Лед-Кузнец - Прокофьев Роман - Страница 4

Да, Сердце было разбито, однако сам иллиумовый стержень Меча уцелел. Длиной в пять человеческих ростов, он покоился под руинами, подобно древнему клинку без рукояти, когда-то потерянному исполином. Сейчас извлечь и забрать его было невозможно – однако в голове Белого Дьявола зародился замысел, заставивший губы скривиться в сумрачной усмешке.

Возможно, Меч Жесткого Света еще послужит Эстэ…

Он отыскал еще кое-что полезное, но совсем мало. Многие уцелевшие здания, особенно в безопасных районах, давно подверглись разграблению – несмотря на запрет, в Эстэ все равно забредали отчаянные Восходящие, расхитители гробниц, всякого рода копатели и шайки изгоев, некоторые из них даже пытались обосноваться здесь. Последними были земляне – и к своему удивлению, Белый Дьявол обнаружил множество давно раскуроченных капсул – одна из первых волн высадки принесла пришельцев из прошлого в Эстэ. Их судьба оставалась неизвестной, и вероятно, незавидной – только что попавшие в Единство колонисты были детьми в жестоком мире Восхождения.

К исходу второго дня осколок Единого пришел на обломанную, открытую ветрам вершину Башни Молний – место, когда-то бывшее его домом. Он уже побывал тут с Сигурдом и забрал Руну, защищенную Оком Наблюдателя, однако наитие властно привело сюда снова – слушать ветра, смотреть на треснувшие лики Братьев, вновь попробовать коснуться Ока…

Конечно, оно не признало его – для Наблюдателя он лишь нищий странник без Титула и Народа, под новым именем проходящий Восхождение. Это можно было изменить – но не сразу, не здесь, не сейчас. Глядя на затянутые туманом почерневшие руины, осколок Единого видел серебряные башни и голубые каналы, золотые мосты и сияющие шпили. Эстэ погибло, умерло вместе со своим Народом и его владыкой, но кто сказал, что из старых корней не вырастет новое дерево? Под развалинами по-прежнему было скрыто немало сокровищ, а древние камни могли послужить материалом для новых стен. Да, Вечность постаралась стереть саму память о бросивших вызов – недаром Бесконечные Шторма по-прежнему терзали уцелевшие здания, а ловушки и сторожевые существа подстерегали неосторожных путников… однако все это можно было исправить, и даже обратить в свою пользу, как опыт, как оружие, как Звездную Кровь…

Глядя на город, он разложил добычу – похожее на зубчатое колесо сердце голема, студенистые комья бронзовых чистильщиков, трепещущие незримым эфиром останки кошмаров, ядра Червей и сломанные артефакты бывших воинов Эстэ. Ядра, Фрагменты, Эфир, Реликты – это годилось лишь на слом, вытягивание Звездной Крови и изготовление Символов, не более того. Самыми ценными трофеями оказались обломки старых Кругов Переноса – из них можно было создать ингредиенты для собственных Порталов. Этим он и занялся, создав два бронзовых Портала, которым Наблюдатель дал верное имя – Руины Башни Молний… Эти Руны позволят ему – или тем, кого он сочтет достойными, вернуться сюда, когда придет время.

Еще тут были Черви, но Наблюдатель не давал задания на ликвидацию Гнезда или Улья. Откуда они проникают в город, находящийся почти в центре Круга, под светом Игг-Древ? Одна из загадок, с которой он пришел разобраться – причин тому могло быть немного, и все они не нравились Белому Дьяволу.

В наступающих сумерках он вызвал Морвейн. Большой необходимости в этом не было, но осколок Единого знал, что ей будет приятно ощущать его заботу. Знать, что он считает ее не бездушной Руной, к которой обращаются лишь по необходимости, но ближайшей сподвижницей.

Когда фигура Восходящей сложилась из звездной пыли, на ее лице застыло выражение злой, непреклонной решимости, а руки сложены в защитном жесте – такой она и умерла от пламенного клинка Орина. Сейчас же, вздрогнув и оглядевшись, она осторожно ощупала себя – тело, лицо, а затем сказала, не глядя на него:

– Значит, ты победил, мой господин. Как было предписано небесами…

– Благодаря тебе, моя Восходящая, – ответил он, – Ты не обманула – и пошла в огонь.

