Леди и байкер (СИ) - Мейнард Гленна - Страница 1

Перевод: LuizaS

Редактура: Nikoletta

Русификация обложки: Hexany

Кодекс «Королевских ублюдков»

ЗАЩИТА: Клуб и ваши братья превыше всего, их нужно защищать любой ценой. КЛУБ — это СЕМЬЯ.

УВАЖЕНИЕ: Заслужите его сами и проявляйте к другим. Уважайте закон клуба, свою нашивку и братьев. Если проявите неуважение к члену клуба, дорого поплатитесь.

ЧЕСТЬ: Получить нашивку — честь, а не право. Ваши знаки отличие священны, от них нельзя отступать, и НИКОГДА не позволяйте им касаться земли.

СТАРУШКИ: Всегда с почтением относитесь к старушкам членов клуба и братьев. ТОЧКА.

ЦЕРКОВЬ: Посещение обязательно.

ПРЕДАННОСТЬ: Превыше всего, включая благополучие.

ЧЕСТНОСТЬ: Никогда НЕ ЛГИТЕ, НЕ ИЗМЕНЯЙТЕ и НЕ КРАДИТЕ у членов клуба.

ТЕРРИТОРИЯ: Вы должны с уважением относиться к собственности ваших братьев и следовать клубным правилам вашего отделения.

ДОВЕРИЕ: Заслуживается годами… теряется за секунду.

НИКОГДА НЕ УЕЗЖАЙТЕ: Братья не бросают свою семью.

Глава 1

Истон

Следуя за Мёрдером на черно-хромированном мотоцикле «Софтейл», я испытываю неприятное чувство. Старик глушит свой темно-вишневый «Роуд Кинг» и машет мне рукой, чтобы я сделал то же самое. Черт. Мёрдер сказал, что он ненадолго. Подхожу к крыльцу двухэтажки из натурального дерева с белым устаревшим сайдингом, и дело не кажется мне быстрым. Провожу рукой по лицу и обращаю внимание на потертые доски, прибитые над передним окном, и пакет с мусором, который кошки или собака раскидали по лужайке перед домом. Банки из-под газировки, бутылки из-под воды, обертки от конфет и старая туалетная бумага разбросаны среди зарослей травы.

През стучит дважды. Раздается звук шагов, и грязная белая дверь со скрипом открывается. Он толкает ее шире и входит. Я следую за ним, а он приседает, чтобы поговорить с девочкой, которая сидит, скрестив ноги, на полу перед телевизором и смотрит мультфильмы. Маленькая, с такими светлыми волосами, что они кажутся почти белыми.

— Что я тебе говорил по поводу того, что нельзя открывать дверь, не спросив сначала, кто там?

Ребенок сопит и вытирает тонкой бледной рукой красный нос пуговкой.

— Прости, — произносит она ангельским голоском.

— Где твоя мама? Я принес твои лекарства. — Мёрдер гладит ее по голове. Затем поворачивается ко мне и протягивает мне бело-голубой пакет из аптеки. — Дай лекарства ребенку, — жестко приказывает он и топает вверх по лестнице. Стук его ботинок отдается эхом над головой.

— Ты заболела, маленькая, да? — Она смотрит на меня теплыми карими глазами. Ответа нет. Раскрываю сумку и достаю бутылочку с розовой жидкостью. — Как тебя зовут, леди?

— Уилла Мэй, — отвечает она с сопением, затем кашляет.

Я отмеряю дозу, следуя указаниям на этикетке, и протягиваю ей пластиковый стаканчик.

— Выпей всё до дна. — Я снова смотрю на бутылку, и там написано, что содержимое нужно хранить в холодильнике. Ребенок идет за мной на кухню. Когда открываю дверцу холодильника и вижу, что внутри пусто, то напрягаюсь. Я стискиваю зубы, сдерживаясь, чтобы не выругаться по поводу отсутствия еды. Нет даже упаковки колбасы. Я захлопываю дверь. Негоже так жить ребенку. Подобная чертовщина выводит меня из себя. Может, я и не отличаюсь большим умом, но не бессердечный. Оглядываю кухню. Посуда сложена у раковины и покрыта извивающимися личинками. При виде этой картины меня подташнивает. Я закрываю рот рукой. В нос ударяет гнилостный запах протухшей пищи, выливающейся из мусорного ведра на пол. Мухи жужжат по комнате. Мёрдер спускается по лестнице, грохоча ботинками по тёмному паркету, с розовым рюкзаком в руках. Одежда и фиолетовое чучело медведя свисают из сумки, пока он пытается застегнуть молнию.

— Надень на нее куртку и отвези в клуб. Я приеду, когда смогу.

Христос на крекере. Я провожу рукой по своим темным волосам, а он протягивает рюкзак в мою сторону.

— Я не чертова нянька. У меня планы. Сегодня вечер пятницы.

