Больше, чем ничего (СИ) - Юдина Екатерина - Страница 18

Пыталась понять, что вообще происходило с Дар-Мортером. У него ведь явно паршивое настроение.

— У тебя что-то случилось? — тихо спросила. Мама, скорее всего, уже спала и мне не хотелось ее будить.

— Ты со мной случилась, — он застегнул дорожную сумку и я пошла вперед, чтобы показать Этьену, где находится ванная.

— То есть, ты такой агрессивный лишь потому, что я постелила тебе на полу?

Ответа не последовало, но, уже когда мы почти подошли к нужной двери, я услышала:

— Этот твой Астор был у тебя в спальне?

Меня передернуло. Слишком часто я сегодня слышала имя этого ублюдка.

Остановившись, я обернулась и посмотрела на Дар-Мортера. В коридоре было слишком темно, чтобы я могла нормально его рассмотреть. Но все же громоздкий силуэт очерчивался хорошо.

— Он не мой, — прошептала. Комната мамы была совсем рядом. Приходилось разговаривать ещё тише. — Ты задаешь странные вопросы. Предположим, что ты ревнуешь. Или в тебе играет чувство собственности…

— Ничего себе, Бертье. Так ты понимаешь, что я ревную? — он произнес это так, словно считал, что у меня совсем нет мозгов. Ладно. Хорошо. Судя по всему, нам нужно поговорить.

— Я понимаю то, что ты признался мне, что заинтересован во мне, как в девушке. Насколько это серьезно, известно только тебе. Но, поскольку ты спрашиваешь про Астора и про мою спальню, предположу, что это ревность. Или издевка. Понимаешь, я не хочу во все это углубляться. Мне все равно.

Я поправила пижамные штаны. Уже теперь мне казалось, что Этьен их растянул.

— Наверное, сейчас не лучшее время для разговора, — тихо произнесла. — Я чувствую, что у тебя настроение паршивое и, знаешь, я на тебя тоже зла. Ты мои вещи назвал тряпьем. И хватать меня начал. Я не позволяю тебе так обращаться со мной, — опять попытавшись подтянуть штаны, я выдохнула, после чего произнесла: — Давай завтра утром поговорим, когда будем более спокойными. Во всяком случае, я на это надеюсь. А то, знаешь, мне сейчас на тебя кричать хочется.

Толкнув дверь, рядом с которой мы стояли, я щелкнула включателем и, когда загорелся свет, я сказала:

— Это ванная комната.

Она была крошечной. Даже одному человеку толком не развернуться. Поэтому, когда сюда вошел Этьен, я вообще оказалась чуть ли не прижатой к душевой кабинке.

— Давай, я тебе полотенце дам, — протиснувшись к шкафчику, я открыла дверцу. Попыталась это сделать побыстрее, чтобы поскорее уйти. Но, уже прикоснувшись пальцами к махровой ткани, остановилась. — Подожди. Так ты ведь знаешь, где ванная. Ты ходил руки мыть. Тогда почему?..

Услышав какой-то щелчок, я обернулась. Поняла, что Дар-Мортер закрыл дверь и, вынув ключ с замка, забрал его себе.

— И что это значит? Открой, — произнесла на выдохе. — Или ты хочешь, чтобы мы поругались?

— Мы поговорим сейчас и ты объяснишь мне, что означает твое «все равно», — Этьен положил ключ в карман штанов, а меня изнутри обожгло. Настолько, что мысли пропитались чем-то едким и мне всерьез захотелось сказать Дар-Мортеру много чего плохого.

Останавливало лишь понимание, что, если я сделаю это, мы точно поругаемся. А нам нужно нормально поговорить. Хотя бы попытаться. Если не получится, значит, пусть он уезжает. Все будет кончено. Раз и навсегда.

— Допустим, я тебе нравлюсь, — произнесла, скрещивая руки под грудью и плечом опираясь о шкафчик.

— Не «допустим». Так и есть, Бертье. Ты мне нравишься, — Этьен положил ладони в карманы штанов. — Иначе бы меня тут не было.

Я отвела взгляд в сторону. Посмотрела на полочку, на которой лежало мыло.

— Я бы не хотела этого слышать, — произнесла, думая о том, что не было ничего Кларис. Значит, дома она уже не появляется. — Я имею ввиду то, что ты помогаешь из симпатии ко мне, так как я все равно на нее не отвечу. А пользоваться тобой я не хочу.

— Чем я не устраиваю тебя, как парень?

— А ты изменишься, если я перечислю?

— Нет, но если ты станешь моей женщиной, обещаю внимательно относиться к тебе. Давать тебе все, что ты хочешь.

