Позвонок (СИ) - Ланда Ив - Страница 4

Тем временем Гельвия успела одеться. Как ни в чем не бывало, она подошла к супругу и взяла его под руку. Не молвив ни слова, пара побрела прочь от захоронения.

Жрец проводил их взглядом. Лишь когда их силуэты скрылись за деревьями, он поднял серп, лопату и потушил факел, окунув его горящим концом в снег.

— Будет по воле твоей, — произнес он.

Такой раздражающе мерзкий, но такой долгожданный звонок гильотиной оборвал затянувшийся урок алгебры, на котором мистер Синч никак не унимался выдумывать новые и новые способы помучить своих учеников.

Ненавистный урок алгебры… Сорок пять минут подавленности и чувства пассивного унижения. Едва справляешься с самостоятельной работой, как тут же рискуешь оказаться у доски, вне зависимости от того, решил ты задание правильно или нет. Мистер Синч считает, что ошибаться — это нормально, а освещать сей позор перед всем классом — это полезно. Ведь тогда весь коллектив будет дружно разбирать пример того, как решать задание не нужно. Всем станет понятно почему, а это определенно заставит сделать выводы и впредь справляться с заданием как нужно.

Возможно, это и было бы полезно, если бы не омрачалось высмеиванием автора работы перед всем коллективом. Да, ошибки будут исправлены, но ценой чего? Потом еще терпеть перешептывания и хихиканье. Благо, события уроков быстро забываются окружающими, но осадок на душе остается все равно.

Именно поэтому Стивен Вест почувствовал себя по-настоящему спасенным, когда, выйдя к доске, словно к плахе, он услышал дребезжащий звон в коридоре.

Тут же поднялся радостный гомон одноклассников. Все спешно собирали учебники и тетради, желая успеть как следует отдохнуть на перемене перед уроком физкультуры.

— Везунчик, — к Стиву подошел парень с короткими рыжими волосами, которые торчали густой щеткой. Он хлопнул товарища по плечу так, что тот колыхнулся и едва не выронил зеленую тетрадку, в которой готовилось к всеобщему обозрению решенное задание сомнительной правильности.

— Чуть с душой не расстался, — сухо произнес Стив. Он вернулся к своей парте и принялся собирать сумку. Рядом умостился и его друг. Натянув рукава коричневого легкого свитера посильнее на кисти рук, он уставился на Стива с иронично поднятыми бровями.

— Ты-то? — посмеялся он. — Уж кто-кто, но ты все время подготовленный к подобному дерьму.

— Захария Моллин! — выкрикнул учитель, который со скоростью черепахи протирал исписанную доску. — Подбирайте выражения!

— Простите, мистер Синч! — тут же изобразил виноватого рыжий. Убедившись, что преподаватель на него больше не смотрит, он снова натянул неприятную ухмылку.

— То, что я готовился, не означает, что правильно решил, Зак. — Стив закинул сумку на плечо и побрел прочь из кабинета.

— Да ты всегда так говоришь, — поравнялся с ним Моллин, когда они вышли в просторный светлый коридор с высокими окнами. — А потом получаешь высокий балл.

Стив на это лишь тряхнул головой. Он был полностью убежден в том, что его товарищ преувеличивает. Да, Вест считался хорошистом, приближенным к отличнику, но ведь всегда можно испортить средний балл неудачей с какой-нибудь глупой самостоятельной. И парень испытывал угрозу понизить успеваемость перед каждой такой работой, перед каждым вызовом отвечать, а успокаивался лишь когда все кончалось вердиктом с хорошим оценочным баллом.

— Кстати, хотел спросить еще с утра, — Захария потеребил край синего свитера Стивена. — Это хенд-мейд? Крючком связали?

— Угу, — убрал его руку парень. — На День рождения бабушка связала, — Вест заговорил тихо, его взгляд сосредоточенно устремился вперед, не желая видеть вечно лукавые зеленые глаза друга. — Отец сказал надеть. Сегодня после школы он заедет за мной, и мы отправимся к бабушке в больницу…

— Вот оно что, — задумчиво протянул Моллин. Озорство так же быстро покинуло его, как и возникло. — Как она?

