Железный гром 2 (СИ) - Алексей Янов - Страница 8

Четыре дня проведенных в захваченном галиндской селении позволили всем нам не только отдохнуть, восстановить силы, но и запастись продовольствием. Несказанным удовольствием было ночевать в местных халупах-полуземлянках, когда тебя до костей не пробирает стылый лесной воздух. Но идти по лесу, и самое главное ночевать там, стало намного легче, в значительной степени вырезанные под корень балтские «партизаны» беспокоили нас все меньше и меньше. Да и настроение нашего воинства переменилось в лучшую сторону. Появилась уверенность в успехе намеченного предприятия, на лицах стали появляться улыбки, а во время привалов все чаще раздавался смех и дружеские подначивания.

Наше воинство с удвоившимися силами настойчиво продвигалось вперед, пока на второй день не вышло к еще одному галиндскому поселению. Но, к некоторому разочарованию оно оказалось покинутым, по всем признакам совсем недавно. Поживиться в нем особо было нечем, а потому задержавшись там на сутки, мы вновь двинулись на север.

Сегодня, как только мы покинули пустующую деревню, я двигался в авангарде вместе с еще двумя десятками разведчиков, что походя, обучали меня своим премудростям. Через три часа хода лес расступился, и мы вышли на открытое место, здесь тоже должны были быть галиндские селения и, причем в немалом числе.

Спрятавшись за деревьями, разведчики оглядывались по сторонам, внимательно осматривали открывшуюся впереди местность. Вдалеке виднелись едва начавшие зеленеть холмы, местами еще покрытые снегом. Передовой отряд, не заметив ничего особо подозрительного, по команде Стретя двинулся вперед.

— Вот и все, нашли, — тихо сказал Стреть, едва мы взобрались на заросшую кустарником вершину холма. Мы с ним стояли чуть в стороне от остальных, и во все глаза смотрели на раскинувшийся на соседнем холме «град».

В то время как я со Стретем пялились на укрепленное селение, за нашими спинами раздались глухие удары, и хриплые, полные боли стоны. На автомате выхватывая синхронно со Стретем оружие, мы обернулись.

Я увидел, как зажимая ножевую рану в горле, медленно оседает на землю драговит из «провинции», второй уже стоял на коленях с воткнувшейся в голову стрелой, а третий падал на землю с проломленной головой. И при этом на наш попавший в западню отряд со всех сторон бесшумно, не издавая ни звука, неслись балты с безумными, налитыми кровью глазами. Стреть громко засвистел, подавая сигнал еще не вышедшему из леса основному отряду. Я увернулся от летевшей прямо в меня стрелы и по примеру своих товарищей ринулся в бой, более ни о чем не думая.

Сблизился с противником, присев под замахом его дубины, тут же распрямился как пружина и вогнал свой меч ему через спутанную бороду прямо в шею. Не останавливаясь ни на миг, закрылся телом хрипящего балта, пропуская мимо удар копьем второго подскочившего галинда, и перекинув меч в левую руку атаковал копейщика в подставленный им бок. Не обращая внимания на пронзительный крик поверженного врага, пробежал несколько шагов и со спины нанес удар одному из двух противников осаживающих нашего воина, второго, воспользовавшись заминкой, драговит прикончил самостоятельно. Набегающий на меня новый галинд с длинным ножом чудом отклонил мой ударивший по нему клинок и если бы не Стреть, рубанувший балта по руке, даже и не знаю, чем бы закончилась наша с ним стычка.

Еще минут пять продолжалась подобная свистопляска. Из нашего отряда в живых оставалось уже только семь человек, когда окружившие нас враги побежали. На холм с дикими криками спешно взбиралась пришедшая к нам помощь.

Весь мокрый от пота, зажав в опущенной руке меч, я стоял разинув рот и не мог отдышаться. Первым ко мне подскочил Ладислав с озабоченным видом.

— Див, ты как?

— Хорошо брат, лучше не бывает.

— Не ранен?

— Вроде бы не зацепили.

— Ну, ты дал! Тринадцать опытных мужей легло, принявши смерть, а на тебе не царапины! — с нескрываемой завистью затараторил Ладислав.

