Кадровик (СИ) - Листратов Валерий - Страница 37

Тусклые лампы освещают деревянную дверь. Одежда Феофана выглядит не такой грязной как моя. Но это в сравнении. Просто фей меньше меня ростом, и грязи на себе может утащить тоже меньше. Но огромные пятна и разводы на ткани все равно бросаются в глаза.

За дверью нас встречает уставший паренёк. Увидев нас, подскакивает с места и засыпает вопросами:

— Где вы так извалялись? Как угораздило? Одежду снимайте на пороге, сейчас дам кадушку, туда всё.

— А сейф есть? Мне надо особо ценные вещи оставить, — серьезно спрашивает фей. — Снимает сапог и выливает остатки сточных вод за порог.

Повторяю за ним эту же процедуру.

— Вон та скамейка — наш сейф. На ней всё оставляйте. Кроме меня тут всё равно уже никого. Хотел пораньше уйти, а тут вы, — под нос ворчит парнишка.

Фей нехотя оставляет поясную сумку на скамейке, и мы оборачиваемся в полотенца.

Мыться приходится быстро: вода в ведрах еле теплая. Зато пены столько, что можно строить замки. Мыло душистое, а жидкость для ополаскивания тела пахнет пихтой. Вот только последнее ведро оказывается самым холодным. Да и пихта теперь ассоциации вызывает не слишком приятные.

— Бррр, — отзывается фей в такт моим мыслям. — Пойдем, Витя, а то обморожусь совсем. Останешься без напарника.

Одежда уже ждёт нас на той же скамейке «для особо ценных вещей». Торопимся нацепить всё на себя. Да, на вид те ещё лохмотья, зато чистые и теплые. Тут же немного согреваюсь.

— Оставь пареньку чуть побольше денег. Все ж дождался, — довольно говорю фею.

Феофан недовольно смотрит на меня, но все же кивает. Кажется, и ему настроение эта передышка поправляет.

Фей оставляет несколько мелких монет пареньку, а мы снова выходим в ночь.

По пути напарник вертит в руках небольшую веточку. Видимо, забрал еще в бане. Очистив от единственного листка, он запихивает её в рот и жуёт.

— Горькая, зараза. — Фей морщится и продолжает жевать ветку.

— А зачем ты это делаешь? — задаю самый очевидный вопрос.

— Курить бросил, — отвечает фей и высовывает язык. Видимо, ну совсем горько. — Теперь вот страдаю.

— А чего бросил? — не то чтобы мне интересно, но все же.

— Я однажды, пока перекурить отошел, моего мага убили. И ведь рядом был, но подгадали гады. Ну, как убили, он в коме сначала лежал…

— Так тебя поэтому отправили вместе со мной? — догадываюсь я. — Типа в наказание?

— Ты не так понял. Я же говорю, мы сами выбираем, к кому прикрепляться. Просто мне выбор ограничили… — оправдывается фей.

Что ж, если от меня в Академии хотели избавиться, то отдать меня под защиту фея, который угробил предыдущего мага — хороший ход. А в том, что хотят, я уже особенно не сомневаюсь.

После истории с переноской каждое слово Феофана нужно делить на два. Но с другой стороны, щит фей ставит, а за свою жизнь я отвечаю сам.

— Слушай, Вить, — фей следит взглядом за вывеской с платьем. — Давай зайдем, а?

Одежда чистая, конечно, но уже походит на обноски. Вот посмотри! — отодвигает полу своей тоги. А у тебя форма Академии и вовсе скоро перестанет быть узнаваемой.

— Пойдём-пойдём, — вздыхаю. Сам же вроде обещал.

Заходим в небольшое длинное помещение с ящиками и коробками. Воздух затхлый и спёртый. Нас никто не встречает. Беру первую попавшую в руки накидку и расправляю. В глаза сразу же бросаются небольшие прорехи в ткани. Следующая вещь тоже повреждена. Светлая рубаха и вовсе с каплями засохшей и застиранной крови. Видимо, какая-то воровская скупка.

— Нет, слушай, не хочу. Не будем тут ничего брать. — Откладываю вещи и поворачиваюсь к выходу.

— А ты чего хотел? Это же не портной. — Фею, очевидно, нормально. Он даже как раз находит себе отрез ткани на тогу. Только отрез коротковат, кажется. — Порыться надо, можно найти годноту, — спокойно отвечает фей и продолжает перебирать вещи в одном из ящиков. — Плащ, кстати первый очень даже ничего. Застирать, пару стежков наложить — и, считай, новьё. А пятна отмыть лимонным соком и содой можно. Матушка моя так делает.

