Думсдэй: Пацаны (СИ) - Иванов Михаил Aksido "Inferiat" - Страница 29

— Живой? — сквозь фиолетовые круги увидел я фигуру гребаного Мясника, который уже должен был бежать отсюда и уводить Бекку от долбанутого супермена.

— Кх-х. какого хера… — стиснув зубы, я чувствовал, как тот привязывает что-то к ноге. Какую-то палку, что-ли. Судя по сплошному комку нервов, в которое превратилось колено — она явно сломана. Да и двигать я ими не мог, только боль чувствовал прекрасно. — Ты должен семью уводить…

— Слышь, — особо сильно дернул тот ногу, затягивая на ней какую-то тряпку и порождая еще один болевой импульс. — Ебало офни чуток. Ты конечно мудак еще тот, но свой! Да и Бекка…

Умолк тот, а я увидел женщину, которая закрывала лицо и уши ребенку, чтобы тот не насмотрелся на мою окровавленную тушку. Ребенок, который точно не должен достаться Хоумлендеру. Иначе... зачем это все? Я что, подыхал тут напрастно?!

— Бучер, уводи их нахер отсюда… — вцепился я левой рукой в куртку Бучера. Правая не слушалась. На этот раз точно перелом. — За меня не беспокойся. Если не сдох, как-нибудь оклемаюсь. Уходите, живее, пока…

— Как трогательно, — мои слова прервал мерзкий, до боли знакомый голос никак не подыхающей нацистки. С трудом повернув голову, я увидел, как та, пошатываясь, выходит из-за деревьев. Грязная одежда, отсутствующая рука с прижженым обрубком из которого торчала желтая кость, кровавое месиво вместо глаза — Штормфронт была похожа на зомби больше, чем на известную супергероиню. Последний уцелевший глаз смотрел на меня с такой злобой, что становилось жутко.

— Бекка, бери Райана и беги! — Мясник выхватил из кармана пистолет, посылая пулю за пулей в закрывшую голову рукой Грозу. — Живее!!!

Прокричал тот, перекрикивая собственные выстрелы.

— Как вы меня все… — прошипела Гроза, одним импульсом отшвыривая Мясника куда-то вглубь леса. — Райан, солнышко, ты пойдешь со мной… я только закончу одно небольшое дельце и все!

— Только попробуй к нему подойти! — отчаянно крикнула Бекка, закрывая собой сына, который со смесью ужаса и отвращения смотрел на приближающуюся «супергероиню».

— Да беги ты… А-а-а!!! — не успел договорить я фразу, как поток молний врезался в оголенные нервы тысячей разрядов. Казалось бы от того спектра ощущений, что я испытал сегодня — она должна была чуть притупится… нет.

На этот раз передышек Гроза не делала, явно проделав работу над ошибками и изжаривая меня на расстоянии своими способностями. Самое страшное было то, что я даже не мог отрубиться, раз за разом возвращаясь в агонию истерзанного тела. Снова противно запахло паленой плотью. Этот запах принес воспоминания о ровно такой же смерти моего соседа, с которым за столько времени мы даже успели стать приятелями…

— Хватит! Ему же больно! — услышал я детский крик.

— Ты совсем не как они, ты должен быть с нами, — продолжала нести какую-то пафосную чушь женщина, похоже вообще потеряв связь с реальностью.

— Только через мой труп! — яростно ответила мать, защищающая своего сына.

— И как ты мне помешаешь, а? — издевательски проговорила Гроза. Даже потерянный глаз и рука не заставили чокнутую нацистку сомневаться в своем превосходстве. А поток молний вдруг усилился. Похоже, она все-таки решила закончить со мной. Вот и кончилась сказка о нелепом попаданце из одной жопы в другую. Вот только…

«Я не могу умереть вот так!» — в голове яростным набатом билась только одна мысль, заставляя через сведенные судорогой мышцы упрямо вдыхать пропитанный гарью воздух. — «Не вот так!»

Глаза жгло огнем, но боль терзающая тело начала потихоньку отступать, а в груди нарастало чувство, что меня переполняет, словно бы я был шариком в который с усилием вкачивали лишний воздух.

— Чертов Амейзер! Да какого хрена ты еще не сдох?! — вновь обратила на меня внимания Штормфронт, еще больше усилив поток молний… но боль все больше отступала, сконцентрировавшись в заполненной фиолетовыми разводами глазах.

