Ведьмы.Ру (СИ) - Демина Карина - Страница 31

— Девонька, — вздохнул Филинов, — у меня тоже вот много чего в голове не укладывается. Я, может, тоже хотел бы вот на рыбалку поехать, на все выходные. Берег. Вода. Тишь да благодать. Так нет же, придётся с тобою возиться и это вот всё… думаешь, оно мне надо?

Ульяна даже не могла точно сказать, что подействовало сильнее. То, что она услышала, или тон, которым это было сказано. Просто там, внутри, где сидело проклятье, что-то сперва шевельнулось, а потом резко вдруг выплеснулось силой.

Облако её повисло, почти как тогда. И… И…

Коллектор поднялся и, похлопав себя по карманам, вытащил мятый прямоугольничек бумаги.

— Держи, — сказал он, сунув его в руку. — Это агентства. Если додумаешься до чего умного, звони и спроси Филина.

— Филина?

— Эт я, — он ткнул себя пальцем в грудь, точно были ещё варианты. — Филинов — Филин. Сечёшь?

— Секу, — пальцы смяли бумажку. — Только ты не филин. Ты козёл!

И туча, сидевшая внутри Ульяны, вдруг вырвалась, повисла над блестящею макушкой, а потом громыхнула, крутанулась, закладываясь спиралью. И та, ускорившись, взяла и вошла в Филинова. Прямо через макушку.

Вот просто целиком.

Он моргнул. Чуть нахмурился. А потом вдруг упал на четвереньки и, выгнув спину, сказал:

— Твою ж мать… Надо было в грузчики идти…… Э-м-ме-е-е…

Чёрная кожанка растеклась, облепив ноги и руки. А потом вдруг раздался хлопок и человек исчез.

— Мать твою ведьму, Тараканова! Ты чего творишь⁈ — хриплым голосом поинтересовался Мелецкий.

— Я нечаянно.

Ульяна сглотнула.

Это не она.

Точно не она.

Это просто… Звезды встали раком. Или просто совпало так. Да. Именно. Совпало.

— М-ме? — козёл повернул голову налево. Потом направо. Крутанулся. Зачем-то приподнял левую ногу, заглянув под неё. Потом приподнял правую.

И после этого медленно, как-то вот угрожающе даже, повернулся к Ульяне.

— Это точно не я! — она сделала шаг назад.

Нет, козёл получился отменный. Просто загляденье, а не козёл. Главное, даже на морде сходство с оригиналом сохранилось, особенно во взгляде. И взгляд этот не предвещал ничего хорошего.

— М-у-е, — произнёс козёл и тряхнул головой.

А рога вовсе шикарные, тяжёлые, янтарно-жёлтого колёра и размера немалого, вон, выгибаются дугами, едва не доставая до козлиной спины.

— Требует, чтоб расколдовала, — сказал Никитка.

— А ты по козлиному понимаешь? — Мелецкий переводил взгляд с Ульяны на козла, с козла — на Никитку.

— Чего там понимать? Это ж не Фёдор Степанович, вот его философские концепции порой понять сложно. Особенно эти, когда дуализм, когда диалектика. Козлиный для философии не очень годится.

— Ме? — козёл моргнул.

— Сам ты «ме», — отозвался Никитка. — А я оборотень истинный. Из древнего уважаемого рода.

Козёл потряс головой и снова огляделся.

— Ульянушка? — Антонина Васильевна выглянула за ворота. — Что у вас тут? А то я силу почуяла.

— Вот, — Ульяна указала на козла. — Это Филин.

— А с виду — козёл.

— Нет, в смысле, Филинов. Коллектор. Пришёл долги взыскивать. Угрожать начал.

— Тогда сам дурак, — бабушку вид человека, обращённого в козла, ничуть не взволновал. — Кто ж в здравом-то уме ведьме угрожает.

— М-мя! — у козла на сей счёт своё мнение имелось.

— Тем более необученной. И проклятой. Порой и обученные-то чудят, а у Улечки сложности.

Ну да.

Работы нет. Дом отберут. Зато есть проклятье, жених, демон и родственники. А теперь ещё козёл, с которым что-то надо делать.

— А… Как его обратно? — поинтересовалась Ульяна, потому что было до крайности неловко. Нет, вины она за собой не ощущала. Действительно, кто этого Филина просил угрожать-то? Но вот… Просто… Для развития, так сказать.

— Обратно? — бабушка отёрла руки полотенцем. — А вот тут, деточка, могут быть сложности.

