Надежда на чудо: моё чудо (СИ) - Ковальчук Вера - Страница 33

Всё же насколько великолепен этот мужчина! Сложен он был просто восхитительно, поражал и крепкими плечами, и осанкой. И при этом не скажешь, что перекачан. Наоборот: чувствуется, что он скорее жилистый, серьёзно тренированный, и целью его были умения и возможности, а не форма или внешний вид. При этом внимательный, мягкий взгляд и приглашающая улыбка смягчали любую жёсткость, которая могла бы сложиться в чертах.

«Какой он… Классный, – подумала девушка. И застыдилась. – Ну ты и шалава… У тебя двое мужей, а ты уже на третьего мужчину глаза пялишь?.. Стыдоба…»

И вздохнула. Неприятно было думать, что Драг поухаживает-поухаживает, а потом плюнет и найдёт себе какую-нибудь более податливую и более свободную девушку. И так ведь будет точно, потому что Радеша она предать не может, он спас её, а Яр… Яр от неё зависит.

Господи…

Закрыла глаза, обмирая. Ну не готова она принимать самостоятельные решения. Не умеет. Её в жизни никогда этому не учили. Очень хотелось нырнуть за чью-нибудь широкую спину и пялить наивные глазки, мол, а я-то чего? Это он решил! А я просто подчиняюсь. С ним разбирайтесь!

Но разве такой подход – правильный? Психолог уже давно пытался осторожно подвести её к мысли о том, что ответственность за свою жизнь и своё решение – штука для свободных обязательная. Здесь её освободили, обеспечили такую чудесную жизнь! Уже сколько времени её не били, ни к чему не принуждали, подарили такую замечательную жизнь! Неужели она ничего за такое изобилие не должна?!

Хотя бы научиться решать сама за себя и отвечать за свои решения – обязана. Так делают все тейинки, тем более маи.

Снова вздохнула и искоса взглянула на Драга.

– Тебе очень нравится летать?

Мужчина улыбнулся ей.

– Да уж. Обожаю. Никогда не ощущал себя таким свободным, как в момент, когда берусь за штурвал. Мне потому и хочется тебя посадить за него, что мечтаю поделиться радостью. А вдруг тебе тоже понравится! Да наверняка понравится!

– А ин-связь для пилота важна?

– Эм… – Драг принахмурился, покосился на Иту. – Слушай, я понимаю, что ты думаешь, будто я ухаживаю за тобой только ради этой самой ин-связи. Но это не так.

– Подожди! Ты прав, на самом деле! Если мы оба сделаем так, чтоб обоим было лучше, это будет… – Она смутилась. – Я не имела в виду, что мы…

– Я понял. Ита, я буду безумно рад, если у нас с тобой сложится. Ты мне очень понравилась сразу. Ты такая нежная, удивительная… Но я был бы рад и участи твоего друга. Или, пожалуй, мужа без ин-связи (что просто не получится сделать, если ты действительно ответишь мне взаимностью).

– Я совсем не против, чтоб ты получил плюшки от связи со мной.

– Плюшки?

– Преимущества. Но я всё ещё боюсь, какой будет реакция других.

– Я же говорил с ними, они за, они ведь это уже показали.

– Как? – удивилась Ита, понимая, что даже не заметила, каким образом Драг вошёл в их семью.

А ведь вошёл! Действительно вошёл! Он то и дело появлялся на общих ужинах, имел свободный доступ в дом, даже занимался им, словно полноценный хозяин: то домашнего робота наладит, то кран починит, то дверцу шкафа поправит – и об Ите заботился, словно настоящий домочадец. Его телефон был в её смарте, и она уже привыкла, что ему можно позвонить в любой момент, если ей что-то понадобится. Если он занят на службе, то просто не ответит, а в любое другое время будет рад.

– Тем, что приняли меня.

– И если я сейчас дам тебе согласие, они не разозлятся?

Драг напрягся, осторожно сажая флай на высокоуровневую стоянку, и развернулся к девушке всем телом.

– А ты дашь согласие?

Она смутилась.

– Можно я ещё поразмыслю? Я просто…

– Сколько захочешь, драгоценная. Так что, полетели кататься? – И жестом показал на шаттл, пристроенный на той же площадке – только перебежать. Девушка зачарованно разглядывала тёмную громаду орбитального корабля. Потом потянулась к ручке двери. – Нет, стой! Куда? Без меня нельзя. И вот это возьми. – Он прицепил на Иту что-то, похожее на булавку.

