Инвестор для феи (СИ) - Теодора Юлианна - Страница 10

— Ты забрала у него огромный дом, а вдобавок, до сих пор не понимаю, как тебе это удалось, получила немаленькую моральную компенсацию. Странно, что он тебя только сейчас уволил, а не сразу, как ты на него в суд подала, — также злобно смотрю на неё в ответ.

— Мне не на что жить, а моральная компенсация закончилась, — заявляет с обидой сестра.

— Это больше не мои проблемы. Сама разбирайся, если ты умудрилась в такой короткий срок потратить такую огромную сумму денег.

— Это копейки.

— Ничего себе копейки! Да на эти деньги семья может спокойно прожить лет семь. А, может, и больше. И при этом прожить довольно неплохо, — справедливо возмущаюсь меркантильности моей родственницы.

— Вот только не надо читать мне нотаций. Я уже большая девочка, — опять начинает кричать Инна.

— А ну если ты у нас большая девочка, то сама себе деньги и заработаешь, — улыбаюсь ей в ответ.

Надо видеть, как её лицо искажается от злости. Инну начинает трясти от переполняющих её эмоций. А сама она по цвету лица становится похожа на мои любимые черри.

РОМАН

— Инна Сергеевна, не злитесь. Вам не идёт красный цвет, — уже не стесняясь, смеюсь на весь кабинет.

— Ну, знаешь ли, — вскочив с кресла, она подлетает к моему столу и опирается руками на него. — А если я буду умирать с голода, ты тоже мне не поможешь?

— А ты продай свой дом. Там сумма немаленькая. И вообще, ты же кричишь, что звезда. Так в чём проблема, тебя должны с большим удовольствием забрать к себе конкуренты.

— Дай денег, — своим самым жалобным голосом произносит она.

— Нет, — максимально твёрдо отвечаю я. — Научись разгребать сама собственноручно созданные проблемы. И не смей звонить отцу. У него и так давление поднимается от малейшего стресса.

— Жмот. И такой же козёл, как мой бывший муж, — быстро говорит она и снова изображает истерику.

— Я это уже всё слышал вчера вечером. Где же твоя фантазия? — посмеиваюсь я.

Инна гордо поднимает голову и направляется на выход из кабинета. Она не успевает коснуться ручки, как дверь открывается и чуть не ударяет её по голове.

— Что у вас за крики тут? — интересуется только что вошедший Миша.

— Мишенька, я такая несчастная, — бросается на грудь друга Инна. — А твой дружок хам и жадина.

Не скрываю своей улыбки во все тридцать два зуба, наблюдая за этой сценой. Нашла, у кого деньги клянчить. Миша, конечно, не жалеет средств на своих «цыпочек». Это его любимый эпитет к описанию своих спутниц. Кино, подарки, цветы, сюрпризы, свидания в самых необычных местах. Все по первому разряду. Но вот чтобы отдать кому-то деньги, да ещё и в такой сумме. Это не про него. Он не жадный, но спускать деньги на ветер он не любит. А в случае Инны — это именно такая ситуация.

— Инночка, а что случилось? — подыгрывает истерике сестры Миха. — Ну что ты плачешь? Тебе совсем не идут слёзки, — гладит он её по спине.

Я уже захожусь от смеха и от абсурдности ситуации. Эти люди устраивали настоящие баталии в детстве. А сейчас такая драма развивается на моих глазах.

— Дай денег, — якобы успокоившись, елейным голосом просит сестра.

Миша сильно удивляется такой быстрой смене настроения, а потом смеется.

— Ну, конечно, родная, — он расстёгивает пуговицу на пиджаке и достает бумажник из внутреннего кармана.

У Инны прям глаза начинают блестеть от такого счастья.

— Держи, — Миша протягивает купюру в пятьсот рублей и громко смеётся.

— Знаешь, куда засунь их себе! — резко начинает орать Инна.

А потом замахивается на него, чтобы дать пощечину. Миша вовремя успевает перехватить её руку за предплечье:

— А вот руки здесь распускать не надо.

Инна с невыплеснутой злостью вырывается и вылетает из кабинета, не забыв громко хлопнуть дверью. Так, что со стены падает плакат.

— Ух, какая женщина, — усмехается Миха.

