Тайное местечко (СИ) - Балашова Виктория Викторовна - Страница 17

— Ага, очень!

— Вот и радуйся в моменте, живи сейчас.

— Да ты психолог или философ! И это не подколка, спасибо тебе.

— Ты думаешь, я не вижу, какая у тебя тоска в глазах периодически плещется? Вижу. А толку? Давай жить дружно и в сказке.

— Всё, есть, жить в сказке, Кэп. Плывём дальше?

— Ага, думаю еще не один такой берег будет, а глины мы набрали и всю рыбу приготовили. Эх, картошечки бы запечь...

Размечтался Остап, но пошёл собираться и убирать их стоянку.

***

На третий день неспешного сплавления по реке, ребята увидели те предшественники знамения их скорого окончания лодочного пути, про которые им говорила бабушка Глаша. Узнали их оба одновременно, и поняли, что уже стоит готовиться. Чтобы не вставать сразу в людном месте, облюбовали себе заводь, где намылись — накупались, выстирали и просушили одежду, а так же наловили и запекли в глине рыбин, положили в котомку, переночевали в последний раз возле лодочки и отправились с месту причаливания. Там действительно, как и говорила бабушка Глаша, была большая пристань, где очень широко стояли различного вида и размера лодки и ладьи. Свою ребята поставили правее и дальше всех, как и сказала им хозяюшка лодки. После, прошептали над ней слова благодарности и что не нуждаются больше в ней. Тогда только они собрались и покинули её. Расставаться с лодкой было немного боязно, и немного жаль. Такая легкая и приятная была эта часть дороги. Но их путь лежал сильно дальше. Дорога же уводила от реки сразу в нужном направлении — на запад. Теперь их дорога будет идти по обжитым местам, да через поселения. Неподалёку от пристани было как раз первое поселение, пока, самое бОльшее, что они видели в этом Мире, но его прошли насквозь, решив всё же не останавливаться в нём. Не хотелось спать на сене, соломе или в избе, пока хотелось просто идти и наслаждаться обществом друг — друга. Решение было обоюдным и легким. Только задержались купить, считай выменять, лепешки хлеба на ценности бабушки Глаши. Вот только, две добрые женщины, у которых Олеся спросила о возможности мены, чуть не поссориолись между собой, за то, кто же получит заветный мешочек трав. Как только они поняли, какая ценность предлагается за хлеб, так сразу стали набавлять цену, увеличивая количество предлагаемого. Одна и обед предлагала к запасам, и молочка крынку, Другая расстегаи с рыбой, редис, зелень, и яблоки. Ребята стояли ошалевшие и совершенно растерянные. Тут Остап смекнул, что к ним уже начинает подтягиваться народ, уж больно громко голосили кумушки. Схватив обеих женщин под локотки, он их решительно повёл с этой улицы. Олеся поспешила следом. И только в дороге обе ошарашенно замолкли и уставились на непонятного парня:

— Паря, а куда это мы?

— Дамы, — решил пресечь все споры Остап, — я понимаю, что вам обеим очень желанен тот туесок с травами. Но у нас он только один, да и так много нам не надо. Потому, предлагаю, чтобы не стало вражды меж вами, и вспоминали вы нас только добрым словом, давайте мы содержимое узелка разделим меж вами, а вы нам каждая отсыпьте, как посчитаете нужным. Вот, одна одно, а другая другое.

Женщины заулыбались и закивали так, что ребята испугались, что у них головы отвалятся. А сколько радости было в их глазах!

— Может у кого из вас есть крупа, нам бы в дорогу не помешала.

— Есть, хлопчик, всё есть, я тут рядом живу, давай, кума, ко мне зайдём, я пока снедать соберу, и остальные припасы, а ты к себе сходишь, и вернёшься, там и поменяем наши товары на ваш.

— Я согласна, и правда, что это мы, как не родные! Я бегу, кума, принимай гостей радушно, а я ужо поспешу! Давай, я крупу и хлеб, раз ты кормишь, и молочка с собой в туес налью. И сала дам, доброе оно ж у меня и с мяском и чесночком. Всё, бегу, ждите.

И она вправду припустила бегом по улице. А оставшаяся женщина повела их в свой дом, что и вправду был совсем рядом.

Перед входом в дом, хозяйка предложила обождать, сходила домой за чистым рушником, проводила гостей к умывальнику под навесом дома, и ждала, пока они помоют руки с дороги.

