голосом, что даже воздух вокруг будто стал холоднее. — Лиза, милая, чего ты хочешь для этого детдома?

— Я… Я хотю чтобы дети были сясливы!!! Хотю стать супейзвездой и именитосью и выкупить дедом ваще! И… воть.

Под конец своей эмоциональной речи Лиза уже опустила глаза в землю. Ладно хоть окружающие не обращали на нас внимания, слушая словоизлияния своего монарха. У нас же нашлись дела поважнее.

Ведь в моих глазах на месте мелкой плаксивой девчушки только что появилась Личность. Женщина с высокой целью — пусть «женщине» всего три годика.

— Лиза! — подошёл я к ней, беря за руки. — Давай вмесьте буим суперзвёздами! Всех захватим! И твой детдом тоже!

Лиза подняла глаза. С каждым моим словом в них разгоралась надежда, а на худом детском личике расцветала улыбка. И она ответила коротко, одним словом.

— Дя!

И, вдруг, на наши сцепленные руки, сверху легла и пухлая ладошка Саши. И бледная рука Рины.

— Дя! — хором повторили они. — Лиза хоёшая! Мы тозе поможем!

— Что ж. — одобрительно посмотрел на Лизу Адам. — Это благородная цель для ребёнка. Главное — не брось её на полпути, юная леди. А я… я пока сделаю всё, чтобы жизнь этих детишек стала чуть получше.

— Всем так не поможешь… — грустно и даже как-то «не по-эмминому» вздохнула Эмма. — А жаль.

— Я знаю, любимая. — обнял её муж. — Знаю, ты и сама из бедной семьи. Мы с братом тоже не родились богачами. Но то, что нельзя помочь всем — не повод не помочь тем, о чьей беде ты лично знаешь. Тем, кому всё-таки можешь помочь.

Стоило Адаму произнести эти слова, как надо всей площадью прогремел звук гонга. А Пётр, дождавшись, пока эхо стихнет, объявил:

— Вперёд, дети мои! Отправляйтесь на первый в своей жизни экзамен! И пусть победит сильнейший!.. Или самая сплочённая команда? Скоро узнаем!

Тут же будто из ниоткуда возникли классные наставники всех групп, организуя взрослых и собирая детей. И ручейки малышей потянулись за ними ко входу в Лабиринт. Снаружи он выглядит как всё тот же квадратный зал.

Но мы уже знаем, что внутри он стал многократно больше, чем снаружи.

Мы с ребятами сразу шли вчетвером. И уже сейчас стало видно — мы не одни такие умники. Издалека я заметил Её Высочество сестру Императора, окружёееную кучкой прихлебателей. К Юленьке тоже тут же подбежало несколько ребят.

Прямо перед нами уверенно шла «мужская бригада» рыжего Феди — благо, с Валерой нас судьба сегодня не свела. Он шёл в новенькой с иголочке жилетке, белой рубашечке с закатанными рукавами, и будто нарочно красовался перед каждой пролетающей камерой.

А камеры вокруг нас закружили как мухи вокруг… варенья. Пусть будет варенье. В эфир попадёт всё испытание — для этого камеры даже улучшили. Чтоб они могли нормально работать в искривлённом пространстве.

Об этом тоже поведал нам всем Его Величество. На этот раз он не стал улетать по окончании речи, а остался на площади живым памятником самому себе. Довольно улыбался и махал рукой всем желающим.

Лыбься-лыбься, рассадник демонов хренов. Пока можешь.

Валентин Миронов жутко нервничал. Нет, внешне по нему этого точно не скажешь. Вон, другие «аниматоры» выглядят куда более взволнованно!

Ну ещё бы. Сегодня ведь им предстоит организовывать экзамен для этих чудо-детишек! Под кучей камер, перед ликом Его Величества…

Хорошо хоть самих аниматоров никто видеть не будет. Иначе тут бы половину коллектива удар уже хватил.

— Эй, новенький! — ткнул Валентина в плечо немолодой уже маг-иллюзионист, глава их… творческого коллектива. — Выглядишь спокойным! Что, мандраж не берёт⁈

Да. Снаружи нервы Валентина совершенно не видны. Но вот внутри…

— Так… — неопределённо взмахнул худой рукой Валентин. — Волнуюсь, конечно, но терпимо.

Боже, пусть глава просто отвалит! И вообще, им уже пора начинать работу!

— Ну вот, Валентин. — прозвенел мягкий и ласковый женский голос у него над ухом. — То похищаешь деток, то собираешься причинить им прямой вред! Стыдно должно быть!

— Совесть, чтоб тебя! — еле слышно процедил он. — Отвали! Ты даже не настоящая совесть, что с тобой не так⁈

— Это раньше я была простым духом-хранителем. — коснулся тёплый ветерок уха Валентина. — Теперь я уже почти эмоционал. Почти настоящая твоя Совесть…

Маг резко обернулся. Взглянул исподлобья на парящую в воздухе прозрачную хрупкую девушку с голубоватыми волосами. И процедил:

— То похищение было два с половиной года назад! С тех пор я ничего такого не делал!

— Потому что проматывал полученные тогда деньги. И боялся возмездия. А теперь вновь за старое…

Да, денег тогда ему отсыпали немало! Вспомнив весь тот кавардак с похищением пятимесячного мальчишки прямо из люльки, юноша поморщился.

Ну и тупая вышла история!

А уж когда по телеку в каком-то баре он увидел, как полиция накрывает то место, куда он доставлял ребёнка…

В общем да. Валентин тогда надолго залёг на дно. Но вот, его нашли и там.

— Да-да, я знаю, что ты хочешь сказать! — прозвенел колокольчиком голос Совести, парящей вслед за ним по Лабиринту. — Тебя заставили, вынудили, сделали предложение, от которого невозможно отказаться! И теперь ты готов покалечить кучу милых деток! Или даже убить!..