– Что это?

– Поле. Защитит тебя от холода и понижения парциального давления кислорода в воздухе. Но помимо того и другого есть ещё и ветер, так что будь любезна цепляться за меня. – Он обошёл своё летательное средство и сам вынул спутницу из салона. Крепко прижал к себе.

– У-у… Ого! А ты дашь мне порулить?

– Обязательно. Как только выйдем на орбиту, сразу примешься рулить. Ты хотела бы попробовать сложные фигуры?..

Драгу с каждым днём становилось всё труднее сдерживаться. К концу месяца он уже вполне отдал себе отчёт в том, что жаждет Иту именно супругой, и никак иначе, дружба его не удовлетворит. Мысль об ин-связи, на которую намекали и мужья Иты, и приятели, узнавшие, что он ухаживает за маи и уже стал вхож в её дом, мелькала лишь очень далеко на горизонте сознания. По большому счёту молодой пилот был вполне доволен своей карьерой. В его возрасте быть помощником капитана крейсера – очень хорошо. А получить большее значит почти не иметь свободного времени в рейсах, намного реже бывать дома, плюс дополнительная ответственность.

А чего он действительно сейчас хотел, так это сблизиться с Итой и узнать её получше. Она была девушкой закрытой, замкнутой, что при её прошлом неудивительно, но всё-таки в ней чувствовалась отзывчивость. Да, малышка побаивалась реагировать на окружающих, словно предполагала, что так может обратить на себя опасное внимание, и всё же иногда забывалась, открывалась. Тогда искрились её глаза, а в голосе звучала такая доверчивость, что сердце просто трепетало от нежности.

И с каждым днём ему всё сильнее хотелось что-то сделать, чтоб добиться от неё такого взгляда и такого тона.

Он изо всех сил пытался её расшевелить: возил кататься на флае и шаттле, гулять в парках и заповедниках, даже как-то переступил через нутряной страх и затащил девушку на шопинг. Покупками та особо не заинтересовалась, зато прогулки увлекали её, и она радовалась как ребёнок, разглядывая лебедей в озере или лисёнка, выпрашивающего кусочек корма. А когда Драг притащил её в контактный зоопарк, просто растаяла. Она ахала и гладила каждого зверька, попадающегося под руку, даже сердитому ежу от неё досталось ласки, хотя тот сворачивался клубком, фыркал и топорщил иглы, а под конец в полном восторге бросилась мужчине на шею.

И в тот момент он почувствовал, как в нём колышется волна силы, будто душу сжимает и переворачивает, как жар, рождаясь в глубине сознания, насыщает собой каждую клеточку тела, каждый уголочек восприятия. Мир вокруг искрился, и вместе с ним бесчисленными оттенками заиграла его ина, превращая Вселенную из привычного обиталища в волшебное, прекрасное до боли пространство, в котором и одна тысячная не изведана. От эстетического и отчасти интеллектуального наслаждения он не сдержался и застонал, сильно прижимая к себе тело своей маи.

– Спасибо, – выдохнул он, истово целуя её в затылок. – Спасибо, спасибо!..

– Ой… Пусти, это больно.

– Прости, прости, родная! – И, конечно, немедленно заставил себя ослабить хватку.

– За что ты меня благодаришь?

– Я… – Он заглянул в её испытующие глаза и осёкся: – Может, ты устала? Хочешь перекусить?

– Хорошо бы.

Драг накормил Иту в ближайшем ресторанчике и дальше усердно ухаживал, не давая себе расслабиться ни на минуту, не позволял уйти в пространство ин-энергии, чтоб ещё раз проверить, действительно ли случившееся случилось, чтоб снова насладиться этим поразительным ощущением. Но жажда сознания и нетерпение тела были сильнее, то и дело он нырял в пространство ин-линий и наслаждался их переплетением. А уж когда сел за штурвал флая… Только присутствие рядом Иты удержало его от того, чтоб немедленно взяться за исполнение фигур высшего пилотажа. Безопасность спутницы – да ещё тот факт, что на флае он и без поддержки маи мог изобразить почти всё что угодно. А вот на шаттле – другое дело.

Уже вечером, когда поужинал с семьёй Иты и распрощался со всеми, буквально бросился на стоянку своего шаттла. Даже опустить рядом флай смог к своему стыду лишь со второго раза, потому что руки тряслись. И до «большого штурвала» добрался, задыхаясь от волнения. Его буквально корчило от желания ощутить покорность сложнейшего механизма в своих руках, в своём сознании.