Тотальный писец. том 2 (СИ) - "Vells" - Страница 26

Жуткий контраст накрыл японку с головой. Время для Изуми будто перестало существовать. Перед ней был истекающий кровью парень, на котором не было живого место, а на эту страшную картину реальности накладывались воспоминания. В этот замерший миг, Изуми, вновь пережила все дни, что она провела с Джином.

По щекам женщины текли слёзы и она, выронив нож, упала на колени, ненавидя себя.

На грани нервного срыва, что приближался с каждым новым кадром минувших образов и слов, она поняла, что единственный, кто находился всегда на её стороне, был Воронов. Даже при словах о разводе он беспокоился, что о ней подумают, и просил подождать, пока всё уляжется, а не о том, что она знает его лицо или сколько он оторвёт от её клана.

— Ты чего? — голос Мияко вывел женщину из некого транса, между адом и раем. — Добей его. Или мне это сделать? — Навис над ними Шимо.

Изуми, через слёзы посмотрела на стоящего рядом японца с окровавленной арматурой в руках и отрицательно замотала головой.

Мияко удивлённо уставился на женщину.

— Изуми. Это наш шанс. Ох, твою мать, — раздражённо сплюнул Мияко, начиная замах арматурой. — Не можешь. Я это сделаю. Отодвинься. Не мешай. Без него мы поженимся, и ты вольёшься в мой клан.

Изуми дёрнулась, чтобы загородить собой Джина, а японец на такой поступок остановил замах и схватил её за отворот пиджака, отталкивая в сторону. Изуми, что даже не поднялась с колен опять упала на пол.

— Ты что удумала? Я же сказал, не мешай. — Воровато зашипел Мияко с нескрываемым злобным раздражением.

— Нет. — В сдавленном от слёз хрипе произнесла Изуми.

— Что нет? Мы же всё решили. Никто об этом не узнает, и ты будешь моей.

— Нет, — отрицательно замотала головой Изуми, что в этот миг вспомнила все сказанные Мияко слова, пока Джин защищал их. — Остановись. Слышишь меня. Не надо.

— Что? — округлились глаза японца, вспыхивая фанатичной любовной одержимостью и злостью. — Нет уж! Я не отступлю. И ты будешь моей. Тебе походу нравится, чтобы тебя принуждали да? Думаешь, я не в курсе, что про вас говорили? Побочные жёны Аяко, те ещё извращенки и дадут фору любой проститутке. Хочешь как раньше, так я это тебе устрою. Я давно об этом мечтаю. Только сначала избавлюсь от этого. — С этими словами японец замахнулся арматурой.

Изуми с полными слёз глазами практически ничего не видя, дёрнулась на Мияко, вскакивая на ноги. В момент когда стальной прут стал опускаться вниз, рассекая воздух, женщина в испуге зажмурилась, но удара не последовало.

— Ты! — Услышала японка голос Мияко и почувствовала, как по её плечу что-то закапало.

Открыв глаза, Наоки увидела над собой занесённую руку Мияко, которую сжимал Джин, что стоял за её спиной. По руке парня бежали струйки крови, падая каплями на пол и женское плечо.

Видя злое и растерянное лицо японца, на котором начинал проявляться страх, она судорожно дёрнулась, слегка поворачиваясь назад. За спиной японки стоял Воронов. Его глаза были практически закрыты, а сам он слегка пошатывался.

Джин, смотря в пустоту из полузакрытых век, слегка пошевелил кистью и японец, взвыв от боли, выронил своё оружие. Воронов же отшвырнув чуть вывернутую руку, шагнул на молодого мужчину, что в страхе попятился назад.

— Ты! Не трогай меня, — стал сбивчиво голосить Мияко. — Только тронь и мой отец…

— А кто узнает, что это сделал я? — Джину с трудом говорил, и еле передвигая ноги, стал обходить японку. — Я защищал себя и свою жену. Мне не было дела до тебя. Тебя должны защищать телохранители, а не я.

— Мой отец узнает, — пятясь назад, Мияко споткнулся об тело и грохнулся на задницу. — Это не я придумал. Это всё она. Она хотела тебя убить. — Мужчина стал тыкать пальцем в Изуми. — Убьёшь меня, её клан уничтожат, и ты вообще ничего не получишь. Ты же одиночка.

Воронов остановился перед Мияко, мотаясь из стороны в сторону, и встал одной ногой на щиколотку парня, от чего тот взвыл от боли.

