Охота на Странника: Последняя месть (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 18

Теперь их приближение к Разлому играло против Десара. Ему требовалось время, чтобы как-то залатать давшие трещину отношения, и он действительно не знал, как лучше действовать. Надавить ещё сильнее или отступить и дать Кайре дозреть до состояния, когда она вынуждена будет ответить согласием на брак? Оба варианта не нравились. Ни давить, ни отступать капитан не привык. Обычно победа давалась ему куда легче, и хотя он с самого начала знал, что у Кайры жёсткий характер и кевредовая воля, но всё равно оказался не готов к такому упорному сопротивлению. А ведь её тоже к нему тянуло. Без сомнений! Иначе с чего ей затевать это демонстративное купание и целовать его?

Пока мысли роились в звенящей от усталости голове, Десар не сидел на месте. Во-первых, постирал и надел трусы с рубашкой. Во-вторых, поймал на крючок небольшую рыбину и выкинул её на берег — под палящие лучи Солара. В-третьих, заготовил несколько десятков тонких дубовых прутиков, нарезал побольше травы и разложил сушиться на солнце.

Чуть прошёлся по округе, но вблизи дерева не нашёл ни грибов, ни ягод, а выходить надолго из-под спасительной сени монументального дуба не рискнул: в реальности Десар не собирался заставлять Кайру лечить себя. Силы ей нужны на случай, если за одним нападением последует другое, а так как неприятности всегда ходят рука об руку, стоило подготовиться.

Сильно клонило в сон. Десар осторожно присел на краешек ковра и принялся мастерить из дубовых веточек и длинных стеблей травы сначала ловушку, а затем — подобие полога.

Пока работал, мыслями невольно возвращался к друзьям. Что с ними произошло? Чем больше времени проходило, тем явственнее Десар понимал, что шансы у Эрера выжить были, только если он выпал бы из портала в какой-нибудь клинике, прямо на операционный стол.

Память, словно издеваясь, внезапно подкинула яркий образ: узкие осколки зеркала брызжут в разные стороны. Эрер принимает на себя основной удар, прикрывая Десара и Кайру. Серебристые лезвия вонзаются в друга. Часть застревает в кирасе, часть ранит лишь вскользь, но несколько осколков входит точно в висок, прямо в центр печати. Один, самый крупный, погружается вглубь, и в этот момент воспоминание гаснет.

Капитан нервно сглотнул и ещё раз вернулся в причиняющее боль прошлое. Ему показалось или нет? Это воспоминание или лишь проекция измученного бессонницей разума?

Нет, он не поверит в смерти Мелча и Эрера, пока сам не увидит их трупы. Склепы вскроет, если потребуется. Это, конечно, сумасшествие, но кто узнает? Родня Прейзера вряд ли позволит похоронить его в семейном склепе, а значит, останки друга нужно искать в усыпальнице СИБа. Семья Мелча — другое дело. Наверняка настоит на том, чтобы тело оставили на Севере.

Он достал два флакончика с кровью напарников, но поисковое заклинание снова ничего не показало. Запускать его слишком часто не получалось, слишком мало было материала, и теперь на дне осталось по одной лишь капельке.

Ладно, к чему эти мрачные мысли? В воспоминаниях Десара друзья ещё живы, и оба саркастично ухмыляются. И останутся таковыми, пожалуй, навсегда. В конце концов, они с Кайрой тоже признаны пропавшими без вести, и поисковую операцию скоро свернут, по регламенту она длится ровно месяц. Агент СИБа не ждёт, когда его спасут, он сам обязан вернуться во что бы то ни стало, а если не вернулся, значит, погиб — тогда нет смысла продолжать бесполезные поиски.

К закату Десар закончил работу. Теперь у них была пусть хлипкая и сомнительная, но всё же защита от солнца. Весил полог, правда, куда больше, чем хотелось бы, но идти до леса вряд ли придётся дольше ночи, а одну ночь он уж как-нибудь сдюжит и дотащит его.

Кайру Десар нарочно не будил. И дело не только в том, насколько сладко и нежно она сопела, хотя и в этом тоже. Просто хотел дать ей возможность набраться сил после боя и собирался сам отдохнуть пару вечерних часов перед тем, как на небосводе появится Геста, такая же прелестная и заспанная по вечерам, как его собственная луна.

