Княжич, Который Выжил (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 17

Дятлов молчит, хмуро уставившись на меня потом на Ефрема.

— Простите, а вы….

— А я княжич Вячеслав Светозалович, заказачик пистолета. Дмитлий Дмитлиевич, што вы хатели сказать?

— Хм, –конструктору явно не нравится говорить с ребенком. Слишком низко для его достоинства ученого. — Но мы же хотели сделать всего лишь версию для ролика…

Я поднимаю на него взгляд.

— Да, именно для лолика. Но мы же не хотим показивать хлам? Это фактически будет леклама завода светлейшего князя Юсупова. — Прицеливаюсь из прототипа на экран. — Нас будут смотлеть милллионы. Тем более этат пистолет делатся для меня. Именно я буду им польсоваться.

Конструктор недоуменно спрашивает.

— Пользоваться? А вам вообще разрешат носить пистолет?

— А для кого вы делаете его, Дмитлий Дмитлиевич? Под чью луку?

— Под ребенка….

— Вот вам и ответ, — я снова изучаю макет, переворачивая в ладони. — Затвол сделайте из алмилованного полимела с металлическими вставками. Без этого челез несколько сотен «пах-пах» пистолет плосто лазлетится на куски.

— А как же вес? — Дятлов хмурится.

— Вес пускай больше станет. Четылеста гламмов не плоблема. Даже пусть даже четылеста двадцать. Выделжу.

Я кладу макет обратно на стол и сдвигаю его к Дятлову.

— Тогда это будет оружие. А не пластиковая подделка, плостите за плямоту.

Дятлов морщится, явно пытаясь подобрать правильные слова, чтобы не прозвучать грубо.

— Четыреста грамм — это тяжело для четырёхгодки.

— Вы совелшенно плавы. Но мне полтола года. В самый лаз, — киваю.

Дятлов недовольно смотрит на меня:

— И всё же я не могу принять ваши поправки.

Ну, вот это заявочка. Я, конечно, уважаю оружейных мастеров — творцы, гении, всё такое. Но себя опускать не позволю. Похоже, помимо тестирования пистолета, мне ещё придётся заняться воспитанием конструктора и напомнить ему, как обращаться с княжичем.

— Еще сделайте защёлки клупнее, — демонстративно добавляю я, проигнорировав последние слова конструктора.

Дятлов бросает быстрый взгляд на Юрия Юрьевича и Ефрема, словно надеясь, что кто-то из них скажет: «Хватит, всё, сворачиваем цирк».

— Господа, почему вы молчите? Вы одобряете поправки к заказу?

Юрий Юрьевич пожимает плечами.

— Вячеслав Светозарович — совладелец канала. Если он так сказал, надо переделать. Тем более я не разбираюсь в оружии.

Ефрем спокойно кивает:

— Княжичу виднее.

Дятлов хмурится. Не вижу проблемы. Вообще я был корректен и не учил конструктора его работе, а просто сделал корректировки к своему заказу. Это же мой ствол. А значит, я вправе требовать учет своих пожеланий и требований.

— Дмитлий Дмитлиевич, так вы возьмете плавки в лаботу? — делаю строгую мордашку.

— Так и быть, — вздыхает конструктор, видимо, поняв, что поддержки от взрослых он не добьется. — Секретари сообщат вам о готовности тестовой модели.

— Атлично, — кивнув, я поворачиваюсь к Юрию Юрьевичу: — Ну что, пойдём смотлеть винтовку и снимать лолик?

Затем бросаю взгляд на Алису:

— Вы же нас пловодите, судалыня?

Алиса быстро сбрасывает растерянность и включает фирменную профессиональную улыбку:

— Конечно, Вячеслав Светозарович. Нам нужно будет отправиться на полигон за городом. Следуйте за мной.

Мы выходим наружу и садимся в корпоративный автобус. Ефрем молчит, взгляд устремлён в окно, но время от времени он незаметно — или, как ему кажется, незаметно — поглядывает на Алису. Сама Алиса сидит рядом, спокойная, отрешённо глядит в окно, но изредка бросает на меня быстрые, чуть изучающие взгляды. Интересно, что же она там пытается разглядеть?

Спустя десять минут мы въезжаем на просторную площадку с высокими земляными валами. Здесь всё просто и функционально: накрытые тиры, столы для чистки оружия, дальномерные вышки. Под навесом уже приготовлена мелкокалиберная винтовка «Шериф Профи». Рядом тренога и средства для чистки.

