Имперский Провидец (СИ) - Майерс Александр - Страница 5

— Так вы, значит, внебрачный сын Александра Николаича?

— Выходит, что так. И я очень хочу разобраться, кто его убил, — сказал я.

— А вам оно надо? Отец же с вами не общался даже.

— Возможно, на то были причины. В завещании он меня упомянул. Послушайте… — я сделал многозначительную паузу.

— Семён, — представился садовник.

— Послушайте, Семён. Мне нужно понять, каким мой отец был человеком? Как общался с родственниками?

Семён неопределённо пошевелил плечами и ответил:

— Сложным он был человеком, несговорчивым. Спорил со всеми по любому поводу, и с родными не особо-то ладил. Всегда им правду в глаза говорил, даже самую неприятную.

— То есть в семье его не любили?

— Как вам сказать, Григорий. Любили, конечно, но больше денежки его, чем самого барона. Потому и терпели, когда он всех отчитывал и жизни учил. А дочек вообще хотел насильно замуж выдать за тех, кто им не нравился даже, — вдруг войдя в раж, садовник начал выдавать весьма любопытные подробности. — Да и вообще, детям он всю жизнь мало внимания уделял! Дела провидца его больше интересовали. То в библиотеке пропадал, то призраков ловил или что он там делал. А вот с живыми людьми не очень ладил.

— Благодарю, вы мне очень помогли, — сказал я.

Выходит, мой отец был весьма конфликтным человеком и периодически ругался со всеми членами семьи. То есть мотив мог быть у каждого, а не только у представителей мужского пола.

Это несколько усложнило мне задачу…

Напоследок я зашёл на кухню, чтобы поговорить с поваром. Мужчина лет шестидесяти с ножом для разделки мяса в руках даже не обернулся на моё приветствие.

— Я ничего не знаю, — пробурчал он, хотя я ещё ничего не успел спросить.

— Это вы позавчера вечером готовили ужин барону? — невозмутимо поинтересовался я.

Лезвие ножа вонзилось в разделочную доску с глухим стуком.

— Я любил Александра Николаевича. Всю жизнь в этом доме работал. Ещё раз меня обвините — и я за себя не ручаюсь, — хмуро проговорил повар.

— Разве я вас в чём-то обвинял? Я просто спросил, кто готовил ужин.

— Я. Как и всегда. Лично приготовил, лично отнёс.

— А барон ел или пил что-нибудь, что приготовили не вы? — спросил я.

Мужик вырвал нож из доски и продолжил резать мясо на кубики.

— Может быть, — наконец пробурчал он. — У него в спальне есть небольшой бар.

— Спасибо, — ответил я и направился к выходу.

Вот теперь, пожалуй, надо осмотреть комнату барона. Именно там он умер и, возможно, в ней найдутся какие-то улики.

Я остановил ближайшую служанку и спросил, где находятся покои барона.

— На втором этаже, — ответила она, избегая смотреть мне в глаза. — Но вам туда нельзя.

— Можно, согласно воле покойного барона, — я в который раз достал из папки копию завещания.

— Дверь заперта, и я не знаю, где ключ, — скороговоркой проговорила девушка, поклонилась и быстро ушла.

Судя по всему, ей запретили пускать меня в спальню Александра Николаевича. Никто из наследников не хочет, чтобы я нашёл убийцу раньше, чем это сделают они.

Я не сомневался, что это выходки Анастасии. Вопрос лишь в том, почему именно она не хочет пускать меня к месту смерти. Просто из вредности или боится, что я что-то найду? Дар ей не светит, значит, причина в чём-то другом.

Пришлось отправиться к начальнику охраны и долго спорить с ним, но в итоге я добился своего. Меня проводили к спальне отца и открыли дверь.

Комната оказалась меньше, чем я ожидал. Постель на большой кровати была не убрана. Судя по всему, здесь ничего не трогали, хотя полиция и побывала.

Осмотр я начал с окон. Следов проникновения не было, как и следов борьбы где-либо в комнате.

— Смерть наступила во сне, — вспомнил я отчёт из папки. — Следов отравы не выявили. Но, вероятно, это всё равно был яд. Либо, с меньшей вероятностью, магическое воздействие.