Хотя выглянет ли богиня сегодня?

Над рекой постепенно поднимался туман, а небо затягивало сизой дымкой.

К моменту, когда Кайра проснулась, Десар наудил рыбы и дважды опустошил ловушку с подтухшей приманкой, достав несколько десятков крупных, злобно вращающих глазами и топорщащих клешни раков.

— Никогда таких не пробовала… — тихо проговорила напарница, садясь на ковре, и вдохнула исходящий от углей аромат. — Пахнет очень вкусно. Спасибо.

— Я подумал, что после боя ты проснёшься со зверским аппетитом. Правда, сам я уже поел, не стал ждать тебя. Хотя знаешь… Пожалуй, составлю тебе компанию. Я же не животное какое-то, чтобы есть, только когда голоден.

Десар передал Кайре проткнутую тремя заточенными палочками рыбу и пододвинул к ней деревянную тарелку с обсыпанными пеплом раками. Они ещё шипели изнутри, а панцири были огненными. Запах стоял такой, что кружилась голова. Или это от переутомления? Десар в теории мог и два дня кряду провести без сна, но это был предел его возможностей, к которому он старался никогда не подходить.

Почти месяц вынужденного похода измотал их настолько, что оба нуждались в отдыхе и нормальной еде. Когда они выберутся из остодраконевшего леса, Десар купит десять разных тортов и с удовольствием поможет Кайре с ними расправиться. Пусть обычно он не особо охоч до сладостей, но теперь собирался сделать исключение.

— Я готова нести караул, а тебе давно пора ложиться. И тебе стоило разбудить меня пораньше, — скованно проговорила Кайра, словно они с Десаром снова стали чужаками.

Это резануло по и без того натянутым нервам, но он слишком устал, чтобы заводить эмоциональный разговор.

— Хорошо.

Кайра встала с ковра, и он занял согретое место, ярко пахнущее туманоцветом. Его запах начал прочно ассоциироваться с напарницей — из всех душистых трав она предпочитала именно его и старательно натирала им тело, хотя Десару нравился и её естественный запах.

— Хочешь, я тебя усыплю?

— Нет. От наведённого сна сложно очнуться в нужный момент, а голова потом весь день какая-то мутная, — отозвался он, устраиваясь поудобнее.

Вскоре он уснул сам, и Кайра осталась один на один со своими мыслями, не менее тяжёлыми, чем мысли Десара.

Туман медленно сгущался, наполняя воздух загадочной тишиной. Жаркий день уступил место прохладному вечеру, и нагретая солнцем земля начала парить, окутывая реку и её берега невесомой шалью. Белёсая дымка мягко обволакивала холм, на вершине которого раскинулся старый дуб. Туман стелился по земле, пробираясь под одежду, и сначала стало зябко, а с наступлением темноты — по-настоящему холодно. Кайра легла спиной к спине Десара, чтобы его согреть, и долго смотрела в пустоту, прислушиваясь к его дыханию и окружающему миру.

Луну занавешивал полупрозрачный полог из белой дымки, а потом и вовсе скрыл от глаз. По лесу кралась стылая темень, и костёр уже не в состоянии был её разогнать.

Ночные растения подсвечивали туман изнутри, воскрешая в душе какой-то глубинный, мистический страх перед природой. Где-то далеко протяжно завыли блейзы. И без того продрогшая Кайра покрылась мурашками.

Заклинание летучего паралича свербело на кончиках пальцев, готовое быть брошенным в любого напавшего хищника. Однако нападения всё не случалось и не случалось, и ожидание выматывало похлеще самого боя, тем более что особым терпением самая неуживчивая из Болларов никогда не обладала. Десар повернулся во сне, сгрёб её в охапку вместе с ворочающейся в груди тревогой и засопел прямо в ухо.

Накатила сонливость, но Кайра ни за что не поддалась бы ей во время караула, поэтому просто невидящим взглядом смотрела на клубящийся у подножия холмика туман и думала о семье.

Когда Десар проснулся, было уже около полуночи.

Кайра приподнялась на локте и сказала:

— Ты был прав. Ночью надо идти, а днём спать, иначе получается какой-то кошмар. То ужасно жарко, то ужасно холодно, ещё и туман этот… Видимость, как у дракона в заднице!