Барышня с подвохом или любовь дело тонкое (СИ) - Ос Ксения - Страница 17

Не проходя вглубь пограничного селения, девушка свернула в вечернюю тень от какой-то нежилой постройки и с облегчением шагнула на проявившуюся тропу.

Вышла Надежда в своей комнате, в том самом закутке, где тень имелась круглосуточно, и создан который был специально для таких случаев.

Первым делом девушка выглянула в окно и прислушалась к звукам и голосам дома, а когда поняла, что все спокойно, рванула в ванную комнату.

Вышла она через полчаса хоть и не отдохнувшая, но посвежевшая и подлеченая Олькиным кристаллом, покольку долгое нахождение на солнце и без воды давало о себе знать легким пока еще истощением организма, да покраснением и шелушением кожи лица и рук. С удовольствием переодевшись в целую и чистую одежду, девушка тут же отправилась на поиски сына.

Все домочадцы нашлись за обеденным столом. Раздались радостные и удивленные возгласы друзей и родственников, а также обнимания сопровождавшиеся неудобными вопросами — от где пропадала, до как через защитный барьер попала.

Надежда ела, стараясь не хватать куски жадно — все же успела наголодаться, нейтрально улыбалась, обещала уделить время всем, но позже и, забрав сына, кивнула Петру Васильевичу в сторону кабинета.

Ни хороших, ни плохих значимых новостей не оказалось. Наставник пожаловался, что сидят они под куполом как рыбы в вакууме и ничего из того, что творится за пределами оного не знают. Почти не знают. И главное даже Анечка после первого всплеска магии, хоть и пришла в себя, но сказать ничего не может. Видимо учиться ей надо, настраиваться на предсказания, а как это делать неизвестно — нет в поместье таких книг, чтобы объяснили всю специфику редкого дара.

— Раньше хоть сети эти твои работали, а теперь и вовсе в изоляции мы, — махнул рукой мужчина, — разве, что Егор Ильич появляется, если на кристалле позвать его, но злится, что отвлекаем. Говорит, что погромы в Москве идут, но меньше теперь. Вроде как Жанна Карловна в боярской думе подтвердила, что носит ребенка царской крови, да и объявила себя регентом не рождённого наследника. Поддержали ее не все, а чем все закончилось неизвестно… Кто теперь правит, что творится, одному Единому и известно, — развел он руками и тут же пристал с вопросами о наследнике.

Надежда поморщилась, словно ей целый лимон в обеденную тарелку, вместо румяной отбивной положили и коротко о событиях и наличии проклятого истинного наследник то поведала.

Мужчина охнул, машинально подвинул с края стола солдатиков, которыми самозабвенно играл Алексей и задумался.

— Вот оно значит как! А ведь и правда, был такой сын у царя-батюшки, — кивнул он рассеяно, — много лет с тех пор прошло. Забыли все давно о старшем брате, а он-то жив оказывается. Ну, может и к лучшему то, раз он не на перинах царских, а в боях закалился. Глядишь, и не такой мягкотелый, как Александр окажется — вмиг порядок железной рукой наведет.

Надежда фыркнула и посмотрела на родственника с удивлением.

— Какой порядок, дядюшка? — покачала головой недоуменно, — говорю же, проклят он и, судя по всему, не может вылечиться — нет у нас специалистов и магов таких. Нет, и не было никогда. А еще самовлюбленный эгоист и хам он, только и может что о себе думать. Не примет люд Имперский такого наследника, а значит, и говорить о том незачем.

Петр Васильевич промолчал, подумал немного и головой покачал неодобрительно.

— Раз проклятие в лабиринте приобретено, значить и снять его только там можно, — сказал, как отрезал, — ты лучше с фамильяром своим посоветуйся — он то всяко лучше нас все знает, а там глядишь и наладится все.

Надежда покачала головой, поражаясь такой уверенности наставника, а потом, сославшись на усталость, удалилась вместе с сыном в комнату.

К сожалению, на зов Тимоша не отозвался. Мелькнуло, что-то далекое, словно размытая эмоция, но разобраться что это конкретно, девушка не смогла и решила пустить это дело на самотек. Дождавшись вечера, и обдумав следующие действия, она уложила сына спать и выстроила тропу туда, где должен ожидать спрятавшийся Вольский.

