Бойтесь своих желаний (СИ) - "Филантроп" - Страница 17

— Согласна! Какая прекрасная идея!

Как только Танечка дала согласие, Аннабель рассыпалась на маленькие солнышки.

В груди так жарко, словно сердце укутали шарфом. Переживания ушли куда-то вдаль, я почувствовала себя любимой и не брошенной. И вправду зачем грустить, если в мире так много радостей — великих и маленьких.

— А как мне научить людей любви? Наконец-то появилась та, кому под силу ответить на главный вопрос.

— Не тревожься радость моя. В новом мире множество людей и почти каждый мечтает о любви. Потому с первого дня у нас много сил, а в будущем станет еще больше. Просто пожелай, соедини сердца и разум, а я направлю тебя.

— Хорошо! Танечка улыбнулась, залпом допила чай и засеменила в зал — разжёвывая кусочек лимона.

Совсем забыла про битое стекло и изранила ноги… Правда, решив промыть порезы в ванной, увидела, что их нет — ни ран, ни шрамов…

Аннабель заботится обо мне…

Родителей задержали на пару дней, и Танечка осталась одна, но тоска больше не сковывала грудь. Это как жить, зная — что ты не одинока, всегда есть с кем поговорить.

— Скажи Аннабель, а любящий человек обязан совершать подвиги ради любимого? Так в книжках написано.

— Обычно люди совершают подвиги ради тех — кому до них нет дела. Любят же обычно так, что никакие подвиги не нужны. Какая она мудрая…

— А почему многим не хватает одного человека, и они переключаются на пятых, десятых?

— Отец небесный желал, чтобы человек поступал как хочет. Кому-то не хватает жизни, чтобы раскрыть и проявить любовь к одному любимому, а другие не находят места от похоти, мучаются и умирают несчастными.

— А правильно ли умереть за любовь? Что дороже — любовь или жизнь?

— Любовь между мужчиной и женщиной, за которую не жалко умереть — редка. Но любой родитель отдаст всё за детей, ведь они — твоё продолжение. Ты и память о тебе не умрут, пока живы они.

Я помногу расспрашивала Аннабель о делах сердечных, и за время приватных бесед выпила, наверное, сорок чашек чая, закусив десятками лимонов… Интересно, а можно ли спросить у неё о любви к желтым ягодам? Или не стоит отвлекать по глупостям, и так, наверное, утомилась от такой болтушки — как Танечка.

Мама и папа появились на пороге. Судя по разговорам, государству не удалось их помирить.

— Ну что, доаралась тварь косматая? Теперь ходить и отмечаться у ментов, делать мне больше нечего! Негодовал отец.

— Зато пить меньше будешь!

— Мам, пап, привет… Танечку проигнорировали…

— Не твоё кобыла дело — сколько я выпил! Всё на что бухаю — сам заработал!

— А жрёшь ты за чей счет скотина? Тоже мне великий мученик нашелся — книжки по парковкам продаешь! В доме ни копейки, а я уже в две смены работаю! Не о такой жизни я мечтала, когда замуж выходила! Обещал ведь на руках меня носить!

— Я поднимал тебя на руки! Забыла, как мне потом блокаду в позвоночник кололи!? Разжирела как последняя сука! У меня на тебя уже и не стоит, ты похуже солдатского брома! Вот и пью! Никакой радости в жизни!

— Ах ты тварь! Я же после родов поправилась!

— Не оправдывай родами свою лень! У тебя пасть не закрывается — всё молотишь, как комбайн! Скоро табличку на спину вешать придется — «Не стреляйте, спереди я выгляжу как человек!»

— Гамадрил!

Ой, ой, если ничего не сделать, папка схватится за нож… Попробую примирить их, как Аннабель учила. Навела указательные пальцы на грудь каждому и сомкнула их. Отец и мать, задыхаясь упали на колени.

Я провернула тот же трюк с головами, и они потеряли сознание…

Танечка испугалась и, схватив их за плечи, стала трясти. — Мам, пап, ну вы чего…

— Не переживай, солнышко, всё в порядке. Их разум ненадолго погрузился в забвение, чтобы любовь смогла проникнуть внутрь и стать их неотъемлемой частью. Аннабель успокоила меня, и я, подогрев чай с лимоном — похожим на улыбку, села рядом с родителями, ожидая.

