Инвестор для феи (СИ) - Теодора Юлианна - Страница 22

— Роман, это как вообще понимать? — смотрит на меня мужчина.

— А что собственно случилось? — недоумеваю я.

— Да мужик с ума сошёл, — орёт Миша, наконец вырвавшись из рук папиного друга.

— Выбирай выражения, — теперь уже ору я на друга. — Может, объяснишь, что случилось?

— Я тебе объясню, что случилось, — говорит Владимир Степанович. — Этот паршивец переспал с моей дочерью. Да ладно переспал, дело-то молодое. Так он ей наплел что-то. Что замуж позовёт… Что любить до гроба обещает. Эта дурёха поверила, а этот… сбежал. Она теперь ревёт целыми днями напролёт.

И смех, и грех. Вот как у моего друга получается найти неприятности на ровном месте? Да что найти? Создать из ничего проблему — вот это его настоящее хобби.

— Обещал, значит, женится, — говорю я спокойным голосом и сажусь обратно в кресло.

— Что? — начинает возмущаться друг. — Не буду я ни на ком жениться.

— Молчать, — ору я. — Что ты теперь на меня смотришь? Я тебя предупреждал, что придёт момент, когда нужно будет отвечать за свои слова.

— Нет, — ставит руки в боки Миша. — И вы не сможете меня заставить. Мы не в средневековье, чтобы людей насильно женили.

— Ещё как заставим, — кричит Владимир Степанович. — Ты мне что прикажешь с ней сейчас делать? Она уже две недели из своей комнаты не выходит.

— Так это ваша ошибка в воспитании. А почему вы своей дочке не объяснили, что нельзя доверять первому встречному? Теперь сами и разбирайтесь со своими промахами.

— Ах ты засранец, да я тебя, — набрасывается с кулаками папин друг на Мишу.

Миша быстро прячется за моим креслом.

— Так, спокойно, — прошу я.

Нужно же друга спасать. Да и Владимир Степанович уже не в том возрасте, чтобы так волноваться и нервничать. Ещё сердце прихватит.

— Владимир Степанович, прибить вы всегда его успеете, — говорю я спокойным голосом. — Вы присаживайтесь, пожалуйста, — указываю я рукой на кресло для гостей. — Может, вы хотите кофе или чай? Или воды? Жара сегодня страшная стоит.

— Спасибо, ничего не надо. Вот Рома, ты серьёзный взрослый человек. Вот рассуди, как нам быть? Вот если бы твою дочь так обидели, ты бы что сделал? — уже спокойно говорит папин друг.

— Да никто её не обижал, — слышу я за спиной голос друга.

— Молчи лучше. Ты уже наговорил, — говорю я, поворачиваясь к Мише, который до сих пор прячется за моим креслом. — Владимир Степанович, я вас прекрасно понимаю. И, скорее всего, на вашем месте я поступил бы точно также. Но если подумать логически, зачем вам такой зять? Он же бабник, и вряд ли когда-нибудь уже изменится. А ещё по дому ничего не может сделать. И жадный до ужаса, — придумаю я всякую ерунду, лишь бы Владимир Степанович поверил в это.

— Зачем ты тогда его на работе до сих пор держишь?

— Да он цифровой гений. Так этими цифрами оперирует, что можно только позавидовать, — теперь я говорю полную правду.

— А ты не боишься, что он тебя предаст, раз характер у него… не очень, — интересуется Владимир Степанович.

— Может кого-нибудь он и предаст, но не меня. Он мне по гроб жизни обязан, — сам удивляюсь своим словам.

Главное, сейчас не рассмеяться.

— Прав ты, Роман, конечно. Но она, дурёха несчастная, влюбилась ведь.

— А вы поговорите с дочкой. По душам, откровенно. Может, не так сильно она и влюбилась. Просто симпатия. Он же не единственный в мире мужик. Да и старый он для неё уже, — говорю я, уже полностью придя в себя.

— Вот умный ты мужик, Роман. Ладно, поехал я. А ты, к моей дочери даже не вздумай подойти, — говорит Владимир Степанович Мише и выходит из кабинета.

— Фух, пронесло, — говорит друг и направляется к комоду, на котором стоит поднос с графином воды и стаканами.

— Миша, в следующий раз мне кого у себя в кабинете ожидать? — начинаю орать я на друга.

— Чего ты кричишь? Всё же хорошо.

