Осколок Демиурга. Пробуждение (СИ) - "Ал Эш" - Страница 23

— И ты думаешь, что я смогу найти то, что не удалось вашим лучшим исследователям? — спросил я с долей скептицизма.

— Я знаю, что сможешь, — ответила она с уверенностью, от которой у меня по спине пробежал холодок. — Ты активировал артефакт, который веками оставался безмолвным. Ты обладаешь чем-то... особенным.

Она протянула руку и, прежде чем я успел отреагировать, мягко коснулась моей щеки. Её пальцы были прохладными, но прикосновение отозвалось удивительным теплом, растекающимся по коже.

— Мы могли бы быть превосходными союзниками, Азар, — прошептала она, не отнимая руки. — Дом Вер может предложить защиту, ресурсы, знания... и многое другое.

Последние слова она произнесла с особой интонацией, от которой молодое тело отреагировало мгновенным, почти болезненным притяжением. В этот момент я особенно остро ощутил ограниченность и уязвимость человеческой формы, её подверженность влиянию близости, прикосновений, запахов.

Но вместе с тем, я почувствовал предупреждающий импульс от сознания Эрина — словно внутренний страж, напоминающий об осторожности.

Я мягко отстранился, поймав её руку и опустив её.

— Твоё предложение заманчиво, Селена, — сказал я спокойно. — Но я предпочитаю сначала завершить экспедицию, а затем решать, с кем делиться её результатами.

Она не выказала разочарования, лишь слегка наклонила голову, как хищная птица, изучающая добычу.

— Разумно, — согласилась она. — Но помни, что не все в этой экспедиции будут столь же терпеливы. Представители моего Дома будут наблюдать. И они будут готовы помочь... или воспрепятствовать, в зависимости от обстоятельств.

— Это угроза? — спросил я прямо.

— Нет, — она улыбнулась, но улыбка не коснулась её глаз. — Просто констатация факта. Политика Домов редко бывает простой или милосердной.

Селена направилась к двери, но остановилась на пороге, обернувшись через плечо.

— Ещё кое-что. Остерегайся Виктора Каза. Он не забыл твоего унижения, и ходят слухи, что он собирается отомстить до твоего отъезда. Будь осторожен.

С этими словами она исчезла в коридоре, оставив после себя лишь легкий аромат духов и ощущение неизбежной бури.

Я подошел к окну, глядя на постепенно темнеющее небо. Визит Селены был предупреждением и демонстрацией силы одновременно. Дом Вер знал о хранилище и хотел его содержимое. Они были готовы сотрудничать, но также готовы и к другим, менее дружественным методам.

А предупреждение о Викторе... Было ли это искренней заботой или попыткой посеять недоверие? Или, возможно, отвлечь меня от более серьезной угрозы?

Я проверил свои приготовления к отъезду — все было собрано и уложено. Дорожная сумка, карты, провизия, набор инструментов от Кора. Но мысли продолжали крутиться вокруг предстоящих опасностей. Не только физических угроз пути, но и сложной политической игры, в которую я оказался втянут.

***

Поздно вечером, когда большинство обитателей Академии уже спали, я тихо покинул свою комнату. Мне хотелось еще раз взглянуть на ночное небо перед отъездом, почувствовать связь со звездами, которые когда-то были моими спутниками.

Я поднялся на одну из башен Академии, ту самую, где располагалась Астрономическая обсерватория. Дверь оказалась не заперта, и я прошел внутрь, ожидая найти помещение пустым.

Однако внутри, склонившись над сложным телескопом, стояла Нила. Её темная фигура выделялась на фоне звездного неба, видимого через открытый купол башни. Она обернулась на звук моих шагов, но не выказала удивления.

— Я знала, что ты придешь, — сказала она просто.

— Откуда? — спросил я, подходя ближе.

Нила повернулась к телескопу, регулируя настройки.

— Звезды сегодня особенно яркие. Они всегда притягивают тех, кто связан с ними.

Она жестом пригласила меня посмотреть в окуляр.

— Посмотри. Видишь созвездие, похожее на корону? Мы называем его Короной Создателя. А рядом — Трон и Жезл.

