Точка удара (ЛП) - Стоун Кайла - Страница 7

Дакота могла быть упрямой, когда хотела.

Иден вздохнула, закончила рисовать мизинец и большой палец буквы «Y» и закрасила ногти блестящим сливово-фиолетовым цветом.

В гостиной мерно тикали старинные механические часы. Холодильник из нержавеющей стали тихо жужжал. Стены слегка поскрипывали, когда оседал фундамент.

Большой дом издавал слишком много звуков, стоило ей остаться одной.

Иден прекрасно слышала. Только речь не давалась ей — Иден не могла говорить с того самого дня, почти три года назад, когда слова отняли у нее ножом так же быстро и бесшумно, как свободу, выбор, семью.

Невольно Иден коснулась толстого шрама, тянущегося через горло. Ей было неприятно думать о нем.

Она взглянула на часы. Было чуть больше 12:30. Ее приемная мать, Габриэлла Росс, вернется домой после урока тенниса через час, а приемный отец, Гордж, — к шести вечера.

Иден посещала летние занятия в школе по утрам. Она не была глупой, но до Эзры и Россов учеба не занимала много места в ее жизни. Миссис Симпсон объяснила, что так она нагоняет школьную программу.

Конечно, Иден предпочла бы тратить утренние часы на рисование.

Ее взгляд скользнул к газетной заметке из «Майами Геральд», прикрепленной магнитами к холодильнику из нержавеющей стали. В статье говорилось о том, что она заняла первое место на ежегодном конкурсе молодежного творчества в Художественном музее Переса.

На снимке она с гордостью держала в рамке рисунок, на котором аллигатор, набрасывался на аиста, пытающегося спастись в полете. Аист отчаянно махал крыльями, когда челюсти аллигатора смыкались над его розовыми лапками.

Каждый раз, когда Иден смотрела на фото, ее переполняло счастье. Ей не терпелось рассказать Дакоте о своей победе. Сестра не любила, когда их фотографировали, но, конечно, в этот раз она поймет.

Желудок Иден заурчал от голода, но она проигнорировала его. Ей нравилось ждать Габриэллу и вместе наслаждаться поздним обедом. Они всегда обедали вместе.

Тут зазвонил ее телефон. Не айфон, который приемные родители купили Иден на пятнадцатилетие месяц назад, а секретный телефон, хранящийся в потайном отделении рюкзака. На него звонила только Дакота.

Иден достала телефон из рюкзака, висевшего на стуле. С удивлением она прочитала сообщение, а затем перечитала его еще раз.

«Эзра прав. Бомбы. Найди убежище. Я иду за тобой».

Иден всегда считала Эзру немного сумасшедшим, учитывая его паранойю, меры предосторожности и многолетнюю подготовку. Но он их спас.

Неужели он все-таки оказался прав?

Мир и в самом деле погибнет от огня и ярости?

Она не хотела в это верить. Напротив, она хотела закончить свой проект по языку жестов. А потом заняться домашним заданием по математике.

А еще Иден хотелось как обычно наслаждаться испанской поп-радиостанцией, танцевать на девственно чистой кухне, пока Габриэлла выгружала еду из коробок на шикарные фарфоровые тарелки: дымящуюся курицу «Генерал Цао», овощной ло-мин и кучу белого риса, а также любимое блюдо Иден — курицу с медом и брокколи.

Ей так хотелось сидеть за фермерским столом, смеяться, есть и пересказывать шутки, которые она услышала в летней школе.

Больше всего Иден хотела продолжать притворяться, что она часть этой семьи, где никто никогда не кричал и не обижал ее.

Но она знала, что лучше не мечтать, когда нужно действовать.

Она написала ответ: «Хорошо. Я дома».

Сердце гулко билось о ребра, она вскочила со стула, схватила блокнот, горсть карандашей, телефон и огляделась по сторонам.

Россы владели огромным двухэтажным коттеджем площадью пять тысяч квадратных футов. Как и в большинстве флоридских домов, в нем не было подвала.

Дакота не сказала, сколько у нее времени. Иден лучше не медлить. В любом случае лучше перестраховаться, чем потом сожалеть; так всегда говорил Эзра.