Я осмотрел комнату, заглянул в каждый ящик и без стеснения порылся даже в комоде с нижним бельём. Но пока что не обнаружил никаких зацепок. Все бутылки в баре были запечатаны, бокалы стояли сухими и чистыми.

Я залез даже под кровать, но нашёл там только пару комков пыли.

Встав, я отряхнулся и посмотрел наверх. На деревянном потолке висела старинная люстра. Ничего необычного.

Осмотрелся вокруг, в который раз оглядывая стены, и вдруг заметил царапину над изголовьем кровати.

Что это?

Скрипя зубами, я немного сдвинул тяжеленную кровать. На стене, прямо рядом с местом, где лежала голова барона, кто-то выцарапал символ. Три переплетённых кольца, заключённых в треугольник. Линии казались неровными, будто рисовали в спешке.

— Ну и что это? Какой-то магический знак? — хмыкнул я.

Достал смартфон и сделал несколько фотографий символа. Пока что это единственное, за что можно зацепиться.

Я прикоснулся к отметинам, пытаясь понять, чем их выцарапали. Такие тонкие, будто их сделали иголкой… Когда я дотронулся до символа, ощутил покалывание в кончиках пальцев и отдёрнул руку.

Интересно… Может, моя дворянская кровь отзывается на магию? Ведь все аристократы потенциально могут обладать даром.

— Вы закончили?

Горничная стояла в дверях, держа в руках связку ключей как оружие.

— Что это? — кивнул я на стену.

Она даже не подняла головы.

— Не знаю. После смерти барона здесь никто не убирался.

— А до смерти? Замечали что-то необычное в его поведении?

— Нет, — девушка мотнула головой.

— Тогда проводите меня в библиотеку, — сказал я. — Или туда меня тоже просили не пускать?

— Идёмте, — кротко пропищала девушка.

Библиотека оказалась просторным залом с дубовыми стеллажами до потолка. Пахло бумагой и пылью. Горничная щёлкнула выключателем — люстра с коваными рожками моргнула, будто просыпаясь от векового сна.

— Компьютера нет, — бросила служанка, скрываясь за дверью.

Я шагнул вперёд и провёл пальцем по корешкам книг. «История русского дворянства», «Геральдика XIX века», «Тайны дома Рюриковичей»…

Начал я с разделов о магических символах. Час перелистывал фолианты с пожелтевшими страницами. Глаза слипались от старославянских завитушек и латинских терминов. Временами казалось, что буквы шевелятся, образуя тот самый трижды переплетённый круг.

Уже наступила ночь, когда я наткнулся на чёрный том без названия. Переплёт холодно заблестел под пальцами, будто покрытый инеем. Внутри — схемы, напоминающие электропроводку, и заметки на полях кроваво-красными чернилами.

На странице сто сорок семь я нашёл тот самый символ: три кольца, треугольник, стреловидные линии по краям. Подпись гласила:

«Знак Пожирания. Используется для медленного вытягивания жизненной силы жертвы. Наносится непосредственно в месте, где жертва часто находится или спит. Оставленные следы постепенно исчезают после смерти жертвы».

По спине пробежал холодок. Я перечитал абзац ещё раз. Всё сходится! В том числе то, что символ едва заметен — он начал исчезать, когда отец умер.

— Значит, тебя убил другой провидец, — прошептал я, делая фото страницы.

Оставалось понять, кто из Зориных мог нанять специалиста. Провидцев не так много в Москве, и все они были под надзором. Кто же согласился убить собрата по дару и ради чего? Вероятнее всего, кто-то из наследников предложил провидцу достаточно денег. В таком случае стоит искать именно тех магов, у кого есть финансовые проблемы — это сильно сузит круг поиска. Потом нужно будет сопоставить, кто из них знаком с Зориными — и в подозреваемых окажется несколько человек.

Однако непонятно, как без доступа к базам данных следователей провести такую работу. Интернет иногда врёт, но, видимо, придётся обращаться именно к нему.

Время было уже за полночь. Я решил, что лучше не буду возвращаться в город, а останусь здесь. Плевать на работу, возьму выходные за свой счёт. Это дело было важнее, и на следующий день я планировал продолжить расследование.

Остальные Зорины уже разъехались. Без их присмотра слуги оказались более сговорчивыми, и меня согласились оставить на ночлег. Правда, комнату выделили в дальнем крыле, где кроме меня никого не было.