Юрий Юрьевич подходит ближе, осматривает винтовку с явным скепсисом:

— Она намного меньше, чем гранатомёт и миномёт, которые мы снимали раньше. Вряд ли зрители оценят.

Я кидаю взгляд на винтовку, прикидывая, как будет выглядеть съёмка.

— Если полагаться тока на лазмел — не оценят, — спокойно соглашаюсь.— Поэтому после моих выстлелов камела слазу будет наплавляться на мишень, чтобы злители видели попадание. — Также решаю добавить. — И никакого монтажа. Никто не должен заподозлить, что точно в мишень стлеляет кто-то длугой, не я.

Юрий Юрьевич кивнул и направился объяснять оператору детали съёмки. А вот Ефрем явно удивился. Он хмурится, сдвигая брови, в голосе слышится скепсис:

— Княжич, это же не гранатомёт. Из винтовки нужно прицеливаться на каждый выстрел. Это тебе не «работа по площади», тут одним залпом ничего не накроешь. Ты действительно думаешь попадать в цель?

Я усмехаюсь, погладив винтовку. Ефрема иногда всё-таки заносит, хотя уже должен понять — что я не новичок. Правда, откуда это ему знать?

— Не думаю. Знаю. Но потлебуется пристлелка. Возможно, долгая и мутолная.

Пожалуй, это без приукрашения. Я поворачиваюсь к Алисе:

— Алиса Тимофеевна, сколько выстлелов я могу себе позволить?

Алиса улыбается, легко пожимая плечами, будто я только что спросил, можно ли взять ещё одно печенье к чаю.

— Сколько захотите, Вячеслав Светозарович. Ваше время не ограничено. Патроны — тоже. И, конечно, я буду рядом всё это время — вдруг вам или вашим людям что-то понадобится, — с лёгкой улыбкой говорит она и кокетливо стреляет глазками в сторону Ефрема.

О-о. Ефрем, здоровенный дружинник, человек, который, без сомнения, свернул не одну шею своими лапищами, вдруг резко краснеет. Щёки вспыхивают, взгляд метается, словно он неожиданно оказался под перекрёстным огнём.

Тем временем моё внимание привлекает Ксюня. Она уже вовсю водит тряпочкой по винтовке, старательно полируя приклад и пробуя улыбаться на камеру. Репетирует. С прошлых съемок запомнила свою роль.

Я улыбаюсь:

— Ксюня, чистить будим позже. Сначала я потленируюсь в стлельбе, потом будем лазбилать и чистить.

Она поднимает на меня взгляд, замирает на полпути и аккуратно кладет тряпочку на стол.

Я перевожу взгляд на Ефрема:

— Ефлем Ефлемович, поставь винтовку на тленогу.

Ефрем молча кивает, берёт оружие и начинает установку. Раскладывает сошки, фиксирует винтовку, проверяет крепление, легко постукивая пальцами по ствольной коробке. Затем чуть смещает ствол, ловя нужный угол, скользящим жестом корректирует положение приклада и проверяет уровень наклона.

— Готово, княжич.

Я делаю пару шагов вперёд, прищуриваясь в сторону мишеней. Ветер слабый, дистанция приличная. Ложусь, повторяя его техничную точность, плотно прижимаюсь к прикладу, выравниваю дыхание и навожу мушку на дальний щит.

Ну что ж. Пора начинать.

Где-то в Европе

Леди, известная в узких кругах как Невеста, сидела в своём кабинете, лениво пролистывая «Царьграм», равнодушно скользя взглядом по заголовкам. «Шорты» мелькали друг за другом. Пока вдруг её взгляд не зацепился за знакомое лицо. Опять он.

На экране улыбался её любимец — маленький княжич в камуфляжной каске, бодро глядя прямо в камеру.

— Пивет! Это княжич Слава Светозалович, на канале «Юный тактик»!

Она замерла. На фоне угадывался полигон, ряды мишеней, металлический лязг оружейного стола.

— Спасибо за ваши комменталии! Канал пошёл нам навстлечу и обещал нам… танк! Это победа!

Невеста усмехнулась. Конечно. Он опять чего-то добился. Неостановимый мальчик.

На экране княжич уверенно продолжает:

— Счас идёт подготовка к тому, чтобы ми с вами покатались на танке, — он указывает на мишени и винтовку на треноге. — А пока я буду плодолжать снимать лолики. И сегодня у нас — винтовка «Жандалм-Плофи», плоизводство Тульского завода Юзуповых.