Мерцание (СИ) - "Мастер_Угвей" - Страница 17

Но именно глаза, пожалуй, являлись самой примечательной чертой Вандера. Тёмные, глубокие, они словно хранили в себе всю историю человека, чьи руки были по локоть крови. В них читалась усталость бойца, повидавшего слишком много смерти и предательств, но вместе с тем — несгибаемая воля и какое-то особое понимание жизни.

Я улыбнулся под противогазом, слегка покачав головой, после чего направился в сторону одного из свободных столиков, расположенного в самум углу и спрятанного от лишних глаз. Сегодня в столь особенное место меня пригласил сам хозяин бара, а потому хотя из-за моих связей с Силко, продолжавшего делать вид, будто его друг умер, мне не особо следовало здесь появляться, но у всего есть исключения.

Порой всё-таки нужно напоминать одноглазому интригану, что наши отношения союзнические, и приказывать мне он не может. Даже угрозы с его уст будут звучать смешно, учитывая, что именно мои лекарственные «зелья», как их называют местные, поддерживали его не самое здоровое тело в движении, избавляя крупнейшего химбарона города от вечной внутренней боли.

Работа ребёнком в шахтах, десятки лет жизни в Зауне, бандитизм и война не самым лучшим образом сказались на теле и так не самого крепкого мужчины, отчего он был готов цепляться за любые возможности, чтобы пожить подольше и всё-таки реализовать свою мечту о независимости города.

А потому мы с ним были очень близкими партнёрами, так как никто, даже Синджед уже не разбирался в моих химикатах и настойках, созданные с учётом знаний фармакологии прошлого мира и местных чудаковатых рецептов, что порой действительно работали. Народная медицина всё-таки не на пустом месте появилась, а потому кое-какие секреты знахарей оказались действительно полезны, гарантировав мою независимость и безопасность.

Мужчина явно заметил моё появление, но чтобы не отвлекать его, я просто кивнул и дал ему договорить с детьми. Во взгляде бывшего чемпиона появилась радость, когда он кратко кивнул и мне, после чего ещё минут десять разговаривал с детьми, показывавшими себя подобно нашкодившым котятам.

Вряд ли бы хоть кто-то в Зауне рискнул трогать детей бывшего вожака, но те явно могли и просто по неопытности навредить себе, отчего приходилось время от времени напоминать об опасности мира. И я даже полностью понимал великана — в Нижнем городе слишком много угроз, что незаметны на первый взгляд.

Я спокойно сидел и ждал его, параллельно наслаждаясь неплохой музыкой, пока Вандер не отогнал опечаленных детей куда-то в комнаты этого бара, после чего тяжело выдохнул и направился ко мне. Точным движением отодвинув стул и упав на него, хозяин бара сразу же достал какую-то трубку с зажигалкой, после чего наполнил первую какой-то черноватой травкой.

Мой взгляд сразу приметил очень интересное содержимое, которое я почти мгновенно определил. И это сразу же стало причиной вспышки в моей голове, заставившей меня активно думать и анализировать состояние великана.

Я всё ещё помнил, кто именно помог мне в самый трудный момент и чьи люди затащили меня в подобный этому бар. Вандер уже однажды спас меня от смерти, а потому его не только стоит уважать, но и требуется оплатить один долг.

А потому, даже не дожидаясь его слов, я достал с пояса небольшую кожаную сумку с реагентами, откуда взял и поставил на стол несколько склянок с особыми пурпурными, слегка светящимися растворами. Вандер мигом определил их, после чего с удивлением взглянул на меня:

— Хах. Как понял? — явно зная о том, как выглядит лучше на весь город лекарство от боли, также способное повышать регенеративные качества организма, произнёс он, пыхнув своей трубкой.

