Серый кардинал (СИ) - "Amazerak" - Страница 6

Кроме того, удавалось влиять и на неодушевлённые предметы. Так, камень легко крошился от вибраций загадочной энергии, а древесина превращалась в труху. Причём делать это я мог даже тогда, когда объект находился за преградой. Достаточно было его просто чувствовать.

Но имелись и ограничения. Например, я ощущал ауру в радиусе всего двадцати метров. Очень мало. Эффективный энергетический удар можно произвести на расстоянии до пятидесяти-шестидесяти метров.

Второе ограничение — это чудовищные затраты внутреннего ресурса. Взаимодействие с тайной энергией отнимало сил гораздо больше, чем работа с обычной. Моя аура имела солидную ёмкость, но даже она быстро бледнела и истощалась во время упражнений с тайной энергией. И сразу восстановиться было невозможно. Лишь спустя час отдыха аура обретала первоначальную наполненность.

И что странно, за месяц я не нашёл ни одного источника информации, касающегося этой загадочной силы. Про обычную энергию в сети кое-что писали, некие общие сведения имелись, а про эту — нет. То ли здесь вообще о ней не знали, то ли это держали втайне. Поэтому желательно было не кичиться своими новыми способностями и не болтать о них направо и налево.

— Долго ехать? — спросил я таксиста.

— Ну… часа три, где-то. Дорога местами дюже паршивая. А вы первый раз, что ли?

— Не приходилось раньше здесь бывать.

— Угу.

— Красивые здесь места здесь. Горы, природа.

— Угу. Ничего так.

Из таксиста каждое слово приходилось клещами вытаскивать. Урук явно не отличался болтливостью. Но кое-что выяснить мне всё же удалось.

Парень обмолвился, что они ни разу не бывал в Москве и Петербурге. Я спросил, почему. Оказалось эльфов, уруков и прочие расы не могли свободно ездить в первый мир. Им для этого требовалось что-то вроде визы.

В этой части Эдвэна было на пять часов больше, чем в Москве, поэтому в Гланкарас мы прибыли затемно. Таксист сказал, что город этот «большой», четыреста тысяч жителей. Есть ли более крупные города в Эдвэне, он не знал.

За окном в свете фонарей проплывали панельные многоэтажки, похожие на те, что строились у нас годах в семидесятых-девяностых прошлого века. Невзрачные серые дома, налепленные среди промышленных предприятий, казалось, без всякого плана.

Миновав периферию, мы оказались на берегу моря. Здесь начинался так называемый дворянский район, в котором обитало в основном высшее сословие. Вдоль дороги стояли дома и особняки в стиле псевдорусской архитектуры, классицизма и нового барокко, которое в этом мире обрело большую популярность в последние годы.

С набережной мы свернули вглубь кварталов. Ухоженные улицы, засаженные деревьями, скверики, небольшие магазины и рестораны, яркие витрины — место это выглядело весьма приятно. Навернув несколько кругов по району, таксист, наконец, нашёл нужный адрес.

Мы остановились возле старого двухэтажного здания, затесавшегося среди похожих домов. На табличке написано «Вишнёвая 11». Сюда мне и надо. В окнах на первом этаже горел свет, а на обочине стоял серебристый седан представительского класса марки АЗО — «Автомобильный завод Орловых». Похоже, тётя принимала каких-то важных гостей.

Я расплатился с таксистом, взял из багажника вещи и направился к крыльцу, которое выходило прямиком на улицу. Рядом с ним были глухие стальные ворота с гербом. Я нажал кнопку звонка. Вскоре дверь открылась. На пороге появился высокий, бледный мужчина с длинным носом и лысиной.

— Здравствуйте, сударь, — поздоровался он с поклоном.

— Я — Андрей Воронцов, — представился я. — Ирина Сергеевна сказала, что меня ждут.

— Рад приветствовать вас. Проходите. Меня зовут Евдоким, и я дворецкий госпожи Одоевской. Ирина Сергеевна просила передать, что сожалеет, что не смогла лично вас встретить. Для вас приготовлена комната. Прошу за мной.

Я оказался в тесноватом вестибюле с картиной во всю стену, гардеробом и большим зеркалом. Отсюда вели двери во двор, в дом и на лестницу. Дворецкий Евдоким подхватил мой чемодан, и мы пошли на второй этаж.

