Прорыв (СИ) - Гор Александр - Страница 14

Полковник (а теперь уже бригадный генерал) мне понравился верой в будущее нашей родины и стремлением отомстить за её гибель виновникам этого. Причём, он не просто говорит о своей любви к Фатерлянду, но и всеми силами старается приблизить тот момент, когда он вновь возродится. Пусть не сразу, пусть не самостоятельно, а при помощи Австрии и Италии, государственный строй которых близок к тому, который собирался установить мой кумир, Гитлер, но стремится.

Это проявляется не только в словах. Мне хорошо известно, сколько времени и усилий генерал уделяет улучшению танковых вооружений Италии, нашей главное надежды на то, что у нас со временем появится шанс вернуться в родные земли в качестве освободителей. Он постоянно аккумулирует, обобщает и анализирует фронтовой опыт и чуть ли не еженедельно отправляет докладные записки высшему итальянскому руководству: по его словам, у Роммеля есть право лично обращаться к Бенито Муссолини, и он этим правом активно пользуется.

Как мне кажется, Дуче прислушивается к мнению генерала не только потому, что тот даёт ценные советы. Именно благодаря советам Роммеля (и, пусть это и звучит несколько нескромно, моим) танковая промышленность Италии получила сильный толчок от немецких инженеров. Мало того, что Эрвин был лично знаком с Фердинандом Порше, строившим эрзац-танки для его батальона, а потом разработавшим уже и вполне приемлемый танк «заводского» производства, так Роммель ещё и убедил его путём переписки начать сотрудничество с итальянцами. И теперь проект танка Порше рассматривают на предмет производства на итальянских заводах.

Через Порше и других знакомых генералу удалось привлечь к сотрудничеству с итальянцами бежавших штутгартских и бежавших на юг магдебургских и берлинских конструкторов. Таких как Эрих Вёльферт, Георг Хагеллох, Генрих Ромберг, Артур Гауниц и Георг Энгель, тайно (а после прихода к власти Браухича и открыто) занимавшихся конструированием танков для Рейхсвера. Я же через бывших членов сети «Консул» помог ему разыскать контакты выдающегося конструктора трансмиссий для бронетехники Генриха Книпкампа, инженера в Управлении вооружений сухопутных сил Германии. Таким образом, в Италии, на заводе «Ансельмо», собралась уже целая плеяда немецких инженеров, которые помогут итальянцам обзавестись боевыми машинами, превосходящими всё то, что сегодня выпускается итальянской промышленности.

Это не пустые мечты, не бахвальство человека, пытающегося хвастовством выставить себя патриотом собственной нации. Хагелоху удалось вывезти в Италию документацию на две машины, не только разработанные немецкими инженерами, но и прошедшие, как минимум, ходовые испытания ещё при Браухиче. Правда, без оружия, поскольку в то время выпуск танковых орудий ещё не был налажен. Полные комплекты чертежей! Так что мы оба надеемся на то, что скоро в итальянской армии появятся средние танки М18/41 или М21/41. Всё зависит от того, что именно выберут итальянские генералы и промышленники.

Я не большой знаток техники, я предпочитаю опираться на мнение человека, более сведущего, чем я, в данном вопросе. Конкретно — этого невысокого энергичного бригадного генерала, который считает, что танк массой 21 тонна, вооружённый пушкой калибра 75 миллиметров, превзойдёт по комплексу показателей все французские и английские средние боевые машины. Сочетая при этом такие показатели как бронирование, мощное орудие и скорость. И первым подразделением, которое получит новые машины, будет бригада Роммеля, на деле доказавшая умение бить врага.

Да, мой «подопечный» задаёт жару проклятым «лягушатникам». Именно его полк, совершивший беспримерный марш по пустынным районам юга Туниса, сумел обойти пересыхающее озеро Эль-Джерид и совершенно неожиданно для французов оказаться у них в тылу, захватив города Нефта и Дехаш. А после этого, взяв Митлави и Гафсу, выйти с северо-запада, атаковать и сходу ворваться в важный опорный пункт французов на средиземноморском побережье, город Габес.

