Барышня с подвохом или любовь дело тонкое (СИ) - Ос Ксения - Страница 14

Надежда пожала плечами неопределенно.

— Судя по всему, нас вырубила та сладкая вода, а эти орки нашли и взяли в рабство, — сказала хмуро, — советую подавить гордость и выпить воды сколько сможете. Думаю, силы, чтобы вырваться из этой передряги нам много понадобится.

Дальше день прошел странно. Когда все напились, хозяева подхватили своих рабов и потащили их на самую настоящую плантацию непонятно чего среди песков.

Посаженые ровными рядами, высокие растения, почти полтора метра имели странный голубоватый оттенок, длинные, жесткие, острые листья о которые Надежда почти сразу порезалась и словно приклеенные к толстому твердому стволу коричневые шишечки или коконы.

Все пленники уже знали свои обязанности и тут же встали на свои полосы. Надежду огр или орк — хозяин также толкнул в ряд.

— Собирать аккуратно. Испортишь, получишь плетей и останешься без еды, — сказал он строго, — сегодняшняя норма — все пальцы и ещё одна рука по столько же. Потом, когда привыкнешь, она увеличится.

Девушка бросила раздраженный взгляд на надсмоторщика и прикинула, что все пальцы это десять и потом еще пятьдесят, но тут пришла мысль, что и на ногах тоже таковые имеются и она растерялась. Их то он имеет в виду или нет?

Уточнять лишний раз, чтобы не нарваться на увеличение нормы, не хотелось, и она внимательно огляделась.

С права от нее стоял такой же раздраженный и недовольный Александр, а вот слева, уже включился в работу невысокий паренек в драной хламиде и таких же грязных, дырявых штанах.

Надежда скривилась понимая, что, учитывая специфику работы и острые листья, через пару дней и сама будет выглядеть не лучше, но отогнала неприятные мысли и присмотрелась к сосредоточенному работнику.

Действовал он очень аккуратно и даже бережно. Достав из кармана, видимо заранее заготовленную, заостренную щепочку, паренек тихонько скоблил кокон отделяя его от ствола, а потом не менее бережно положил его в стоявший рядом, накрытый холстиной, низкий квадратный ящик.

— Видимо, норма все же шестьдесят штук, — прикинула девушка, учитывая кропотливость работы и место в таре рядом с ней.

К Большому сожалению девушки, магии в себе она так и не почувствовала, а потому, учитывая перевес сил не в свою пользу, решила в конфликты пока не вступать и оглядеться внимательнее.

Первую шишечку она отковыривала минут двадцать. Оказалось, что скорлупа очень хрупкая, похожа на очень тонкую многослойную бумагу или основу осиного гнезда и действовать приходилось очень осторожно. Она видела, как несколько раз хлестнули плеткой по спине Александра и как он полез в драку, но его быстро успокоили, а после снова пристроили к работе.

— Идиот, — буркнула она зло, на глупую выходку царевича и решила не вмешиваться.

Вместо этого, воспользовавшись моментом, когда охрана отвлеклась, она попыталась расспросить парнишку с соседнего ряда.

Тот был довольно молод, смазлив, чем-то напоминал эльфа из сказки, но очень заморенного и худого. Парень, представившийся Марелем, отвечал неохотно, постоянно косился на занятых охранников, но кое — что Надежда все же уловила.

Плоды, что они так бережно собирали назывались унга, а растение соответственно унгана.

— Орки из них кучу всего полезного делают, — поделился Марель тихо, — если просто в чане оставить и забродить дать, то веселящая, настойка выйдет, что галлюцинации вызывает и не отпускает долго. Хозяева раз в тридцать светил закрывают нас в сарае и пьют ее, веселятся дня три. Потом правда злые очень ходят, видимо голова после нее болит очень и нам достается сильно, но тут главное глаз не поднимать и выполнять все быстро, тогда и повезет возможно.

Марель помолчал, спустив еще один хрупкий плод в ящик и перешел к следующему растению.

— А еще, говорят, что отвары и натирки из унги не только сильной лечебной, но и магической силой обладают, и даже здесь, где все ограничено, пробудить ее могут, потому и ценятся очень сильно, — прошептал совсем тихо. — Эх, сюда бы каплю настойки и меня никакая зачарованная веревка не удержала бы, — прошептал он мечтательно.