— А мне ничего и не надо. Думаешь, мне нужны деньги? Или я боюсь твоего клана? Ты прав я один. Но если продеться я уничтожу весь твой чёртов клан. Одного за другим. Но знаешь? Мне этого делать самому, даже не продеться. Я просто скажу, что это твой клан заказчик покушения. Ты выманил нас на стройку. Заманил в западню. А я участник турнира. Этим делом займётся императорская семья. Даже если твой клан уцелеет, то его уничтожат конкуренты и бывшие партнеры.

Мияко в страхе выдернул ногу из-под стопы парня и попытался ползти назад, но руки проскользили в лужах крови, от чего он чуть не грохнулся на спину.

— Что…. Что хочешь? Чего тебе надо?

— Для начала извинений перед Изуми и, чтобы ты забыл про неё навсегда. И учти. Если я когда-либо узнаю, что ты нарушил уговор. Ну, ты сам понимаешь, что будет с тобой и твоим кланом. Ну? — Гаркнул Джин, с трудом удерживая себя на ногах и видя японца сквозь тёмную завесу пелены.

— Хорошо. Я обещаю. Я клянусь. Я разорву все контракты и оплачу неустойки и больше никогда в жизни не подойду к ней, — сбивчиво бубнил японец, косясь,то на Джина, то на японку, застывшую, как фарфоровая статуэтка. — Прости. Прости меня. — Извиняясь, кивал он головой, будто болванчик.

Изуми смотрела на эту картину и её била крупная дрожь, а когда Воронов развернулся на шум доносившийся со входа на этаж, и посмотрел на неё. Сердце японки словно остановилось. Джин теперь знал, что она хотела его убить. Душевная боль сжала что-то в груди невыносимой хваткой и дёрнула вниз.

В помещение же стали вбегать полицейские с оружием наперевес. Люди в форме быстро прибывали и заполняли пространство, а Джин, пошатнувшись, опустился на пол, видя смутно перед глазами табло, гласящее, что миссия по спасению героини завершена.

Центральный госпиталь.

За окном уже начинался вечер. Джин сидел на кровати в одноместной палате. Тело парня было перемотано бинтами, а состояние больше не грозило потерей сознания. Хотя любое необдуманное движение грозило теперь резкой болью.

Два часа Воронов уже провёл в этом госпитале, куда его доставили прямиком со стройки. Большую часть времени им занимались медики и только последние минут двадцать парень был в одиночестве. При этом у дверей палаты стоял полицейский конвой, не пуская к нему никого кроме двух врачей и одной медсестры.

Дверь в палату отворилась, и в неё зашёл мужчина в строгом деловом костюме тёмно-синего цвета. Джин сразу узнал посетителя — это был Хинато Фудзу.

— Добрый день Джин, — учтиво поздоровался глава одной из императорских семей. — Рад, что всё обошлось. Вижу вам, уже не требуется постельный режим.

— Спасибо. — Кивнул Воронов, понимая, что японец явился не просто так. Но вот что его привело, пока было загадкой. Хотя он же участник турнира и может это штатная процедура?

— Джин. Я не любитель ходить вокруг да около, — сел на стул возле кровати Хинато. — Я пришёл по делу и представляю интересы, сам понимаешь кого.

— И что за дело вас привело? — закашлялся Джин, придерживая рукой рёбра, а в душе стало зарождаться лёгкое беспокойство.

— Ты знаешь, что я назначен проводить малый турнир императора. По этому делу я и пришёл поговорить.

Джин удивлённо уставился на японца. Он ожидал разговоров о нападении. Даже обвинений в убийстве кучи народу. Но точно не разговоров о турнире.

— Начну с того, что этот разговор должен остаться между нами, — произнёс Фудзу и, дождавшись кивка от парня, продолжил говорить. — Император обеспокоен складывающейся обстановкой вокруг турнира. Видишь ли, на вас напали якудза, среди которых были члены преступной организации зовущей себя Лига убийц. Но дело не о вторых а, о первых нападающих. Это простые люди, да и не только люди. Все расы. Турнир это в первую очередь дань традиции Японии. Сейчас же традиция нарушается и очень многие недовольны этим. Император этим обеспокоен. Сначала нападение убийц, которых, скорее всего, подослали кланы. Теперь нападение простых бандитов из народа, что как бы ни прискорбно это, ни звучало, нашли одобрение в народе. Вот и получается, что в своём праве участника ты прав, но в лице нашего общества ты становишься врагом, что попирает устои Японии. И это становится уже проблемой и для нас. Точнее станет вскоре проблемой.