Безмирные (СИ) - Яков Сергей - Страница 20

— Теперь посмотрим, что выйдет. Вот здесь я закончила? Продолжим.

Девчонка вернулась к чтению, сдвинула указку правее, на сей раз, прижав ту в прорезах пальцами. Провела, таким образом, несколько строк и едва подушечки коснулись текста, буквы его стали объёмным. На ощупь даже шершавыми, отчего Ева мгновенно ощутила текст по другому. Она ощупала строку осторожно, как пианист, приноравливаясь к новому для себя инструменту и, явно что-то почувствовав, задержала на ней пальцы подольше. Поводила их взад и вперёд, словно учась пользоваться неким таинственным механизмом. Запускать его активацию и управлять затем необычайно интересным процессом.

"… Второй удар вышел ещё оглушительней. Холодея от страха, Велис сорвалась с койки, набросила на себя батник и стремглав выскочила на палубу.

Вокруг "Каролины" бесновалась непроглядная тьма. Ветер пел за бортом на разные голоса, ревел океан, и пенные гребни его обрушивались на мечущиеся по палубе фигуры. В диком хаосе, сопротивление стихии казалось бессмысленным, и Вел почувствовала, как ужас сковывая сознание, парализует и тело ... "

— Стоп-стоп-стоп!!!

Собрав волю в кулак, Ева нашла в себе силы от "Собак" оторваться. Выпустила трафарет из рук и в волнении откинулась на спинку старого кресла.

— О-о-о!!!

Перед глазами вновь поплыли какие-то замысловатые треугольники, шары и звёзды. Пальцы дрожали, дыхание участилось, а на шее за ухом, там где едва различимой нитью проступала тонкая венка, отмеряя бешенные удары сердца, жил пульс.

"Почему мне после чтения так хреново-то делается?"

Трясущимися от накатившей слабости руками она поднесла чашку к губам, обжигаясь, допила кофе и подумала, что завтра же узнает у Стефф результаты анализов.

Тремор спал, когда магия "Arabica" (хвала человеку впервые его открывшему) разлилась по венам, напитала организм живительной силой молотых зёрен и позволила Еве вернуться в реальность. Уже лет десять девушка не представляла себя без кофе. Начинала с него каждый свой день, поэтому не сомневалась, что тот и сейчас благотворно подействует. Чего скрывать, после развода с мужем на кофе вообще была вся надежда, потому, как другие способы стабилизировать настроение ей просто не помогали.

Да и от Книги отказываться не хотелось. Как бы тошнотворно не выглядели периоды внезапной слабости после чтения, Ева увлеклась романом по-настоящему. Понимала, что бросать его поздно, история уже полностью её поглотила и следует теперь дойти до конца.

Девушка пролистала книгу обратно. Нашла место, где закончила в прошлый раз, поколебалась секунду, а затем, привычным движением приложила книгочей к началу новой главы.

"… Катакомбы закончились технической шахтой в просторный тоннель метро и из узкого, рассчитанного на одного человека лаза, повеяло свежестью. Вел поняла, что скоро должен обнаружиться выход из подземного лабиринта. Она приподнялась на колени и…"

* * *

Да. Катакомбы закончились технической шахтой в просторный тоннель метро. Точнее та их часть, которую по какой-то причине выбрал Грэг для безумного своего путешествия.

Оставив внизу раскачивающуюся в воздухе подъёмную люльку с распластавшейся на полу, разорванной выстрелом крысой, "козлистый" легко, словно проделывал подобное тысячу раз, скользнул в люк, и сбросил подельникам верёвочную лестницу с деревянными перекладинами посередине.

Обрам ухватился за неё первым, потянул на себя, отчего старая пенька тревожно заныла и, выпучив глаза, полез вверх. В этот момент в процесс подъёма вмешался Грэг.

— Сначала Велис! — Злобно прошипел он.