Она закрыла глаза. «Думай. Думай! Где, по словам Эзры, самое безопасное место?»

Иден не могла спуститься в подвал. У нее не было времени на поиски какого-нибудь большого бетонного офиса или жилого дома. Никаких подземных бункеров, где можно было бы укрыться.

«Иди в центр. Центр здания всегда безопаснее, чем внешняя сторона».

В доме только одна комната не имела наружной стены или окна: гостевая ванная рядом с гостевой спальней на втором этаже.

Иден выбежала из кухни, миновала парадную гостиную, семейную комнату и просторный кабинет, где схватила подушку с белого кожаного дивана и побежала с ней по длинному коридору, увешанному семейными фотографиями — на многих из них была запечатлена она сама, — и заскочила в ванную.

Бросила подушку на ковер в ванной комнате цвета слоновой кости и на секунду обернулась лицом к коридору, положив ладонь на ручку двери из бронзы с масляным покрытием.

Это просто безумие.

Не пройдет и часа, как в дом вальсирующей походкой вплывет Габриэлла вместе со своей теплой, бурлящей энергией, и все снова станет нормальным и прекрасным.

Если она найдет Иден, скорчившуюся в ванне, ее приемная мама решит, что дочь и в самом деле сошла с ума.

Вдруг Габриэлла подумает, что с Иден что-то не так, что-то похуже, чем ее изуродованное горло.

И тогда Россы наверняка захотят отправить ее обратно в службу опеки.

О чем она думала? Рисковать тем хорошим, что у нее сейчас есть, Иден совершенно не хотела. Она только начала чувствовать себя здесь спокойно.

Как будто она принадлежит себе.

Как будто у нее снова появилась семья.

Дакота склонна к паранойе. Дакота всегда предполагала худшее.

Неправда. Дакота — ее сестра. Она очень умна и предусмотрительна. Она никогда бы не стала пугать Иден чем-то настолько серьезным, если бы это не было правдой.

Если только не…

Коридор озарился ярким белым светом.

Иден не видела окон, но в каждое из них словно бил гигантский прожектор.

Свет, отражаясь от стен коридора, все равно оставался достаточно ярким, чтобы перед глазами замелькали пятна.

Сердце бешено заколотилось в груди, Иден резко захлопнула дверь ванной комнаты и, крутанувшись на месте, бросилась в ванну, на ходу подхватив большую подушку.

Ванная комната не отличалась большими размерами. В два шага Иден оказалась в ванне, легла на спину, накрыв голову и туловище подушкой. В одной руке она сжимала телефон Дакоты, другой прижимала к груди блокнот.

К тому времени как Иден поняла, что забыла посчитать, оглушительный раскат грома обрушился на дом, сотрясая его своей первобытной яростью.

Глава 7

Мэддокс

До взрыва: 00 часов, 03 минуты…

— Я их нашел, — сообщил Мэддокс Кейдж в свой телефон.

— Обеих? — уточнил скрипучий голос в трубке.

— Практически. Где Иден, там и другая где-то поблизости. — Он не назвал ее имени. После того, что она сделала, мужчине на другом конце провода было ненавистно слышать ее имя.

— Ты уже видел Иден?

— Сегодня утром я был в ее летней школе и видел, как она заходит в здание вместе с приемной матерью.

— Немедленно сообщи мне, когда они будут у тебя, — голос собеседника стал жестким. — Обе.

— Я понимаю.

— И, Мэддокс, не медли. Забери их и сразу уезжай из города. Ты понял?

Странная дрожь пробежала по его спине.

— Да, сэр.

Мэддокс закончил разговор и откинулся на спинку заднего сиденья такси, глядя в окно. Движение машин остановилось на светофоре, и прямо перед ним стоял туристический автобус.

По обеим сторонам дороги возвышались большие многоэтажные здания из стекла и бетона. Широкую улицу окаймляли пышные пальмы. Слева от такси гигантские краны, словно механические пауки, цеплялись за полуразрушенный каркас высотного кондоминиума.

По тротуару то и дело сновали пешеходы, некоторые в деловых костюмах, многие в гавайских рубашках и шортах-бермудах, загорелые девушки в топиках и крошечных шортиках, призывно покачивали бедрами, и все они обливались потом от полуденной флоридской жары.