— Да плевать я хотел на твои планы. Проследи, чтобы она принимала лекарства, и купи ей что-нибудь поесть. Я рассчитываю на тебя. — Он толкает рюкзак мне в грудь, и я хватаюсь за него, чтобы не упал на грязный пол.

— Кто этот ребенок?

— Я объясню позже. Просто, мать твою, делай, что тебе говорят, Ист.

— Ладно. — Я принимаю рюкзак и работу, достаю лекарство из холодильника и засовываю его в боковой карман.

Мёрдер смотрит на Уиллу Мэй. Его голос становится совсем мягким, теряя свою суровую жесткость.

— Послушай, Кекс. Мой брат собирается прокатить тебя на своем мотоцикле. Его зовут Ист. Будь хорошей девочкой, и я позже привезу тебе мороженое, как только отведу твою маму к врачу. Хорошо? — Он гладит ее по голове, и она кивает, по ее щеке течет слеза.

Чёрт. Дважды дерьмо. Ничего хорошего из этого не выйдет. Я не знаю, кто этот ребенок, но не могу пойти против своего преза. Лучше бы он не впутывал меня в какие-то проблемы с опекой или еще каким-нибудь дерьмом. Последнее, что мне нужно, — это чтобы меня вызвали в суд за похищение маленькой девочки.

Мёрдер топает обратно по лестнице. На полпути наверх оборачивается ко мне.

— Уведи ее отсюда, сейчас же, — рычит он.

Я киваю.

— Ну ладно, леди. У тебя есть где-нибудь курточка?

Она подходит к шкафу у входной двери и достает оттуда зимнее пальто. Оно черное, а на спине вышита золотая корона принцессы с ее именем. Она надевает пальто и черные сапоги, отороченные мехом. Может быть, ее мама пережила тяжелые времена, потому что одежда ребенка в хорошем состоянии и фирменная. Я не должен судить так строго, но пустой холодильник и грязная посуда выводят меня из себя.

— У тебя есть что-нибудь еще, что тебе нужно?

— Нет, — шепчет она и кашляет.

— Застегни эту куртку.

Ей с трудом удается свести концы молнии, и в итоге я кладу рюкзак на диван и опускаюсь на колени, чтобы застегнуть его за нее. Кончик ее носа красный, как яблоко, и покрыт засохшими соплями. Она похожа на Рудольфа — оленя с красным носом. Мне хочется вытереть ей лицо, но слышу Мёрдера наверху и знаю, что он даст мне пинок под зад, если я не вытащу ее отсюда.

— Вот так. Пойдем. — Протягиваю ей рюкзак, и она обхватывает пальцами лямки, волоча его за собой.

На улице накидываю лямки рюкзака ей на плечи. Приподняв ее за талию, усаживаю ее на сиденье своего мотоцикла.

— Слушай, я буду ехать медленно. Не бойся. Мой шлем слишком большой для тебя, поэтому ты поедешь без него. Держи ноги на этих подножках. — Я касаюсь ее ноги и показываю. Она кивает. — Когда сяду, обхвати меня руками за талию и положи голову мне на спину. Не наклоняйся и не двигайся. Не паникуй. Я позабочусь о твоей безопасности. — Собрав ее длинные бледные локоны в руку, я заправляю их внутрь куртки, чтобы развевающиеся пряди не били ее по лицу во время поездки.

Я сажусь, и она продевает пальцы в петли ремня моих джинсов, крепко держась за них.

Я выдыхаю и надеюсь, что не пожалею об этом.

«Харлей» с ревом несется в ночи, а маленькая девочка с прекрасными карими глазами крепко прижимается ко мне.

Как только подъезжаю к «Площадке дьявола», нашему клубу, понимаю, что приводить сюда ребенка — плохая идея. Я бросаю взгляд на двухэтажное кирпичное здание, в котором когда-то располагались офисы, прежде чем оно было переоборудовано под клуб, и понимаю, что здесь ребенку не место. Вечеринка в самом разгаре или вот-вот начнется. Выключаю мотоцикл и, как только Уилла отпускает мои брюки, слезаю с байка. Глажу ее по светлым волосам.

— Умничка. Ты прирожденная гонщица. — Я обхватываю ее за талию и сдергиваю с сиденья, ставя на землю. — Не поднимай головы и держись рядом со мной. Не смотри ни на что внутри, просто продолжай идти, пока не скажу тебе, что все в порядке.

Я пробираюсь к входу, классическая рок-музыка становится все громче. Черт. Здесь не место ангелу. Вообще не место. Чертов Мёрдор. О чем, черт возьми, он думал, поручая мне дежурство по детскому саду? Лучше бы поручил это кому-то из клубных девок. Какого черта должен с ней делать? Я ни хрена не знаю, как ухаживать за ребенком.