Может, они очнулись сами, а может, от моего громкого хлюпанья чаем.

— Ох, похоже, ты меня здорово по голове отоварила, аж сознание на ровном месте теряю… Злость отца выветрилась.

— А я, видимо, за компанию упала… Да и мать на удивление расслабленная…

— Что-то мы погорячились, давай помогу.

Не редки ситуации, когда отец поднимал на маму руку — но, чтобы подать её и помочь встать — это что-то необычное… Супружеская пара направилась в гостиную — менять бинты на порезах, отец заботливо обработал раны антисептиком.

После мать начала подметать осколки на кухне, а папа к удивлению, вызвался помыть полы. Женщина оценила жест и предложила приготовить вкусный ужин. Отец чистил овощи, мама нарезала…

Такого давно не было…

За трапезой мать сказала — Может, и вправду на диету сесть, а то поправилась сильно…

— Брось дорогая, если организм требует — нужно давать. В моих глазах тебе всегда восемнадцать и лучше в мире нет.

— Ох, дорогой, как мне с тобой повезло…

Никогда прежде я не слышала таких разговоров. Даже забыла, как звучат голоса взрослых без криков и мата.

Этой ночью Танечка не спала, из-за странных звуков в родительской спальне…

В семье все наладилось по щелчку пальцев. Мать радовалась мужскому присутствию, напевала веселые песенки и хлопотала по дому — превращая антисанитарные условия с пустыми пивными бутылками в уютное гнездышко.

Она охотно готовила, а отец, оценив старания по достоинству — закодировался и сменил работу, перестал задерживаться у друзей, отмахиваясь и заявляя — что спешит домой к жене.

У Татьяны всё стало благополучнее и денежнее.

Мама и папа решили сделать ремонт своими силами — казалось, что им просто нужен повод как можно больше времени проводить вместе. Они прогуливались по паркам как влюбленные подростки, хотя раньше в присутствии людей игнорировали друг друга на улице и делали вид — что незнакомы.

О, какие изящные и теплые комплименты отец сочинял для матери, а она расцветала, молодела от слов и в моменте — становилась моей сверстницей.

Соседи продирали глаза и недоумевали, не веря в такие перемены. Всё вроде бы хорошо, вот только на Танечку, как и прежде — не обращают внимания.

— Ты пожелала, чтобы они всецело любили друг друга, если хочешь внимания, можешь замкнуть любовь на себе в таких пропорциях — каких захочешь. Я последовала совету Аннабель и, забрала толику любви себе.

Думаю, Танечка заслужила…

Уже завтра всё изменилось в лучшую сторону.

О, как приятно быть любимой! Настал мой срок!

Танечку стали по многу обнимать, совать деньги на карманные расходы, забили холодильник и балкон ящиками с любимыми мною лимонами. Интересовались как дела, хвалили и не уставали говорить — какая я замечательная дочь — их жизнь, гордость, радость, свет и любовь.

Желания дочери стали их желаниями, и родители сделают всё возможное — чтобы Таня улыбалась как можно чаще. Я ощутила неведомое прежде счастье и осознала: мой долг и святая обязанность — осчастливить мир, наполнить одинокие сердца любовью, как коржи в тортах наполняют начинкой.

Господь завещал любить, и я приступаю к исполнению этого завета уже сегодня.

План прост до безобразия — его будто и нету.

Танечка просто гуляет по родным улицам, встречает и влюбляет друг в друга парней и девушек, и чтобы не остаться обделенной — замыкает любовь на себе. Нет лучшего лекарства от болезней чем — когда тебя любят! А еще приятнее, когда вокруг множество единомышленников.

Нас уже сорок человек и никогда моя крохотная квартирка не вмещала столько гостей. Танечка встала на табуретку как на детском утреннике и говорила — Нам нужно больше людей! Чтобы вместе, с песней, нести любовь в массы! Благодаря нам ни один мужчина, ни одна женщина не останутся несчастными!

— Какая ты умница!