— Плохо, Зак, — ответил Стивен. Теперь он осматривал широкий школьный холл с толстыми колоннами. Здесь был вестибюль с личными шкафчиками, поделенный на классы, а также основной выход из здания.

Далее следовал длинный коридорный «перешеек» без окон, который объединял в единое здания средней и старшей школы. Туда ребятам идти было не зачем. Они свернули прямо перед «перешейком» в широкую арку, и оказались в общей столовой.

— Что говорят врачи? — продолжил интересоваться Зак. Он знал, какое важное место занимает бабушка в жизни его товарища, а потому хотел его поддержать и выказать максимальное неравнодушие и заботу.

— Говорят, что пока состояние стабильное, но… Болезнь растет дальше. Ориентировочно дают еще месяца три, но…

— Ладно-ладно. Слишком много «но». Я понял. Дело дрянь. Тебе нужно отвлекать мозги почаще. Расслабляться там. Когда ты играл в последний раз? Я тебя онлайн не видел уже целую вечность.

— Отец спер системный блок, — Стивен выдохнул. Новая тема разговора не облегчила чувство неловкости и не убавила напряжения.

Моллин мысленно отругал себя за то, что не сумел отвести беседу в более приятное русло. Он начал шарить взглядом по всей округе, чтобы переключить посеревшего Стива на что-то другое, но наткнулся на компанию старшеклассников за самым дальним столиком.

— Вот черт, — прошептал он с отвращением и поспешил отвернуться. Но слишком поздно — те его уже заметили.

— Что такое? — не понял Стивен. В этот момент он был слишком погружен в собственные мысли.

Раздался пронзительный свист, привлекающий внимание. Стив повернул голову в сторону звука, и встретился взглядом с главарем шайки. Это был рослый и крепкий юноша с длинными каштановыми волосами, собранными в тугой хвост на затылке. Его в школе знали все. Сложно было не запомнить эту бесконечно недовольную физиономию, мимика которой была попросту неспособной на проявление каких-либо позитивных эмоций. Темно-зеленые, почти карие глаза парня постоянно выискивали в собеседнике какой-то вызов, косяк, за который можно с чистой совестью пересчитать ребра несчастному.

Франка Брауна никогда не видели улыбающимся. Даже когда он жестоко подшучивал над кем-нибудь, смех звучал, в основном, от его товарищей: полного краснощекого База, носящего одну и ту же водолазку с рисунком бражника в течение недели, и высоченного хоккеиста Киллиана, которого все привыкли звать просто Верзила.

Неразлучная троица облепила стол, используя стулья, как подставки для ног. Странно, что никто им до сих пор не сделал замечания по этому поводу. Единственным светочем на фоне угрюмых ребят, облаченных в темное, была Хезер Оурли — изящная белокурая чирлидерша.

Эта любительница носить платья и юбки всегда ходила с идеальной укладкой, всегда была при макияже, холеная, словно принцесса. Многие парни в школе мечтали к ней прикоснуться или хотя бы случайно вдохнуть запах ее духов. Но, несмотря на милое и по-модельному пропорциональное личико, девушка прослыла той еще надменной стервозной сукой, которая относится хорошо лишь к своим лучшим подругам. Стива удивило то, что Хезер сейчас проводила время не в их компании, а в компании шайки Брауна. Еще более удивительным был тот факт, что она восседала у Франка на коленях.

Стивен впервые увидел Хезер, когда перешел в среднюю школу. Она сидела на подоконнике и читала фэнтезийный роман. Поначалу она ему нравилась, ровно, как и всем его одноклассникам. Они даже общались, если можно было считать общением ежедневное приветствие друг друга при встрече. Возможно, Стивен мог бы дерзнуть и сказать ей что-нибудь еще. Авось, вышел бы разговор дольше пары минут… Но он не смел.

Он восхищался ее эстетичной красотой, но потом смотрел на собственное отражение в зеркале, где на него неуверенно таращился ничем не примечательный юноша с взъерошенными русыми волосами и невзрачными серыми глазами, в которых словно впечаталась некая вопросительность. Будто его заклеймили эмоцией сомнения на всю жизнь. В конечном итоге, Стивену становилось неприятно на себя смотреть. Он считал, что долго смотреть на него будет неприятно и Хезер, потому и отпустил свои помыслы улучшить качество их общения.