— Хорошо, просто замечательно. Ты вообще головой думаешь? Хотя бы ради разнообразия. И только не надо мне сейчас рассказывать про то, что ты не знал, что она его дочь.

— Ну, ты ещё казни меня за такое. Ты бы сам не удержался, если бы увидел такую красотку.

— Ты идиот, ей даже двадцати нет. Ты ей мог такую травму психологическую нанести. Ты это осознаешь? — продолжаю злиться я.

— Ага, а её ровесники как будто лучше? Я, между прочим, сделал всё, как надо. В лучших традициях. Ни один из этих малолеток не сможет так.

— Я не хочу знать никаких подробностей, — уже полностью успокоившись, говорю я.

— Если честно, Ром, то спасибо тебе огромное. Потому что я уже прощался с жизнью.

— Всегда пожалуйста. Но ты можешь встречаться с девушками, у которых менее влиятельные отцы? А то я боюсь, скоро одних моих аргументов не хватит. И не придумывай лишнего. Не убил бы он тебя…

— А я не про это, — допив воду, Миша ставит стакан на место и садится напротив меня. — Он же женить меня хотел, а это пострашнее всего было бы.

— Но рано или поздно появится же девушка, которая сможет это осуществить. Я бы на неё с большим удовольствием посмотрел.

— А, может, ты её уже знаешь? — загадочно говорит Миша.

— Что⁈ — удивляюсь я.

— Да шучу я. Видел бы ты сейчас своё лицо, — как-то странно шутит друг. — Слушай, — продолжает он, — а поехали, напьемся где-нибудь? А то я сегодня сильно перенервничал.

— Поехали, — быстро соглашаюсь я.

— Ого, и даже не будешь читать нотации о важности работы.

— Нет.

— И то, что сегодня среда, тебя тоже не напрягает?

— Нет.

— Что с тобой происходит?

— Едем, но едем в ресторан Кристины, — решительно говорю я.

— А, теперь всё понятно. Извиняться будешь, — конечно, Миша был в курсе того… нашего последнего разговора с Кристиной.

— Не знаю… Разберусь на месте.

— А если её там не будет? К ней домой поедешь? — вопросительно смотрит на меня Миша.

— Нет. Если она там, то значит — это судьба. И она моя женщина. А если нет, то я больше её не потревожу.

Я решительно встаю с кресла, выключаю компьютер, и мы выходим из рабочего кабинета.

РОМАН

Я паркуюсь на стоянке возле её ресторана. Миша первым выходит из машины. По его радостному лицу видно, как сильно забавляет вся эта ситуация друга. Вот же у человека беззаботная жизнь!

— Ром, ты что так нервничаешь? Не переживай, никуда твоя Кристинка не денется, — подбадривает меня весело друг, пока мы подходим к входной двери.

— Я не переживаю. Просто меня напрягает этот нерешённый вопрос. Я бы на тебя в такой ситуации посмотрел, — беззлобно ворчу я по дороге.

— Не посмотрел бы. Я до таких ситуаций не довожу, — открывает передо мной дверь Миша и показывает мне рукой, куда идти. — Прошу вас.

— Ну да. Ты же у нас по экстриму, — я ненавязчиво припоминаю ему сегодняшний случай.

— Вот только давай без этих твоих нравоучений. Вот кто тебе, кроме меня, поднимет настроение? — смеётся Миша.

Друг прав. Без него этот месяц совсем был бы печальный. Да и без Миши я бы, наверное, не признался сам себе, что действительно влюбился. Любая из моих прошлых избранниц прыгала бы от счастья, узнав о таком.

Любая, но не Кристина.

Вот уверен, сообщи ей такую информацию, она просто пожмёт плечами и скажет: «А мне-то что?». Она строит из себя сильную и независимую, а самой, я уверен, не лучше на душе.

Коля, наш верный соратник, практически каждый день просит меня поговорить с ней. И как теперь убедить нашу каменную леди, что со мной она будет счастлива?

Мы с Мишей проходим в глубь зала и садимся за барную стойку. Правда, что-то бармена нет на месте. Впервые такое вижу в этом ресторане.

— Может, это знак, что пить не надо сегодня? — говорит Миша. — Вообще странно. Мы в ресторане Кристины, и тут такое безобразие.

— Я думаю, скоро прибежит кто-нибудь. Может, у человека смена закончилась, а напарник опаздывает, — предполагаю я и смотрю по сторонам.

— Да не верти ты так головой. Если Кристина появится, ты сам это почувствуешь.