Мужчина направил на Ури "Mossberg". Повёл стволом сверху вниз (явно запамятовав, что использовал на мутанта последний патрон) но приказ каким-то чудом подействовал. Здоровяк вернулся обратно в люльку и нехотя передал канат в руки девчонки.

— Я так и хотел. Только прочность верёвки собирался узнать.

Ева поднялась наверх без особых усилий. Для её хрупкой фигурки ширины люка хватило с запасом. Но, оказавшись снаружи, девушка вновь замерла каменным истуканом.

Прямо над ней, поднимаясь вверх растрескавшимися от сырости сводами и вычурной серой лепниной на потолке, возвышался вокзал. Да, да, самый настоящий железнодорожный вокзал огромного города. Какая-нибудь станция первого метрополитена, наподобие "Красных Ворот" либо "Охотного ряда" в начальном их исполнении. Краска на арочных пролетах давно истлела, осыпалась на мраморный пол рваными лоскутами, отчего здание казалось в вечности брошенным. Возведённые сто лет назад стены зияли проёмами выпавшего кирпича и воспринимались во тьме неимоверно большими. В некоторых из них образовались ниши и там, кое-где мерцал свет. Играл на стенах нервными бликами, как если бы пламя свечи время от времени колыхал ветер. В призрачном освещении периодически мелькали фигуры, отбрасывали вокруг себя причудливые тени, после чего исчезали где-то в глубине жутких комнат. Тощими привидениями силуэты скользили внутри здания, заставляя сердце девушки содрогаться от страха.

То, что находились они в заброшенной ветке метро сомнений не вызывало, но живущие здесь люди, напугали Еву до чёртиков. Ей отчего-то подумалось, что те охотятся. Прячутся от них за толстыми стенами, наблюдают исподтишка, чтобы напасть потом, когда посчитают нужным.

Она протянула руку, нащупала ладонь Грэга и невольно прижалась к нему всем телом.

— Это кто? — голос у девчонки мгновенно осип, походил теперь на простуженный детский.

— Двухпроцентные.— Отмахнулся мужчина. — Но быстро, же они расселяются!

— Расселяются?!

Ева почувствовала, что за небрежным ответом кроется что-то не слишком для них хорошее.

— Незы, — Левински в который раз, успокаивая, потрепал её по спине, — "не зарегистрированные федералами личности". Шесть уровней ДанВера для них не предел, детка.

— И... они опасны?

Грэг мягко от неё отстранился. Обернулся к люку, надеясь обнаружить там Гирша.

— Все мы опасны, — он присел на корточки перед тёмным проёмом, — когда выжить пытаемся.

Затем встал на колени и заглянул в глубину подъёмной шахты. Толстяк всё ещё болтался на нижней ступени лестницы. Раскачивался из стороны в сторону, целясь попасть ногой в следующую ячейку.

— Ури, ***плёт ты шершавый! Либо подымайся уже наверх, либо я обрезаю на хрен верёвку и мы уходим!

Угроза на удивление быстро подействовала. Не прошло и четверти часа, как покрытый грязью и паутиной Обрам, стоял рядом с Грэгом и беспрерывно стеная, отряхивал с себя липкую пыль.

— Теперь двигаем задницы свои к тому вон сараю, — Левински указал куда-то за угол разрушенного вокзала, — если дегры местные, такси не сожрали, через час дома окажемся.

Пригнувшись, как преодолевающие государственную границу мигранты, они спрыгнули на пути, прошлись по ведущим в неизвестность, искривленным рельсам и вышли с другой стороны заваленного истлевшим хламьём перрона. Ломанная мебель, остатки изъеденных мышами упаковок от бытовой техники, пластиковые бочки из под химических жидкостей, какие-то, изношенных до состояния тлена детские вещи, кучи и вовсе уж неразборного мусора.

— Бр-р-р-р-р, — оказавшись перед горой воняющего на сотню метров вокруг хлама, Ева рефлекторно поморщилась.

Хотела обойти свалку сбоку, поискать среди ветоши какие-нибудь обходные дорожки, однако Грэг потянул её прямо через ближайшую кучу.