— Ага, а я смотрю, уже второе утро подряд норовят тебя побить женщины.

— Кстати об этом, а где наша феечка? Или ты её обидел, после того как я ушел? — друг начинает изображать волшебные крылья.

— Вот при ней только так не делай. Не обидел, мы ещё немного поговорили и, мне кажется, лёд тронулся. Возможно, у нас с ней что-то да получится, — победно отчитываюсь о вчерашнем.

— А мне кажется, ты слишком рано радуешься. Сильно ты её недооцениваешь, — заявляет мой друг и отправляется крепить плакат на место.

РОМАН

Вот друг называется. Пришёл и поселил сомнения. Вчера, после того как Миша ушёл, мы проговорили с ней часа два наверное. Сидели до самого закрытия ресторана. Кристина показалась мне очень начитанной и образованной.

Никогда не думал, что девушка способна разговаривать на подобные темы. Она первая из всех тех, что у меня были, сама начала говорить про любимые футбольные команды. Я даже не думал, что когда-нибудь смогу с девушкой обсуждать последний матч.

А потом оказалось, что мы оба любим спортивные машины. И Кристину интересуют не только внешний симпатичный вид транспорта, но также и её технические составляющие. Я молчу уже о том, что мы обсудили все последние новинки в киноискусстве, а также зашли в тему живописи и любимых художником.

Но вишенкой на торте стало наше прощание. Я, как школьник, чуть ли не прыгал до потолка, когда она поцеловала меня в щеку.

И всё-таки я прав. Лёд в её сердце точно тронулся. Не думал, что в свои тридцать пять лет я буду так ждать и волноваться из-за встречи с девушкой.

— Да, Ромка, попал ты, — с довольной физиономией смотрит на меня Миша, подперев подбородок ладонью

— Ничего я не поплыл, — тихо отнекиваюсь.

— Да кому ты рассказываешь? Я знаю тебя с самого детства. С того самого момента, когда мы из-за девчонки подрались в четыре года, — вспоминает былую молодость друг.

— Мне было пять, — ворчу я.

— А мне четыре. Вот не стыдно тебе было на младшего руку поднимать? — поучительно грозит мне указательным пальцем Миша.

— Она мне первая открытку подарила, а потом ты со своими ромашками.

— Да, это был первый и последний раз, когда мы делили женщину, — смеётся Миха. — И всё-таки друг, ты поплыл, — глаза друга внимательно смотрят на меня.

— Ну с чего ты взял?

— Во-первых, ты уже минут десять смотришь в одно место и улыбаешься, я тебя таким видел всего два раза в жизни. И вот сейчас.

— А во-вторых? — мне уже искренне становится интересно, каким образом я выдаю свои эмоции.

— А, во-вторых, ты так ревнуешь её, когда к ней подходят мужчины. Опять же, ты так делал всего два раза, — заявляет победно друг и облокачивается на спинку кресла, который стоит напротив моего стола.

— Не говори ерунды, я себя так не веду.

Друг поднимается. Я с интересом слежу за ним. Он обходит стол и становится за моей спиной. Быстро кладет свои руки мне на плечи и сильно сжимает, а потом громко орет на весь кабинет:

— Отвечай, ты её любишь?

— Ты дурак, — кричу я ещё громче его. — Хочешь, чтобы сюда сбежался весь офис? Орёт он здесь как резанный, — возмущаюсь я.

Друг хохочет, а потом резко останавливается и смотрит на меня своим самым серьезным взглядом:

— Ну, а если серьезно?

— Что за бред? Мы знакомы меньше суток. Я её совсем не знаю, — как могу отмахиваюсь от приставаний друга.

— Себе хотя бы не ври, — говорит грозным голосом он. — Если ты уже влюбился, так найди мужество признаться себе в этом.

— И это мне говорит главный бабник города. Тебе напомнить, как ты нервничал, когда одна из твоих девушек заявила, что она может быть беременна?

Друг собирается мне что-то ответить, но в кабинет заходит Анна.

— Роман Сергеевич, Вам просили передать, что пришла Кристина Эдуардовна, — сообщает нам девушка.

— Спасибо большое, Анна. Попросите, чтобы проводили её в кабинет для совещаний. Мы через пару минут с Михаилом Викторовичем подойдем.

КРИСТИНА