— М-ме? — козёл сел на зад.

— Это ж ведьмы, — ответил ему Никитка. — У них никогда не бывает просто.

— Ты какое условие на проклятье заложила?

— Условие? — Ульяна моргнула. — Я его вообще проклинать не хотела! Нечаянно. Вырвалось.

— И без условия?

— Без, — признала она.

— Вот на будущее, если вдруг опять рваться будет, ты условие заложи. Так, на всякий случай. Вроде предохранителя. К примеру, быть тебе козлом тридцать лет и три года.

— М-ме! — вот теперь и переводчика не потребовалась.

— Да любой срок сказать можно! Главное, чтоб вообще был. Но да, лучше там три года. А то тридцать три — многовато. Не всякий козёл столько протянет.

— М-мя⁈

— Или вот ещё, из классики, — подтянулся Никитка. — Пока тебя не полюбит прекрасная дева.

— Лучше без уточнений, — поправила бабушка. — Потому как вдруг да не очень прекрасная. Проклятья вообще по природе своей могут очень извратить условие. Самое безобидное — до первого поцелуя. Вот поцелует кто, тогда и спадёт.

Все посмотрели на Ульяну.

— Я?

— Попробуй, — предложил Никитка. — Вдруг да сработает.

— Но почему я?

— Ты ж его заколдовала.

— Я случайно!

— М-ме! — козёл топнул ногой и, закрыв глаза, вытянул морду, показывая, что в целом готов расколдовываться. Нет, это ж… это ж уму непостижимо…

— Я не буду целоваться с посторонними козлами! — Ульяна скрестила руки на груди. — Мелецкий!

— А я что? Я-то, конечно, могу попробовать…

Козёл затряс головой, показывая, что ещё не настолько отчаялся.

— Но боюсь, эффекта не будет.

— Не будет, — согласилась с ним бабушка.

— Но ты вот так позволишь мне взять и поцеловать какого-то…

— Не какого-то, а вполне определённого, — ответил Мелецкий. И козёл кивнул, соглашаясь, что определённей некуда. — Почти уже своего… в конце концов, человек тут не по собственной инициативе. Работа у него такая.

Козёл опять кивнул и вздохнул.

— Дерьмовая у него работа!

— Но всё же… и вообще, Тараканова! С Мехлицким же целовалась? На третьем курсе! Я видел. Он ещё тот козёл был, не чета нынешнему. Этот… этот, можно сказать, обзразцовой козлистости. В смысле, мужик, не обижайся, я с виду. А там наоборот, внутри, так сказать.

— Морду ты ему поэтому набил?

Козёл переводил взгляд с Ульяны на Мелецкого.

— Да нет… просто… случилось так… обстоятельства совпали. Настроение. Короче, это вообще давно было и неправда. А сейчас, Тараканова, серьёзно. Вот чмокни мужика в лобешник, а там или сработает или дальше думать будем. Ну не смотри ты так! Хочешь, я ему тоже потом морду набью?

В том, что Мелецкий попытается, Ульяна не сомневалась. Другой вопрос, получится ли у него…

— В морду — это понятно и по-мужски. А в козла… ну реально же подстава!

Козёл, кивнув, спешно подставил лоб.

Нет, они точно издеваются.

Или…

Ульяна вздохнула.

Закрыла глаза и, наклонившись, коснулась губами тёплой шерсти, от которой пахло табаком.

И ничего не произошло.

— Всё-таки это как-то иначе работает, — озвучил мысли Мелецкий.

— М-ме, — возмущение козла было вполне себе явным.

— Ага, мужик… ну, что сказать, сам виноват. Кто ж тебя просил-то? Кстати… а что с козлом будем делать?

Глава 18 О козлах и людях

Прикосновения его волосатых ног к ее ногам вызывали в Грейс дрожь восхищения.

Суровый любовный роман

Данила поглядел в окно, убеждаясь, что чёрный козёл никуда не делся.

Козел бродил по двору, то и дело останавливаясь, чтобы посмотреть на дом. В серых глазах его мерещились печаль и даже исконная русская тоска.

— Знаешь, Тараканова, — Данила потянул за шторку, потому что смотреть на козла сил никаких не было. — Я вот начинаю думать, что мне как-то и повезло даже.

— В чём? — Тараканова оторвалась от документов, которые читала, кажется, третий раз.

— В том, что легко отделался. Подумаешь, дар нестабильный. Тем более рядом с тобой даже и вполне себе стабильный. Мыши…