— Ничего, и на твоей улице будет праздник, — при этих словах воткнул меч в землю и обессиленно опустился на пятую точку. При этом думая про себя, ну их к лешему эти разведдозоры.

Наши пешие войска выходили из леса. Взгляды всех без исключения воинов были прикованы к высоким земляным валам балтского «града». Галиндский городок Ауштене по нынешним временам был вполне приличным — не намного меньше драговитской столицы Лугово. Копьеносцы под развивающимися «знаменами» драговитских родов выстраивались в линию, за их спинами размещалась легковооруженная пехота вооруженная чем попало — от пращей и луков, до метательных сулиц, топоров и мечей. Так давало о себе знать постепенно налаживающееся производство железа.

Гремислав, не дождавшись от противника какой-либо активности, посовещавшись с «офицерами» уже подумывал было начать разбивать лагерь, но вдруг ворота Ауштене с шумом распахнулись, и наружу стремительным потоком полилась людская река. Балтские воины быстро спускались с городского холма, накапливаясь у его подножия, и без признаков страха пошли на нас, с каждым шагом отдаляясь от своей крепости.

Наши вои, ранее расположившиеся отдыхать на травке, бодро повскакивали со своих насиженных мест и под руководством «родовых» вождей, заново принялись выстраиваться.

Подбежал к Гремиславу, по-видимому позабывшему о нашем засадном отряде, скрытно расположившемуся в километре от основных войск.

— Вождь, надо бы наших «засадников» упредить, послать кого к ним, да побыстрее, чтобы они успели бы изготовиться, да сразу же пускай двигают сюда. А нам, чтобы успеть нанести сдвоенный удар нужно начать с галиндами переговоры, оттянуть время.

Прислушивающиеся к нашему разговору «офицеры» согласно загудели, а Гремислав более не мешкая ни секунды, отправил вестового к Нереву.

— Не самое лучшее время для начала сечи, до сумерек осталось всего пара часов, — обеспокоенно пробурчал Яролик.

— Да мы их и за час покрошим, главное, чтобы «засадники» успели прибыть, — вступил в разговор с волхвом.

— Хорошо, ежели так!

А в это время Гремислав уже приступил к реализации нашего плана по затягиванию времени.

— Эй! Галинды, сучье-племя! — прячась за щитами и надрывая глотку кричал он. — Дайте мне выкуп, поклянитесь своими богами платить ежегодную дань драговитам, и мы уйдем!

Балтские воины, передний ряд которых был укрыт веточными щитами, услышав этот призыв замешкались и нестройной толпой постепенно замедлили ход, пока и вовсе не остановились. В их рядах разгорелись громкие, но кратковременные дебаты.

— Если хотите сохранить себе жизнь, то идите прочь с нашей земли! — наконец кто-то с явно выраженным акцентом выкрикнул из рядов галиндских воинов.

— Кто там у вас из-за щитов кудахчет? Я хочу говорить с вашим вождем!

— Нашему вождю не о чем с тобой говорить, убирайтесь отсюда прочь! — ответил все тот же голос. — Никакого выкупа, никакой дани от нас вы никогда не увидите!

— Почем ваш вождь не кажет носа? Если он мужчина, то пускай выйдет и говорит со мной! — не унимался Гремислав. — Или он баба?

В ответ на это оскорбление из рядов вновь перешедших в наступление галиндов вылетело несколько стрел, камней из пращей и даже дротиков, но расстояние еще было достаточно большим. А Гремислав решил более не искушать судьбу и убрался в расположение наших основных войск.

А я в этот момент сожалел о том, что у нас до сих пор нету нормального речного флота! Ведь бой разворачивался вблизи речного русла, а галинды так «красиво» наступали, что их никак незащищенные тылы были развернуты спиной к реке. Даже обычные лучники, стреляя с реки, могли бы здорово проредить неприятеля.

Наконец, не доходя до нас сотни метров и без того медленно продвигающийся противник, встал напротив нашего войска и замер, вероятно собираясь с духом и заодно оценивая нашу численность и вооружение. Я их прекрасно понимал, тяжеловооруженные копьеносцы в передних рядах внушали своим видом для врагов нашего народа не самые приятные и оптимистические мысли.