— Чёрная крапивница, — кивнул я в сторону трубки. — Растёт на кладбище недалеко за городом, очень прихотлива, отчего растёт не на каждой могиле. В чистом виде одно из сильнейших обезболивающих, но имеет постепенный накапливающийся эффект, поражающий нервную систему. Советую бросить, если нет желания на старосте лет даже стакан в руки взять без дрожи или навечно уснуть в своих фантазиях. Вот только подозреваю, что тебе известен эффект, и ты не от хорошей жизни его принимаешь? Едва заметный хрип при каждом вздохе, проблемы с шагом на правую ногу и общий не совсем здоровый цвет кожи с глазами. Что-то с печенью, да?

— Зоркий у тебя глаз, — выдохнув и расправив плечи, произнёс бармен, в то же время забрав склянки. — Один наш общий знакомый хорошо постарался, раздирая мне печень на части, отчего без неё я даже с кровати не поднимусь без боли. Даже с этой трубкой каждый день меня будто раздирает, но повышать дозу не могу. Лучше терпеть, чем руководить тут всем с затуманенной головой… В любом случае, не будем попусту тратить время, да? Всё-таки скажу, что приятно с тобой познакомиться, Виктор. Про тебя в городе ходит очень много слухов, как про одного из самых успешных алхимиков всей нашей родины, а потому хотелось лично убедиться в словах. К тому же у меня много, что можно тебе сказать. Есть одно предложение, одно предупреждение и одна новость, пришедшая с самого верха, которая тебя точно заинтересует.

Я с удивлением взглянул на Вандера, но не стал перебивать. Очевидно, что мужчина не мог позвать меня ради пары слов, но и столь много посланий сбивали с толку. Я годами сидел в своей пещере и никого не трогал, так почему бы всему резко измениться?

— Начну с самого крупного — тебя ищет верхушка Пилтовера, — тон великана резко утратил любой намёк на веселье и стал максимально серьёзным. — Причём не обычные Миротворцы, а действительно важные персоны — настоящие представители совета, что по старой памяти заглянули ко мне недельку назад. Они очень уж сильно интересовались историей «чудотворца из Зауна», что может исцелить любой недуг с помощью особых зелий. Предлагали очень хорошие деньги, чтобы выдать тебя, однако я отвадил их в сторону и сообщил, что ничего не знаю. Вот тебе и предупреждение.

Я не стал перебивать бывшего лидера революции, и просто отложил в памяти заметку, что между ним и верхушкой Пилтовера есть какие-то связи, скорее всего, ведущие свою историю со времён прошлой революции. Может, это именно те люди, что в прошлом договорились с ним насчёт мира?

— Конечно, я сразу же начал рыть и связался с несколькими знакомыми, перебравшимися в Верхний город, но всё ещё помнившими, где их настоящая родина. Помогли те, чьи дети поступили в академию, где недавно выступал директор академии, упомянувший в своей речи твои методы по очистке ран и помощи умирающим. Говорят, они его настолько впечатлили, что этот комок шерсти аж минут десять перед детьми аристократов хвалил смышлёность Заунитов, и что именно вместе они смогут добиться наибольшего. А потому просто скажи — ты хоть что-то знаешь про Хеймердингера?

Хеймердингер — это настоящая легенда Зауна и Пилтовера, что и основал город многие века назад. Представитель какого-то странного вида то ли бессмертных, то ли просто долгоживущих низких разумных, покрытых шерстью, достиг невероятно за многие века своей жизни.

Именно он, фактически, построил всё вокруг меня и стал открывателей большинства технологий, сделавшими два города мировыми центрами торговли и прогресса без капли магии.

Электричество, станки на заводах, виниловый проигрыватель, порох, интегральное уравнение, воздушные шары и дирижабли — всё это и ещё очень многое ещё было изобретено именно им. Короче говоря, он действительно гениальный изобретатель, который, без шуток, достоин уважения.

Вот только создав Пилтовер со всеми своими достоинствами, он также создал и Заун. Вернее, его действия привели к тому, что Нижний город стал таким, каким он есть сейчас.

Правда, насколько верны слова Синджеда, что изредка выдавал комментарии в сторону этого особенного человека, с которым его явно связывало очень многое, он был скорее чудаковатым и кружащим в собственных воздушных замках, чем кем-то специально ненавидящем бедняков и презиравших их.