— Фео, я всё понимаю, но это слишком. — Обвожу рукой помещение. — Деньги есть, пошли, спросим, сколько стоит пошив у местных. Я видел лавку около площади.

Фей непритворно расстраивается, но со мной идет. Но тут я, пожалуй, настою. Просто потому, что если мы будем в обносках, то никакой караван нас с собой не возьмёт. Я в этом даже не сомневаюсь. Ну, или возьмёт, но за повышенную цену. Вид нужно иметь не бедный, но и не богатый для наших целей. Тогда и отношение у всех будет ровным.

По ночному городу идём быстро. Собственно, лавку я замечаю и издалека. Над ней горит фонарь, который освещает вывеску — иголку с ниткой.

— Это же портной? — на всякий случай уточняю у фея.

— Ну, портной, да, — чуть обиженно отвечает Феофан.

Киваю. С лёгким удивлением, смотрю на знакомую тяжелую дубовую дверь. На нейвырезано слово «круглосуточно».

Толкаю такую знакомую дверь.

Помещение точно такое же как и в случае с ювелирной мастерской. На улицу выходит только дверь. Сама комната также расширяется от входа, и точно так же как и ювелирная мастерская, перегорожена стойкой.

— Таки здравствуйте молодые люди! — Слышу голос снизу.

В этот раз ожидать хозяина мастерской не приходится. Старый гном, очень похожий на владельца ювелирного мастерской, зевая, вылезает из-за стойки.

— Вы-таки зашли на огонёк к старому Аарону? За платьем, правильно? — Гном окидывает нас оценивающим взглядом и, не дожидаясь ответа, продолжает. — Платья у старого Аарон лучшие в Крайнем. Да что там, в городке! К старому Аарону приезжают вКрайний аж со столицы. Такого платья вы нигде не купите, и не построите.

Маленький мужичок — копия Старого Нила.

— Смотрите, я маг, и мне нужна повседневная рабочая одежда, — обращаюсь к гному.

— Ну да, ну да, я вижу, — тут же отвечает старый Аарон. — Я такие знатные костюмы строил и не раз.

— Тут такая история. — Поворачиваюсь вокруг своей оси, чтобы гном оценил величину работы. — Нужно ещё что-то с этим сделать. Всё потаскалось, порвалось, а новую форму еще ждать и ждать.

— Таки сделаем, — без колебаний соглашается старый Аарон. — Десять дней, пять золотых. У вас будет лучше нового!

— Старый, ты что, упал? — срывается фей. — За пять золотых я себе смокинг построю.

— Таки стройте, только не у меня. У меня пять золотых, — уверенно отвечает Аарон и мгновенно теряет к нам интерес. — Мне старому много не надо.

Заскакивает на табурет у дальней стены и принимается громко строчить на машинке.

— Погоди, старик, ты что, даже торговаться не будешь? — подхожу к стойке, тот сразу перестает строчить.

— Дорогой мой человек, торговаться надо тогда, когда есть выбор. А в этом городке с магическими тканями только я дела имею. Так что пять золотых, дорогой мой. Но-таки ты мне понравился. Чем-то напоминаешь сына Изи. Такой же оболтус. Я добавлю-таки тебе сапоги, и всего только за один золотой. Сносу им не будет. Ещё твои внуки будут помнить старого Аарона.

— Да, предложение, наверное, хорошее, но сейчас, мы пока не при деньгах. Может что-то можете предложить как временное решение?

— Таки–да, молодой человек. Вы можете взять у меня накидку путешественника за один золотой. Она согреет в холод защитит от ветра. Почти нет зачарований. Но она очень удобна. Берёте?

— Если мне отрез ткани на тогу дашь, — торгуется фей.

— Отрез ткани? — флегматично говорит гном. — Отрез ткани это можно. Дам.

— Берём.

Фей вытаскивает из своего кошелька золотую монету.

Гном почти мгновенно достает из-под прилавка очень длинную тканевую накидку и небольшой свёрток. Беру её в руки. Действительно, ткань такая мягкая, что не хочется её отпускать. Мгновенно укутываюсь в неё.

— Спасибо, — благодарю гнома. — Рад, что мы застали вас в работе.

— И не за что. Таки заходите снова. Мы работаем круглосуточно. Деньги часов не знают.

Усмехаюсь.

Прощаюсь с гномом. Фей тоже уминает свёрток внутрь своей сумки.