Для меня было странно слышать нечто такое. Особенно, если учесть то, что я не представляла Дар-Мортера в отношениях. Его внимательности к девушке — тем более.

— На самом деле, я не скажу, что есть то, что мне в тебе не нравится, — ответила, опустив взгляд и посмотрев на свои босые ступни. — То есть, минусов в тебе полно. Во мне тоже. Иногда мне кажется, что мы вообще разговариваем на разных языках. И абсолютно точно на разные ситуации смотрим противоположными взглядами. Например, как в случае с тем, что я тебе на полу постелила. Но я меняться не хочу и не собираюсь просить этого у тебя.

— Может, стоит просто попробовать понять друг друга? — в настолько маленькой комнате расстояния между нами было не больше полуметра. И воздух слишком быстро пропитался запахом терпкого одеколона Дар-Мортера.

— Если бы я хотела начать с тобой отношения и мы бы в них вступили, у нас не было бы другого выбора, кроме, как попытаться понять. Но я не хочу, — опустив одну руку я опять поправила штаны. — Я с уважением отношусь к твоим чувствам и благодарю за них. Но от предложения быть твоей девушкой, отказываюсь. Если у тебя после этого исчезнет желание мне помогать, я это пойму.

— Ты так и не сказала, почему отказываешь. Потому, что любишь другого? Этого своего Астора?

— Я уже сказала, что он не мой. И, нет, я отказываю потому, что не вижу в тебе парня. Совсем.

— Значит, мне нужно лишь заставить увидеть, — Этьен оперся рукой о шкафчик рядом с моей головой и наклонился. Так, что наши лица были в считанных сантиметрах друг от друга. А уже это было против правил.

— Дар-Мортер, я не хочу. Ни отношений. Ни пытаться понимать тебя. Мне кажется, что я мозг сломаю. И что мне станет страшно. Если хочешь, мы можем попробовать быть друзьями.

— Нет. Друзьями не получится.

— Значит, уезжай.

Этьен наклонился ещё ниже и его губы коснулись уголка моих. Странный поцелуй. Даже ненормальный. Но от него тело разъело разрядами тока.

— Давай, Бертье. Соглашайся быть моей женщиной. Тебе понравится, — произнес Этьен, отстраняясь на считанные миллиметры.

— Очень сильно не уверена в этом, — мне хотелось кончиками пальцев прикоснуться к губам. Потереть их. Хотя бы так попытаться убрать жжение от поцелуя.

— Не узнаешь, пока не попробуешь, — Дар-Мортер наклонился ниже. Проведя кончиком носа по моей щеке.

— Я боюсь того, что это «попробовать» мне потом будет слишком много стоить, — голос дрогнул. И тело отдалось трепетом от того, что Этьен ещё немного приблизился. Затем вовсе поставил колено между моих ног и громоздкую ладонь положил мне на талию.

Я не хотела этого признавать, но, тем не менее, реагировала на него. Но это не странно. Если не смотреть на ужасный характер, Этьен привлекательный. И умел прикасаться к девушкам.

— Если не понравится быть моей девушкой, я оставлю тебя в покое и больше никогда не подойду к тебе, — Дар-Мортер пробрался ладонью под мою кофту и положил ее на поясницу.

— Обещаешь? — в этом вопросе появился слишком явный интерес. Я зацепилась за возможность раз и навсегда убрать Дар-Мортера из своей жизни. Правда, эта возможность могла стоить слишком много. Настолько, что даже становилось страшно.

— Да, Бертье. Обещаю.

— Дай ответ, Бертье, — ту ладонь, которую Этьен держал на моей талии, он опустил ниже. На бедро. Из-за этого штаны опять сползли. Стала видна резинка трусиков. Может, даже больше. И я судорожно выдохнула, чувствуя, как прохладный воздух скользнул по обнажившейся коже. — Я терпеть не могу ждать.

— Мне кажется, что ты и не ждешь, — опуская ладони, я положила их на запястья Дар-Мортера. Стиснула их пальцами. Но внутри пробирало от осознания, что, даже, если я очень сильно захочу, все равно не смогу его остановить. Я вся, как одна ручища Этьена.

Дар-Мортер сжал мою попу. Сильно. Вместе с этим, приблизившись. Так, что расстояния между сократилось до считанных сантиметров, а преграда состоящая из одежды показалась слишком хлипкой. Может, это потому, что я, даже несмотря на грубую, плотную ткань толстовки Этьена, слишком отчетливо ощущала его тело. Огромное. Мощное. Твердое. И именно этим пугающее.