Надежда, которая уже пыталась снять свою, но потерпела поражение, сжала губы упрямо.

— Значит, магия здесь отрезана, но пробудить ее возможно, а еще зачарованные вещи исправно работают, — прошептала она тихо, не зная, как применить информацию, — занятно.

Марель бросил быстрый взгляд на собеседницу, но комментировать не стал. Пробормотал только, чтобы сырой плод жевать не вздумала, поскольку он ядовит без обработки. Впрочем, и работать парень тоже не переставал. Посмотрел лишь в ящик девушки с двумя плодами и незаметно опустил туда еще три.

— Не отвлекайся, плетки у них тоже зачарованные, — прошептал совсем тихо, — покалечить не дадут, но боли в разы больше, чем обычные причинят.

Надежда кивнула задумчиво и приступила к работе незамедлительно. Отчего то испытывать наказание на себе не хотелось абсолютно,

Остальные сведения оказались такие же обрывочные и ответов на главный вопрос «что делать?» Не давали вовсе.

Мир местные называли Оазисом, ну по крайней мере, внутренний переводчик так озвучил, а по факту «Райская обитель посреди безмерных, горячих песков Вселенной».

Всего крупных оазисов в этом мире оказалось семь, по числу народов и государств, что его населяют, а еще несколько тысяч маленьких, от трех деревьев у водного источника, до нескольких десятков километров леса.

Вот на одном таком, «рабочем» оазисе, Надежда с Александром и оказались, хлебнув сладкой отравляющей воды с соком унги.

Марель способу пленения не удивился.

— Мы все так или иначе в такие ловушки попали, — пожал тощим плечом равнодушно, — кто-то от каравана отбился, кого-то песчаная буря с пути сбила, а кого и родственники продали, — последнее он сказал совсем тихо и Надежда поняла, что для парня это и вовсе больная тема. Видимо не все так просто с его попаданием оказалось.

Работали рабы до позднего вечера. Уже в темноте появились «хозяева». Поболтав немного с охраной, они проверили количество собранного урожая и зацепив веревки за петли на шее рабов, потянули их обратно.

Еды в этот раз было в разы меньше. В корыто вылили остатки воды из утренней бочки, которая после дня на солнце стала почти горячей и затхлой, а рядом высыпали мешок каменных сухарей от не догрызенных лепешек.

Надежда с Алексом успели урвать лишь по два куска и напиться, когда их потянули за собой и заперли в сарае с двумя десятками таких же бедолаг, измученных жарой и работой.

Оставив наследника отдыхать, Надежда подползла ближе к оказавшемуся здесь же Марелю.

Тот посмотрел устало и улыбнулся сквозь силу.

— Бежать бесполезно, — сказал он, предвосхищая вопрос, — во-первых пески кругом, а магия на три восхода вперед почти не работает, и во-вторых, все равно поймают, а тогда хуже будет — до смерти забьют изверги поганые.

Надежда отшатнулась разочаровано.

— И, что, никто даже и не пытался? — спросила нахмурившись.

Парнишка зевнул и посмотрел на девушку удивленно.

— Почему не пытались? — вздохнул рассеяно, — периодически кто-то в пустыню уходит, а потом лежит избитый и о смерти молится.

Мирель помолчал немного, а потом стянул хламиду с тощего тела, а Надежда, даже в слабом лунном свете, что пробивался через доски, узрела глубокие, безобразные шрамы и выдохнула в ужасе.

— Да, вот так и бывает, — вздохнул парень и вернул одежку на место, — призрачный шанс обрести свободу возможно и есть, если свободные разбойники нападут, но мы слишком далеко от основных оазисов и шанс, что они заглянут сюда почти ничтожен.

Его слова стали словно пророчеством. Раздавшиеся крики, звон металла, рычание и стоны боли прервали исповедь пленника.

— О Насущный и Великий! Неужели это то, что я думаю, — воскликнул он и подскочив вместе с остальными узниками, уставился на дощатую дверь.

Через мгновение та заскрипела, заскрежетал засов, что был снаружи и в темном проёме возникла крупная, не меньше, чем у среднестатистического орка, фигура.