Древесный маг Орловского княжества 3 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 37

— Что ищешь барин, всё подскажу!

— Маску крота надо, — ответил ей негромко, стараясь, чтоб адепты не услышали. — Белую. Сможешь найти?

— О, барин, задал ты мне задачу, — прокомментировала та, озираясь.

— Ну ладно, — вздохнул и дальше пошёл.

— Барин, я найду! — Окликнула.

— Позже зайду, давай, — ответил и нарвался на Емелю, который целый мешок чего–то накупил.

— Ярослав, и ты тут? Слушай, я знаю, в какой маске твоя Зорина будет, — заявил с расплывающейся ряхой.

— Ну и?

— Белая лиса с перьями лиловыми, — выпалил.

— Бред какой–то, — фыркнул я.

— Под платье брала. Сам слышал, как с подружками ворковала. Всё, не благодари!

Разминулись, не прощаясь.

Призадумался я, так до лавки с одеждой и дошёл. Внутри магазина обстановка явно не расположена под клиентуру. Скорее, под швейную фабрику. Женщин сорок сидит, и наяривают одни иглами, другие ползают по полу, отмеряют и режут ткани. Ругаются между собой.

— Барин! Доброго вечера! — Выскочил мужичок низенький в богатом костюмчике и усами гусарскими. — Прости великодушно, заказы не принимаем.

Мдя, вот и всё. В Сосково скакать за шмотьём? Вот делать больше нечего, тогда уж лучше дела баронские поделать пару дней. Елькино проведать, где всё на соплях держится.

— А из готового, может, отказного? — Спросил с надеждой. Ведь так и задумывал в принципе выкрутиться.

— О! Этого добра имеется.

Повёл в закуток, где отполированный лист железа вместо зеркала стоит. Там же кучами шмотьё навалено, как в помойке. Но ткань вроде новая, блестят узоры из ниток золотых и серебряных, яркие рисунки из бархата в глаза бросаются.

Начал мерить, всё не то. Мужичок с фонариком стоит да хвалит всё подряд, лишь бы быстрее купил и не мешал им тут.

Одну гору раскопали до самого дна. За другую принялись. Я уже собрался уходить. А за шторкой чёрный, что уголь, полог приметил. Да ещё и камнями поблёскивает на узорах из чёрного бархата.

— А там что? — Заинтересовался.

— Особый заказ, — начал неуверенно продавец. — Но его забраковали из–за неверного узора.

— А кто заказывал?

— Мы не можем выдавать заказчика, но он не из Академии, не беспокойся, барин.

Решил померить. И подошёл, как будто на меня шили. Пуговицы в чёрных каменьях, узоры серебрятся, воротник–стоечкой придаёт шарма. К чёрному камзолу и штаны чёрные и сапоги хромовые нашлись. А следом и шляпа чёрная мушкетёрская, уау!! Вылитый разбойник или пират, но представительный и харизматичный. Оставалось только чёрную повязку на глаза и я, мать его, «Зорро» на балу.

Какие там Кроты? Я — Зорро! Нет, ну красавчик. Налюбоваться не могу.

— Повязка есть чёрная? — Спросил, переполняясь чувством невесть откуда взявшегося авантюризма. Белка оценит!

— Платки есть по оттенку…

— Давай, сопоставим образ.

Даже уплаченные три золотых рубля за всю экипировку не испортили моего настроения. Розовые, голубые, кремовые и белые костюмы адептов и гостей, блеск да шик, угрожающий затмить всякое простое. По отдельности бы да, но всё вперемешку? Месиво. И тут появляется загадочный красавчик в чёрном.

Я — эпатажная персона на этом балу. Выкусите, богачи.

Упаковали всё по высшему разряду, чтоб даже цвета не видели окружающие, пока несу. И отправился я довольный обратно. Понимаю, что детство в заднице заиграло. Но ведь это же то самое время, когда можно себе нечто подобное позволить. Потом уже поздно будет, поиграть и подурачиться только с внуками дадут.

У лавки девка поймала.

— Барин! Я маску тебе нашла!

— А ну давай, — усмехнулся, принимая вполне годного «Крота». На задницу повешу. Иначе как воровка меня вычислит?

Интересно, а как вычислю её я?

Мою лошадь на конном дворике Академии вычесали и накормили. И я с чистой совестью в ночь четверга умотал домой, устроив приятный сюрприз своим друзьям.