Я наклонился к телескопу, и у меня перехватило дыхание. Звезды, которые я когда-то расставлял в определенном порядке, образуя навигационные ориентиры для путешествий между мирами, сохранили свой рисунок, несмотря на тысячелетия. Они все еще были там, хранили свой узор, словно ожидая, что кто-то снова воспользуется их указаниями.

— Они прекрасны, — произнес я тихо.

— Но они меняются, — Нила указала на темную линию, едва заметную даже через телескоп, пересекающую несколько созвездий. — Трещина растет каждую ночь. Что-то происходит с самой структурой неба.

Я внимательно изучил это явление. То, что Нила называла Трещиной, было самым настоящим разломом в ткани реальности — местом, где истончились барьеры между обычным пространством и Бездной. Такие разломы появлялись и раньше, в далеком прошлом, и для их закрытия требовались согласованные усилия нескольких Демиургов.

— Как давно ты наблюдаешь это? — спросил я.

— Первые признаки появились около года назад, — ответила Нила, её голос был спокойным, но я чувствовал напряжение за этим спокойствием. — Сначала это были лишь легкие искажения в движении звезд. Затем появилась Трещина — сначала едва заметная, теперь она пересекает почти треть видимого неба.

Она повернулась ко мне, её глаза отражали звездный свет.

— Мой народ хранит предания о времени, когда Тьма пришла из-за края мира. Когда барьеры между мирами рухнули, и хаос затопил реальность. Мы называем это Великим Затмением. Академия считает это аллегорией, символическим описанием какого-то природного катаклизма. Но мой народ знает, что это было реальное событие.

— И ты думаешь, это может повториться? — спросил я, хотя уже знал ответ.

— Я боюсь этого, — призналась Нила, её обычно уверенный голос дрогнул. — Все знаки указывают на это. Трещина в небе, активность Культистов Бездны, магические аномалии, учащающиеся по всему континенту...

Она сделала паузу, затем добавила тише:

— И твоё появление.

Я вопросительно поднял бровь.

— В преданиях говорится, что перед Затмением появятся знаки, — продолжила она. — И один из них — возвращение Создателей, чтобы предотвратить катастрофу... или стать свидетелями конца.

Её слова повисли в воздухе, наполненном звездным светом. Нила смотрела на меня с такой интенсивностью, что я почувствовал, как её взгляд проникает сквозь все мои маски, достигая самой сути моего существа.

— Кто ты на самом деле, Азар? — спросила она прямо, и в её голосе не было страха, только глубокое, почти благоговейное любопытство.

Я отвернулся к звездам, раздумывая над ответом. Нила была интуитивно ближе к истине, чем кто-либо другой в этом мире. Её народ сохранил не просто отрывочные знания о Демиургах, но и понимание нашей роли, нашей связи с тканью реальности. Мог ли я довериться ей? И если да, то насколько?

— Я тот, кто ищет ответы, — произнес я наконец, тщательно взвешивая каждое слово. — О том, что случилось с этим миром, почему знания были утрачены, как исправить то, что пошло не так.

— Ты говоришь так, словно знал этот мир до его падения, — тихо заметила Нила, подходя ближе. В её глазах отражались созвездия. — Словно помнишь то, что было до Затмения.

Я встретил её взгляд, ощущая странную связь между нами — связь, основанную не на физическом притяжении, как с Лирианой или Селеной, а на чем-то более глубоком, космическом.

— Что, если я скажу, что помню? — спросил я, делая шаг навстречу откровенности, которого не делал ни с кем в этом новом воплощении.

Нила глубоко вздохнула, её глаза расширились от осознания.

— Тогда я скажу, что предания моего народа правдивы, — произнесла она почти шепотом. — И что ты — один из тех, кого мы называем Звездными Создателями. Тех, кто пришел из-за пределов познаваемого, чьи мысли рождали миры.

Она протянула руку и легко коснулась моего лица, изучая его контуры с искренним благоговением.

— Но как это возможно? Мы верили, что Создатели ушли, когда пришла Тьма. Что они оставили этот мир на попечение младших рас.