Дом у хозяюшки был светлый, просторный и чистый. На полу создавали уют домотканые ковры, какие были и в наших деревнях, на окошках простые занавесочки, подхваченные собранными в косы травами. На столе создавала уют вышитая салфетка и стоял в крынке букет разных цветов.

— Мир с Богами дому вашему.

Поприветствовали Остап и Олеся, войдя.

— Благодарствую, гости дорогие, проходите с Богами.

Хозяюшка пригласила за стол, а сама стала хлопотать накрывая. Остап попросил дать ему, если есть, мешочек или тряпицу, чтобы разделить узелок трав. Хозяюшка подала мешочек, и даже не осталась смотреть на раздел, только потянула носом приятный запах и улыбнувшись, продолжив накрывать на стол. Щи были поданы прямиком из печки, на столе очень споро появились солонка, корзинка с хлебом, две глиняные плошки с наваристым супом, и крынка со сливками, а в руках у ребят — деревянные ложки. Ребята даже заподозрили в хозяйке ворожею, так у неё всё ловко и споро получалось, словно у неё было несколько помощников. Теперь пришла пора ребятам втягивать носом обалденный запах наваристых щей.

«Как же хорошо, что не пост!» Пронеслось в голове у Остапа. А Олеся уже зачерпывала сливки.

Хозяюшка же подсуетилась и собрала ребятам еще обещанных яблок и хрустящих малосольных огурцов. Луку зеленого с головками.

— Хозяюшка, не слишком ли много за такое малое количество травок? — засмущалась Олеся.

— Не, ребятушки, то ещё и мало, как хорошо, что с Дариной поделитесь, разделите между нами то чудо. Как же давно не было такой ценности у нас! От души делюсь! Пусть во благо и вам будет в дороге вашей. Какую радость принесли вы в мой дом! Можа, добавочки?

— Ой, хозяюшка дорогая, так попотчевала от души и сердца, благодарствуем.

Встав ребята поклонились до земли, отдавая должное умению и старанию хозяюшки, а та аж зарделась, по-сердцу ей пришлась похвала ребят. Усадила их обратно, предложила отвар медовый. Но ребята отказались, Уже не было привычки так наедаться. А тут и Кума Хозяйки, Дарина прибежала, хотя, это она на улице бежала, что было видно в окно, а в дом она уже вошла степенно и важно, с пожеланиями добра хозяйке дома и гостям её. В руках у вошедшей были два узелка, точнее даже узла, видно, что тяжёлые. Остап метнулся помочь, но Дарина ловко водрузила их на стол и развязав предъявила богачества снеди.

Остап же отдал каждой её часть узелка с ценными травами. И опять, каждая взяла свой, не косясь на мешочек другой. Каждая поклонилась и поблагодарила. Ребята же в свою очередь поблагодарили в ответ, уточнив:

— Не чувствуют ли хозяюшки обиды, с лёгким ли сердцем меняются?

— С лёгким, — со счастливыми улыбками прижимая заветные узелки к сердцу, хором ответили обе. Тогда и путники, взяв теперь свои припасы стали прощаться. Желая удачу и счастье в дом обеим.

Их проводили до калитки и пожелали счастливого пути и скатертью дорогу.

— Про хрен забыли, тихонько хохотнула Олеся, когда их уже не могли видеть и слышать хлебосольные кумушки. — Вот это затарились!

— Ага! Давай мне второй, свой узелок, мне не так тяжело, и приятнее будет на тебя смотреть. У меня много вкусняшек теперь, пойдёшь со мной?

Олеся засмеялась, отдав Остапу ещё один узелок, а свой основной закинув на спину. Дорога уводила от деревни, ведя мимо полей, была она широкой и видно, что ею пользовались постоянно. Зарастать не давали. До леса было далеко, и как рассказала бабушка Глаша, был он небольшим, его ребята рассчитывали пересечь до наступления темноты. А на ночь встать уже миновав его и отойдя от него подальше. Лес их пугал так же, как и на Земле. Там ведь могли быть и дикие звери. Хорошо, что ночи пока были тёплые, а сами дни стояли сухие, без дождей.

Чем дальше шли невольные путешественники, тем более широкий тракт становился и больше стало встречаться им попутчиков и встречных. И те и те могли быть идущими и едущими верхом или на повозках. Чаще были пешком, как они, на телегах, даже вереницами — обозами реже. Были путники и верхом, так же по одному, но иногда, и группами. Карет только они не видели. Может, не та дорога была, конечно. А может и просто не было в этом Мире карет. Хотя, сказка предполагала сочетание — карета/тыква.