Конечно, данный рейд обошёлся Роммелю очень дорого: из-за поломок и боевых потерь полк потерял более половины бронетехники и треть автомобилей. Но цель была достигнута: он обошёл спешно созданную французами оборонительную «Линию Марет», взял Габес, после чего французские войска, окопавшиеся на «Линии», были вынуждены капитулировать.

Именно после этого оглушительного успеха Муссолини дал согласие на создание бригады, в которой примерно половину штата составят немецкие солдаты. И для формирования её стали поступать уже не лёгкие танкетки и танки старых образцов, а новейшие итальянские машины М13/40, практически ни в чём не уступающие танкам противника. За исключением, разве что, очень немногочисленным S-35 «Сомуа».

Уже во второй половине февраля, едва завершив формирование бригады и обучение личного состава, мой генерал предпринял новый обходной манёвр, который непременно будет изучаться в военных академиях. В тяжелейших горных условиях его батальоны совершили беспримерный марш через Атласские горы от Гафсы к приморскому городу и порту Сфакс. И пусть та часть бригады, что должна была атаковать его с северо-запада завязла в стычках с французами восточнее Сиди-Бу-Зида, остальные солдаты и боевая техника достигли цели и совместно с итальянской пехотой ведут бои западных окраинах Сфакса.

14

Джон Смит, 3 апреля 1941 года

Муссолини спутал нам все карты. Казалось бы, совершенно непримечательное событие — крошечная Португалия потеряла на Юго-Западе Африки колонии, так приглянувшиеся вскормленному нами «восточно-европейскому тигру», Польше. Событие, которого практически не заметил никто, кроме самих португальцев и поляков. Но «дуче» обуяла жажда расширения колониальных владений, и он, как говорится, «пошёл вразнос», ввязавшись в эту польско-португальскую войну, ставшую посмешищем для всего мира из-за полной импотентности португальцев хоть чем-то ответить на акт использования Польшей права силы. Даже для самих поляков.

Однако захват итальянцами этой самой колонии не на шутку взбесил Варшаву, которую тогда ещё не ставший премьер-министром герцог Мальборо сравнил с жадной гиеной. Пожалуй, и это удалось бы спустить на тормозах ради целей, намеченных нами. Но аппетит приходит во время еды, и Муссолини, зная эту цель, посягнул на колонии уже Великобритании и Франции. Причём, надежды урегулировать конфликт путём взаимных политических (с нашей стороны — например, прекращение поддержки абиссинских инсургентов и даже бывшего короля Хайле Селассие), а может, и некоторых территориальных уступок в Сомалиленде не оправдались. Ставка Чемберлена и Даладье на мирное разрешение конфликта, на «умиротворение агрессора», была воспринята итальянским диктатором как проявление слабости, стоила Великобритании и Франции части заморских владений, а им самим — кресел глав правительств.

Не помогло даже официальное объявление нашими державами, первой и второй в мире по численности населения, войны Италии, на что мы очень надеялись. Увы, к этому моменту у итальянцев уже были сконцентрированы войска близ франко-итальянской границы, так что малыми силами вторгнуться на север Италии оказалось невозможно. Хуже того, на узком клочке земли между Тирренским морем и Альпами очень затруднительно использовать большие массы войск для прорыва итальянской линии обороны, готовившейся ещё в начале Великой войны, в первые годы которой итальянские власти собирались выступить против Антанты. Её, эту линию, лишь слегка обновили и насытили современным оружием, но этого стало достаточно, чтобы французские генералы не рискнули немедленно начать боевые действия на европейском театре.

Как оказалось, смелости диктатору придали навербованные германские добровольцы, имеющие неплохой опыт боевых действий с польской армией. А ещё — наличие тайного соглашения о поддержке со стороны Австрии, которая обязалась не только не препятствовать перемещению этих лиц через австро-итальянскую границу, но и поставлять «братскому» фашистскому режиму оружие, технику, продовольствие и стратегические материалы.