— Ну, держись Жанна Крокодиловна. Война то она односторонней не бывает, и сейчас, когда я за тебя возьмусь, мало не покажется, — улыбнулась она злорадно.

Два брата расслаблено сидели в теньке под деревом и лениво наблюдали, как на костре готовится еда для жителей Оазиса.

— Зря ты так с девчонкой, — неожиданно озвучил не дающие покоя мысли Александр.

Наблюдая, как в большом котле разминают странный похожий на картофель овощ, а потом, добавив бульон из-под мяса, ссыпают пригоршнями измельчённую крупу, он вздохнул и покачал головой неодобрительно.

Есть хотелось безумно и парень, отщипнув от вареного мяса, что предполагалось к готовящемуся гарниру, с наслаждением засунул кусочек в рот.

— Не такая уж она и плохая, — спустя минуту продолжил свою мысль бывший наследник, — своевольная, конечно, себе на уме, но не глупая вовсе, да и в гарем если бы хотела, то давно попала, а она ни один раз от такой чести отказалась. Ты знаешь, я как-то предложил ей во дворце поселиться, а она сказала, что не готова в очереди за мужским удом стоять и от ревнивых дурочек отбиваться. Вроде как не честь это, а позор, подстилкой, пусть даже и царской являться, сказала, что свобода и взаимные чувства ей дороже, чем украшения и тряпки, на которые она и сама заработать может.

Иван все также насторожено молчал, а Александр, бросил еще один голодный взгляд на котел, который сняли с огня, заменив другой посудиной с будущим отваром и приободрился, когда дежурный стал доставать деревянные грубые тарелки.

— И социальные сети, что боярыня придумала, это же чудо просто, — продолжал он, не обращая внимания на скривившиеся в недоумении губы брата, — представляешь, я могу написать или позвонить любой девице в Империи, даже если та в другом городе находится и поболтать с ней. А еще могу запросить любую информацию, что раньше в библиотеке только найти можно было, и книги там все есть, и музыка любая и даже, на раздетых девиц полюбоваться всегда можно. Там Надежда Константиновна, правда, ограничение поставила по возрасту, но оно и к лучшему — нечего мальцам по таким сайтам лазить. А еще я всех неугодных в черный список отправил. Представляешь, надоела мне барышня Елецкая своим нытьем и нелепыми ужимками, я ее пометил и все, не может она мне больше глупые письма строчить. Или боярин какой с жалобами… Раз и все — пусть через канцелярию решения добивается. А еще, я могу в любом споре или обсуждении участвовать, даже не говоря, что царевич. Представляешь, я как все могу быть и не думать, что со мной лишь ради статуса лебезят и общаются.

Александр улыбнулся, с радостью ухватил тарелку, что подал ему один из поваров и подул на не слишком аппетитную на вид, но вкусно пахнущую овощную кашу.

— И все это благодаря боярыне Иворовой, — прошепелявил он с открытым ртом, поскольку закрыть оный, полный горячей еды, возможности вовсе не было.

Подышав немного, царевич сглотнул кашу и тут же, закинув в рот разваренное мясо, окунул ложку за новой порцией.

— А кстати, где она? — спросил, вдруг забеспокоившись, и оглянулся по сторонам.

Молчавший до этого времени и меланхолично жевавший Иван, машинально повторил его действия.

— Не знаю, — пожал плечами недоуменно, — после того как дамочка отчитала нас, словно детенышей безмозглых, она потом вперед ушла, а после я и не видел ее больше.

Александр нахмурился, уже машинально сунув ложку в рот и забыв, что еда слишком горячая, поморщился недовольно.

— Вообще-то она подходила ко мне уже здесь, в Оазисе, спрашивала, хочу ли я сейчас вернуться, — припомнил неуверенно, — но больше я ее тоже не видел. Не могла же она одна уйти куда-нибудь, тем более, что в пустыне опасно, а порталов у нее нет — это-то я точно знаю.

Иван, пожал плечами неопределенно и словно вскользь упомянул, что обычными порталами из одного мира в другой попасть невозможно. Тут вроде как определенные условия соблюсти требуется, например, оставить хранителю мира что-то важное для тебя или поступок, какой совершить, ну и наличие магии само собой обязательно.