Тайное местечко (СИ) - Балашова Виктория Викторовна - Страница 34

— Да, он Глава моего Рода.

— Какие у него дела с Лексой?

— Я не знаю.

Простецки пожал плечами парень. И столько было в этом жесте естественности, что и Князь понял, что эта история слишком странная, чтобы быть неправдой. Он перевёл взгляд на Лексу, и готов был поклясться, что под капюшоном сверкаем торжествующая улыбка, а глаза смеются над ним.

— Объяснись.

Нашёл в себе силы играть по правилам этого прохиндея Князь, добавил, чтобы держать марку, что так и надо:

— Как ты понял, что они не виноваты?

— Княже, — начал меж тем Лекса, обозначив поклон головы, перегибать палку не следовало, свою награду он уже получил, и хватит, — обстоятельства дела мне доложил через вещуна Козьма, что прибыл на место незамедлительно, узнав о случившемся от уведомителя, прискакавшего от супруги Трофима. Задержанных он опросил там же, и по его словам они и не знали, кто пострадал тогда, только при нём догадались. Их описали, как плохо владеющими зрением, увидел их над телом приёмыш Трофима, скорбный умом паренёк, что не разбираясь, сразу стал звать подмогу, так как знал, что там находился его опекун Трофим. Как они били камнем Трофима он не видел, как пришли тоже, увидел только над телом с камнем, который, по их словам они подняли, чтобы отодвинуть и посмотреть, что с лежавшим. Вещи все были у Трофима при себе. Под ним валялась крынка со снадобьем, а в карманах были деньги, серебрушка, как утверждал Остап от мены и еще мелочь, то возможно деньги Трофима.

— Дальше!

— По приезду задержанных в город, я приступил к допросу обоих по-отдельности, с применением реагёра. Оба говорили только правду, ну или очень сильно в то верили, что не может быть. Мною были опрошены все причастные, а кто был далеко, опрошены побратимом Федо́м. Никодим действительно приходил в первый раз, так как не знал, кто именно замешан в этом деле, ведь он не был знаком с Остапом, который не из этих мест, и к Никодиму шёл представляться и проситься под его руку, как сродственник угасшей ветви. Странно было бы, если бы Глава Рода не пришёл узнать про своего, согласись, Княже. Никаких улик в пользу обвинения ребят не было найдено ни мною, ни Козьмою, ни сразу, ни опосля. Тогда я принял решение ждать. А неделю назад и получил подтверждение, что они ни в чём не виноваты, и сразу уведомил Никодима и выпустил ребят, проводив к Никодиму, ибо они город не знали, и Никодима тоже, вот и передал с рук на руки.

— А каких улик и подтверждений ты ждал?

Смирился уже Князь с ролью… Со своей ролью, что уж теперь.

— Ну, Трофим шёл на поправку, должен был очнуться и сказать, кто его ударил.

Словно взрывная волна и ропот удивления прокатились по площади от этих слов Лексы. Народ загомонил! И только тот, кто бросил обвинение Лексе и Никодиму закричал:

— Он Врёт! Он всё врёт! Трофим убит!

И только, когда Лекса крутанулся вокруг себя, и оказался лицом к лицу с ним, тот замолчал, не в силах вынести взгляда Волка, даже брошенного на него из-под капюшона, и попятившись, хотел скрылся за толпой, но не сумев, нашёл в себе силы вымолвить:

— Докажи нам.

И слова эти прозвучали, словно эхом Княжеским словам, что решил закончить этот фарс, уже упавшим голосом, он то понимал, что Лекса такого придумать не мог.