– Не первая моя смерть, – произнесла Морвейн, но мучительная дрожь ее губ поведала, что его Руна перенесла испытание не так легко, как пыталась показать, – В Вечности я… погибала сотни раз.

– Но в Единстве совсем другое дело, – заметил он. – Я запомню это.

– Больше всего я боялась, что меня воскресит… другой хозяин, – она зябко передернула плечами, – Кем он был, мой господин? Тот Восходящий… наш противник?

– Чемпионом Арены из Детей Огня, – ей не следовало знать лишнего, – Близким к золоту, и золотом он одарил нас, моя Восходящая.

– О, судьба сплела свои нити, – Морвейн впервые улыбнулась, и никто бы не назвал ее улыбку доброй, – Значит, мы не напрасно шли в огонь, мой господин.

– Не напрасно, – подтвердил Белый Дьявол, – Я хочу наградить тебя за храбрость и верность.

Скрестив свою Скрижаль с ее, он передал ей Руну Малого Исцеления – после открытия первого Навыка Витамантии в ней больше не было нужды, и Руну Золотых Големов – потому что мог защитить себя сам. Последняя была серебром, но содержала три бронзовых Существа – сегодня он испробовал их в деле и остался доволен, Големы оказались медленными, но бронированными созданиями, способными отвлечь врага и выдержать немало ударов.

– Они будут твоими надежными защитниками, – сказал осколок Единого.

– Благодарю, Подобный Пламени, – поклонилась Морвейн, c достоинством принимая дар, – Часть моих Рун сломана, а Кувшин пуст… там остался дух моего брата и несколько призраков, остальные сгорели на Арене. Я снова слаба, мой господин.

– Мы найдем тебе новых… – он взглянул на руины города, залитые золотым светом гаснущего Элтанира, – Помнишь, где мы?

– Снова твой город, – прошептала Морвейн, глядя с высоты на развалины, – Мы вернемся сюда?

– Это лишь очередной шаг, – успокоил ее Белый Дьявол, – И мне опять нужна твоя помощь.

– В чем же, мой господин?

– Возьми это, – он вложил в ее холодную ладонь бугристое сердце бронзового Червя, что убил сегодня в подземелье Башни Изобилия, – Скажи, откуда они приходят? Что их ведет?

– Черви, – отстраненно произнесла Восходящая, – Я посмотрю, мой господин.

Она умела искать людей, Предметы и Руны – способности оракула и гадалки нельзя недооценивать. Но транс оказался очень коротким, Морвейн очнулась буквально через несколько секунд.

– Оттуда, – произнесла она, указывая тонким пальцем куда-то в туманную хмарь, – Там… и вниз, вниз, вниз! Темно, темно, темно… Глубоко, мой господин! Очень глубоко!

– Там Гнездо? Улей? – спросил Белый Дьявол. – Что ты видишь там, откуда он пришел? Много ли их там?

– Только темноту! – с отчаянием произнесла Морвейн, – Мой Навык не видит дальше… ничего.

– Почему? Они чем-то защищены от ясновидения?

– Нет, там другое… – она судорожно вздохнула, пытаясь отойти от транса и подбирая слова, – Это как… смотреть во тьму… искать что-то в темных землях, там, где слеп даже Наблюдатель. Если не видит он, как увидим мы? Я опять бесполезна, мой господин…

– Нет, моя Восходящая, – он погладил ее по щеке, – Я понял. Благодарю за пророчество.

– Чем я еще могу служить моему господину?

– Сядь рядом. Чини свои Руны. Смотри со мной. Говори со мной…

И она повиновались, и они сидели на краю Башни Молний, глядя на руины под тускнеющим Игг-Древом, слушая шорох ветров и далекое громыхание Штормов, терзающих город. Белый Дьявол говорил с Морвейн и слушал ее, потому что Восходящая желала этого, держал ее руку, и их узы, уже скрепленные страстью и смертью, становились все крепче. А потом, когда ее время ушло, он заснул и проснулся, сжимая в руке Говорящий Камень, но землянин так и не дал о себе знать.

Пророчество Морвейн оказалось точным. В районе, который она указала, прежде находилась Сфера Небесной Энергии – великий источник, питающий чудесные механизмы города. Он был подключен к глубинным жилам, что пронизывали Единство, опутывая его иллиумовые кости – так, согласно мудрости Искуснейшего, были устроены все древние города Народа Кел.