Кодекс Охотника. Книга XXXIII (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 45

Кстати, ещё один интересный факт: Асса улыбалась только тогда, когда батя, то есть я, брал её на руки. И когда я демонстрировал ей иллюзии, так она вообще весело смеялась. Вот только иллюзии должны были быть соответствующие: какие-нибудь страшные теневые твари или ужасные уродцы из мира кошмаров. На единорогов она плевалась, зайчики у неё вызывали рвотный рефлекс, а котики — гримасу отвращения. Зато самые ужасные твари нашей Вселенной вызывали неизменную улыбку. Она даже тянула свои ручки, чтобы прикоснуться к ним или поиграть с ними.

Судя по всему, она всё-таки вырастет тёмным властелином. Но это будет мой личный тёмный властелин.

Без стука вошли мои улыбающиеся жены и одна за другой разобрали своих детишек. Я передал Ассу Кате и улыбнулся.

— Ну что, мои дорогие жёны, что у нас сегодня по плану?

— Мы планировали театр. У нас на гастролях театр из самой столицы. Уверена, тебе понравится, — улыбнулась Аня, которая, как всегда, всё организовывала.

— А потом ужин в ресторане «Корона», — добавила Катя.

— Мне всё нравится, — улыбнулся я.

— Правда? — нахмурилась Хельга. — Судя по твоему взгляду, день семьи не вызывает у тебя особого восторга.

— Ну что начинается-то? — посмотрел я на свою супругу. — Просто мысли бродят где-то далеко. Игра с детьми — отличная медитация, кстати.

— Так делай это почаще, —вставила свои пять копеек Катя.

Я нахмурился и оглядел жён.

— Так, я не понял, у вас что, какой-то заговор? Какие-то претензии к вашему мужу?

— Нет, что ты, что ты, — сказала Аня, но при этом смутилась. — Просто…

Она запнулась, и в дело вступила Хельга:

— Просто мы волнуемся, Саш. Мы ж не дуры, да и наши способности ты тоже знаешь. И мы понимаем, что ты сейчас начал ходить в те места, из которых можно не вернуться.

— Причём не по твоей воле, — добавила Катя. — Физика Вселенной всё сделает за тебя, просто отрубив выход.

Я глубоко вздохнул и тщательно подумал, что ответить. То, что они говорили — правда. Я действительно был первопроходцем по чужим мирам. Причём делал я это интуитивно, используя всякие левые методы. Но мне всё же не нравилось неверие жён в мои силы. Хотя, опять же, это не неверие, а здравый смысл. Я слишком их люблю, чтобы хотя бы допустить им дополнительные нервы, которые отразятся, в том числе, и на моих детях.

Есть два пути решения. Проигнорировать заботу своих жён, сказать, что я всё равно буду делать так, как я хочу. Ну или же как-то успокоить их. Учитывая, что у меня есть вариант номер два, я так и сделаю.

— Хорошо, любимые мои, — я неожиданно для них сгрёб их в одну кучку. Они взвизгнули, засмеялись. — Есть у меня один шанс официального похода туда, куда я хожу, с гарантированным возвращением. Только для этого мне потребуется ваша помощь.

— Тринадцатый меч Рода? — тут же среагировала умничка Аня.

— Именно.

— У меня всё ещё нет ни единой зацепки по этому поводу, — сказала Аня.

— Но мы чем сможем, поможем. Правда, подруга? — оживилась Катя, глядя на Хельгу.

Та же просто энергично кивнула.

— Есть у меня одна задумка, — я перевёл взгляд на лежащего на открытом балконе медоеда.

Честно говоря, как найти тринадцатый меч мысль была у меня ещё раньше. Вот только я с этим тянул.

Почему?

Да потому, что появление его у меня в руках — это означало бы, что охота за мной возобновится с удвоенной силой. И гарантированный проход и возвращение в другие Вселенные — кто от этого откажется?

А что касается крови Галактионовых, через которых это работало, в связи с этим может всё произойти ещё хуже. Кто-то или что-то начнёт охотиться на моих близких, дабы получить эту кровь. Именно это меня раньше останавливало.

Но, похоже, настал час взять все риски на себя.