В заботах два дня пролетели быстро. На третий, отобедав и походив по поместью немного, я выдвинулся в Академию ближе к вечеру уже в затейливом образе. Пришлось только шубейку серую сверху накинуть да шапку зимнюю натянуть вместо шляпы.

С половины пути до Звягинок стало видно, как красочно сияют верхушки башен. Да и вся Академия, как новогодняя ёлка переливается огнями. В селе подле ещё больше оживления. Ярмарка, каток, аттракционы. Обычного люда набежало с деревень поглазеть. По моей дороге туда плелись, человек сорок обогнал. Вдоль всего забора карет не счесть, внутри у главного здания самые красивые стоят по обе стороны от входа.

Ощущение складывается, что опоздал. И мероприятие без меня начали.

На территорию Академии проскакал вообще беспрепятственно. Ну прямо день открытых дверей. Оставив лошадь в конюшне, двинул на своих двоих, огибая корпуса. Из окон доносится примитивная музыка и лёгкий гам. Часть адептов ещё в общагах, где, похоже, тоже весело.

На входе в главный корпус застал очередь в целых три колонны. И такое ощущение сложилось, что всех этих дам да господ в масках вижу впервые. Сотрудники Приказа в красных праздничных камзолах проверяют всех по спискам, некоторым что–то протягивают. Три пункта пропуска организованно в буферной зоне перед главным холлом. Заходящие в масках лиц им не показывают, только свои перстни, называя негромко имена.

Назвал и я своё, когда подошла очередь.

— А, адепт, — проворчал мужчина, перебирая свитки. — Так, Суслов, Суслов. Барон малорыжковский.

Отметил у себя в свитке и подал мне значок болотного цвета.

— По правилам Академии для адептов следует прикрепить на любое видное место одежды, — прокомментировал. — Прошу, ваше благородие.

Мдя, теперь под таинственного гостя и не закосишь. Хотя… можно просто ярлык не цеплять. Что, собственно, и делаю, убирая значок в кармашек.

Прохожу дальше, мастер следующего принимает, а точнее парочку. Похоже, гостей можно вычислять не только по отсутствию значков. Адепты под руку друг с другом не ходят.

Выйдя в большой зал, я даже впечатлился, как в первый раз. Внутри всё сияет грандиозностью и пафосом. Протяжно играет скрипка. Главный холл не узнать. Потому что понастроили по сторонам отсеки из тонких реек, которым отвели роль гардеробных, где прислуга в белых перчатках принимает одежду у господ, выдавая деревянные номерки. Вау, как же они додумались–то на Руси?

В отдельных зонах стоят столики с пирамидами шампанского, всё по классике. Слуги это дело охраняют. А то и контролируют, чтоб детки не пили.

Нарядные господа и дамы стоят по кучкам, расползаются по залам, поднимаются вверх по всем трём лестницам. Куда как раз я и посмотрел в первую очередь. На центральном пролёте сверкает постамент отличников пуще прежнего. Монолит огорожен бортиками из тонких позолоченных стоек с красными канатами, два мастера из Приказа несут караул. Что ж, похоже, они всё же установили подделку.

Бальные платья, красочные фраки, лица в масках. И перья, перья, перья.

Когда я снял шубейку, оставаясь в чёрной повязке на глаза, на меня уставились все окружающие. Поборов, неловкость, я сделал вид, что так и должно быть, и пошёл вперёд уверенной походкой. Но вскоре уловил негодование ещё парочки сотрудников из Приказа, которые стоят без масок, и напялил сверху своего «Крота». Хотя бы на время можно.

И меня это не сильно расстроило, потому что я всё равно не исключил светлые тона в своём стиле, у меня же светло–русые волосы, которые сбривать я не намерен.

Лавируя меж кучек незнакомцев и замаскированных знакомых, покивал всем, как дурак. Через отверстия в масках глаза многие вытаращили. И чего, спрашивается, такая реакция?

Сами вон, вороны со шнобелями огромными, жар–птицы да лягушки. Ха! Даже в маске петушка один дурачок стоит в богатом кафтане.

Вижу, что не все инкогнито. Отдельной группой левее центральной лестницы руководство Академии обосновалось. По холёному графу Мещерскому, главному регистратору Академии и расфуфыренной графине Морозовой догадался. Галя в сдержанном на пышность сверкающем синем платье, что подчёркивает её стройность, грудь навыкате, прежде думал, что троечка, а тут как минимум четвёрка. Кудри золотые, глазища синие, натянутая улыбка. Роскошная женщина.