— Да, Княже, поклонился Лекса и сделав знак кому-то, представил идущего тяжёлой походкой человека:

—Трофим Домов. В ту ночь был слишком увлечён запахом снадобья в его руках, вы же знаете, что снадобье на людей действует гораздо сильнее. Вот не разбирая дороги, умудрился оступиться даже в собственном дворе, и падая ударился головой о камень. Скорбное и нелепое стечение обстоятельств, Княже. Таким его и нашли ребята, с тем камнем у головы. Потом, от греха, и не зная, кто истинный убийца, его срочно увезли к знахарке, там и спрятали, оберегая даже от слухов о его выживании.

За время этого представления, Трофим дошёл таки до Князя, поклонился и… Был прерван на словах здравицы окриком Князя:

— Назовись!

— Дык, Княже великий, Трофим я, Домов. Уважаемый дружинник Лекса из Рода Волка всё правильно сказал. Так и было. Простите, ребята, обрёк я вас на такой позорный разбор, да и снадобье ваше не сберёг, лечили меня из той же крынки, привёз крохи, то что тогда обвинители оставили, им и лечили меня, вот оно и скончалось почти. ведь это ваше снадобье тогда, хоть и было виновато в моём падении, вскружило мне голову, как мальчишке! Но оно же тогда меня и спасло. Когда упал я вскинул руку к ране, а на руке попало в рану снадобье, оно и поддержало меня, потому уже знахарка лечила, то же снадобье и применяя. Денех таких у меня конечно так и нет, но я продам свой дорожный дом, и просто буду вам в услужении вместе со всей семьёй, пока не отдадим… Я выплачу…

— Трофим, дружище! Ты жив! Господи, как же я рад! Забей ты на то снадобье! То фигня, ты же жив! Жив, понимаешь! Дай я тебя обниму!

Ну, такое играть, толпа понимала, нельзя. Радость парня, его простецкое обращение с мужиком оценили все. Жители радовались! Кричали, ликовали, что всё так хорошо разрешилось. Понял это и Князь. А ещё он таки определил виновника всей этой неприятной для себя истории. И был это явно не Лекса, тот ничего просто так не делает, для чего-то это ему было нужно, да и вёл он себя уважительно, как мог. Потому этого идиота, что посмел обвинить ЕГО соглядатая, члена ЕГО стаи, он был готов сейчас просто размазать за это по площади лобного места…

Прервал это размышления Князя голос Олеси:

— Так он жив! А ты нам ничего не сказал! Да я плакать о нём устала! Как ты мог?

С этими словами девушка просто накинулась на Лексу с кулаками, не обращая внимание на оторопь отхлынувшей в разные стороны рядом стоящей толпы, а она ничего не замечая храбро лупила Лексу, который стал смеяться от всего этого цирка, от реакции Остапа, и от боевитости Олеси. Он старался не причинить девушке урона, ведь по сути то она была права в своей обиде на него. И в своём пережитом страхе и огорчении. Со спины к ней подступали провожатые ребят, что тоже понимали суть ситуации и хотели только помочь Лексе угомонить девушку без вреда для неё… Но длилось это не долго.

Его, Лексу, старшака, подвело, что в этой перепалке он упустил общую картину происходящего вокруг. Он только и успел услышать крики дозорных, что сам распределил по всей площади лобного места, и реагировать так они должны были в одном случае — опасности, грозящей Князю. Но он уже решительно не успевал, сместившись от Князя, отодвигаясь от Олеси. Девушка-же и подавно не понимала и не замечала ничего вокруг в своём праведном гневе. Теперь Лекса был слишком далеко от Князя, и даже не понимал, откуда и как далеко от того опасность. Да и в чём она состоит тоже. Ему не хватало пары секунд… Даже буквально секунды… Как он мог так ошибиться? Он ожидал удара совсем с другой стороны, где и были стянуты его ребята и помощники! Но их развели отвлекая на ту явную толпу, а убийца оказался совсем в другом месте…

Оставалось только чуть попытаться хоть сбить траекторию летящего лезвия клинка, что несся в грудь Князя… Но что это могло изменить? И тут он увидел метнувшегося наперерез и закрывшего Князя своим телом…