— Просыпайся, мохнатый! Я долго это откладывал, но давай пройдёмся по твоей памяти ещё раз. Нам нужен безопасный путь в другие Вселенные.

Медоед на мои слова приоткрыл один глаз, потом второй, встал на лапы и отряхнулся.

«Я готов», — раздалось у меня в голове.

Где-то в Многомерной Вселенной

Неназываемый испытывал странные чувства: одновременно чувство мощи и беспомощности. Это его одновременно приводило в экстаз, хотя немного расстраивало и пугало.

Всё это время, все эти тысячи лет, он шёл к возвышению, думая, что это возвышение исключительно для его, Неназываемого, пользы. И именно он будет единовластным владыкой Вселенной. Но произошло так, как произошло.

Сначала ему пришлось объединиться в союз с другими тёмными богами, потом наблюдать за тем, как эти боги будут уничтожены, практически потерять себя и свою жизнь. Ну, а затем внезапно обрести силу Скверны, нужно было принять её в свою душу. Вот только из-за этого Неназываемый сейчас чувствовал, что это не он сам, а он становится частью чего-то большего.

Он всегда с презрением относился к своим эмиссарам, которым, хоть и обещал величие, но всё же они всегда были на вторых ролях. Вот и сейчас эти отголоски чего-то великого пробивались через этот огрызок Скверны, который в данный момент находился в его душе.

Так вот, они говорили о том, что они отдадут Неназываемому всю эту Вселенную. Но, как оказалось, это не предел. Мир более многогранный, и всем остальным будет управлять сама Скверна, оставаясь его повелителем.

И тут опять двойственное впечатление. Вроде как по факту Неназываемый получает то, что хотел — контроль над Вселенной. Но когда он этого хотел, то не понимал, что ещё есть за её пределами. А ещё он никогда не хотел быть вторым. Вот только обратного пути уже не было.

Скверне нужен этот запретный мир без вариантов — для того, чтобы соединиться со своей основной частью. И после этого она станет непобедимой. Вот только, в отличие от самого Неназываемого, Скверна понимала, что сил сейчас недостаточно. А ещё она прекрасно понимала, как их увеличить. И то, что она сейчас предлагала сделать, пугало Неназываемого до усрачки.

Ни много ни мало, она хотела уничтожить и подчинить старшего бога — Костяного Скульптора, который уже начал собирать миньонов вокруг себя. Неназываемый точно знал про видоизменённого Локи и ещё другой десяток богов, которых пачками начал собирать Костяной Скульптор для своих целей. Сейчас Скверна предлагает всех их забрать под контроль себе. Цель амбициозная и интересная, но выполнимая ли вообще?

Неназываемый закрыл глаза и почувствовал, как по его энергетическим жилам растекается ядовито-зелёное пламя Скверны, которое убаюкивало и придавало уверенности. А перед глазами у него вырастал пошаговый план своего возвышения.

Чёртова рефлексия. Неназываемый займёт своё место… Место, положенное ему по праву! И это место будет находиться на самой верхушке пищевой цепочки. Да будет так!

Костяному Скульптору давно было на всё плевать. Его иногда называли слабаком и фанатиком, но за это люди даже не умирали.

Часто ему докладывали о людской глупости, когда его имя и образ использовался в театральных постановках, в которых его побеждали мелкие людишки без особых проблем, а он жалобно ползал на коленях и молил о пощаде.

Все это были людские эмоции, но у него их больше не было. Лучше даже сказать — он держал их под контролем. Не зря же его называли Скульптором, который умел выстраивать планы, создавая нечто идеальное и прекрасное. А в идеальных планах нет места эмоциям.

Впрочем, иногда он позволял себе подобие улыбки на лице. Например, вот как сейчас, глядя, как один из миров полностью пал под натиском его армии, который был далеко не слабым миром.

Мир Виго продержался целых два дня, и это было достижением.

— Еще один мир паа-а-а-а-а-а-л… Хо-хо-хо-хо… — раздался хриплый голос его личного помощника Герхарда.

— И не последний… — в кои-то веки решил подать голос Скульптор.

— Это верно… — закивал помощник-скелет. — А может пора уже и меня отправить? Почему младшие сражаются, а их генерал нет?