Поднявшись, свернули налево, миновали две проходные комнаты и оказались в третьей, где была вторая лестница, поменьше. Поворот направо, короткий коридор и дверь. За ней — спальня. Помимо кровати, здесь имелись письменный стол, комод и шкаф для одежды. Окна выходили на тёмный двор. Прямо под ними была железная крыша одноэтажной пристройки.

Внутри дом выглядел таким же старым, как и снаружи, и нуждался в ремонте. Тётя, хоть и владела нефтяной компанией, но жила совсем не богато. Это наталкивало на мысль, что дела у неё идут не так уж и хорошо.

Дворецкий ушёл, и я остался один. Рядом со спальней за соседней дверью находился санузел. Мне как раз не мешало принять душ после дороги, смыть запах мертвечины.

Осмотревшись, я открыл чемодан, чтобы достать сменные вещи, как вдруг в дверь постучали. На пороге стояла девушка примерно моего возраста, одетая в свободную чёрную майку и короткие шорты, обнажающие упитанные ножки. Волосы едва ли достают до плеч, на лицо падает чёлка, в левой ноздре серьга.

— Простите, если помешала. Это вы — наш кузен, про которого мать говорила? — девушка говорила вяло, словно у неё во рту была жвачка.

— Да. А вы — дочь тёти Ирины?

— Угу. Света.

— Андрей.

— Угу, очень приятно. Я уже знаю.

— Ты старшая? Тётя писала, что у неё две дочери.

— Ну да, — Света поправила чёлку, — есть ещё Лана. Она у себя в комнате. Стесняется.

— У вас тут какие-то важные гости. Вас не позвали за стол?

— Да не, — махнула рукой девушка. — Никакие они не важные. Долбаный эльф приехал требовать долю.

— Какую ещё долю?

— А вы не знаете? У матери нефтяная компания. От отца досталась.

— Знаю.

— Ну вот. Местный клан эльфов к нам подкатывает. Хочет типа поглотить компанию.

— А вот этого я не знал.

— Я подробностей тоже не знаю. Мать мало чего говорит. Вы у нас надолго?

— Сложно сказать. Тётя пригласила погостить, ну я и приехал. Остальное зависит от многих факторов.

— Никогда не были в Эдвэне?

— Не приходилось.

— Здесь прикольно. Постоянно гоблины нападают. И морлоки. Они из-под земли лезут. У них там жилища.

— Да уж, весело. Не соскучишься, — усмехнулся я.

— Ну да… весело. Э… хотите, дом покажу?

Я хотел вначале разобрать вещи, потом принять душ, но согласился. Девчонка была настроена поболтать, и я мог узнать от неё что-то важное. Уже узнал. Тётя никогда не сообщала мне в письмах, что её прессуют эльфы.

Мы вышли ко второй лестнице. Там были ещё четыре закрытые двери. Света заглянула в одну из них.

— Эй, Лана, познакомься с гостем, что ли? Хватит сидеть.

Из комнаты вышла вторая дочь тёти Ирины — подросток лет пятнадцати с длинными светлыми волосами, стянутыми в хвост.

— Это моя сестра Лана. А это Андрей — наш кузен, — представила нас друг другу Света. — Лана у нас затворница.

— Приятно познакомиться, — бойко проговорила младшая. — Неправда, я не затворница. Света сама целыми днями не вылезает из своей конуры. Я просто занята.

— Уроки? — спросил я.

— Нет, конечно же. Сейчас ведь лето. Я рисую.

Из комнаты тянуло запахом растворителя для красок.

— Покажете?

— Простите, но давайте потом. Не люблю, когда меня отвлекают.

— Не вопрос.

Мы со Светой прошлись по второму этажу. Кроме комнат сестёр и двух проходных комнат, здесь были кабинет и спальня тёти Ирины. Затем по второй лестнице мы спустились на первый этаж. Кузина показала мне столовую, кухню и коридор, ведущий во флигель. В доме проживали два слуги — кухарка и дворецкий. И пару раз в неделю приезжали горничные, чтобы прибраться.

Рядом с лестницей находилась запертая двустворчатая дверь с матовыми стёклами, сквозь которые ничего не было видно. Из-за неё доносились голоса. Общались женщина и мужчина. Женщина говорила на повышенных тонах.

— Что там происходит? — спросил я тихо.

— Не обращайте внимание. Мать опять ругается с Алласаром, — прошептала Света. — Пойдёмте. Если мать узнает, что я по первому этажу шатаюсь, орать будет.