— Получай, блядина! — услышал я мат Бучера, и поток молний вдруг прекратился. А затем послышался звон металла о что-то твердое и вскрик Бэкки. Я попытался увидеть хоть что-то, но в глазах по прежнему оставались только пульсирующие фиолетовые круги, и я мог только догадываться что именно происходит.

— Билли, нет!!! — голос женщины совпал с треском дерева и тяжелым стуком свалившегося тела.

— Похоже, начну именно с тебя! — мерзкий голос мутантши, неспособность управлять телом, собственное бессилие, слепота, боль, заставила меня снова очутиться в той самой камере, где я ничего не смог сделать, чтобы помочь. Как и сейчас... Злость, переполняющая меня тогда и рядом не стояла с той, что я испытывал сейчас. За боль, за то, что сотворила эта сука, за свою в одночасье сгоревшую жизнь, за неунывающего парня, за беспомощность и унижение. За собственную трусость, которая как оказалось сидит там, где я и не подозревал...

«М-м-ы. кха-а. не. за–кх-а-ончили… А-а-а-р-гх!!!» — распирающие меня эмоции совпали вместе с ощущением переполненной емкости, когда перед глазами вдруг появилась нечеткая фиолетовая картинка, запечатлевшая ненавистную всеми фибрами души нацистку, которая стояла с занесенной ногой над телом Бучера. А затем…

Бэкка с ужасом смотрела, как лежащий в луже собственной крови обгорелый труп поднимает трясущуюся голову и хрипя что-то на русском открывает светящиеся фиолетовым цветом глаза — затем ревущий фиолетовый луч сносит изумленную женщину с места, впечатывая ее в ствол столетнего дерева, сминая прочную древесину как легкий картон. Но та умирать от такого, похоже, совсем не собиралась.

— Я убью этого старика, — сквозь зубы выплюнула мутантка сгусток крови, опускаясь на одно колено. — И тебя сучонок тоже…

Поток плазмы из глаз проклятого недобитка не смог сильно повредить Штормфронт. Все-таки именно она наравне с Солдатиком получила первую, неразбавленную сыворотку Фредерика, а затем и еще одну формулу, доработанную доктором Амейзером, дарующее ей не только невероятную прочность, скорость, силу и регенерацию, но и полный контроль над электричеством.

Защититься от собственного оружия… да никакое электричество и близко не могло навредить повелительнице грозы. Но вкупе с сильными повреждениями от предательницы Мэйв, а также непонятного заряда, что немного ослабил ее силы в самом начале — этот удар, попавший по ребрам заставил сердце больно екнуть, сдавленное костяной клеткой.

— Да я… — попытавшись встать, Штормфронт вдруг покачнулась, а сердце пропустило второй удар, колотясь в грудной клетке как бешенное, снова и снова сбиваясь с ритма. Ноги перестали держать ее. Опустившись на колени, столетняя женщина с недоумением поглядела вокруг оставшимся целым глазом. Шумел лес. Под деревом пытался перевернуться бородатый мужик, который попытался напасть на нее с жалкой железкой в руке. Идиот.

Напротив нее закрывала мальчика эта стервозная женщина, которую давно следовало убрать, чтобы ничто не мешало воспитывать будущего правителя правильно, как это было нужно. Переведя взгляд, она наткнулась на горящие незамутненной ненавистью глаза этого недочеловека… defecte probе, жалкая блоха, которую никак не получалось раздавить. Но ничего, она уже слышала знакомый звук приближающегося спасителя. Взглянув на небо, она увидела несущуюся к ней и именно к ней фигуру, воплощающую все ее мечты.

— Meine Liebe… — сердце женщины ударилось в последний раз, и замерло.

В красно-сине-белом костюме явно было теперь больше красного, чем это было изначально. Опустившаяся возле лежащей на опавшей листве женщины фигура Хоумлэндера всем своим видом внушала опасение. Особенно сейчас, когда маску идеального сверх-человека изрядно запачкало кровавыми разводами.

Он не говорил ничего, но это было еще страшнее. Молча мужчина склонился над Штормфронт, проведя рукой по грязной коже. Что он делал дальше мне было просто не видно, я едва справлялся с тем, чтобы не вырубиться в эту же секунду. Наполняющее меня силой чувство исчезло, оставив немного притупившуюся боль, и жжение в глазах. Я тщетно пытался вновь вызвать это чувство, в душе уже понимая, что даже новая способность не поможет мне хоть как-то противостоять злой версии супермена.