Лавка сновидений Юнсыль - Херин Ли - Страница 30

Это был завораживающий, прекрасный шепот, способный загипнотизировать любого. Дрожащей рукой Кассель потянулся в карман и достал кусочек Камня грез. И в этот момент…

— Хорошо. Ты же сказал, что любишь меня. Так отдай же мне Камень…

— Что?

Разум Касселя вновь прояснился.

Первое, что он сделал, придя в себя, — отстранился от Пожирателя снов. Слезы высохли.

Он ни разу не говорил Юнсыль, что любит ее.

Кассель снова уставился на размытую фигуру. Только теперь он смог разглядеть Пожирателя снов. То, что Кассель принял за Юнсыль, оказалось всего лишь черной слизистой массой, напоминающей человека.

Находясь под чарами дракона, принц чуть не отдал ему Камень грез. Кассель заскрипел зубами.

— А я и не знал, что ты умеешь говорить. Чуть было не попался на твою удочку. С каждым днем ты становишься все изобретательнее.

Пожиратель снов ничего не сказал.

— А теперь ответь на мой вопрос. Зачем ты показал мне эти воспоминания?

— …

— Что ты знаешь о Камне грез?

— …

— Если не хочешь отвечать, тогда позволь мне рассказать тебе кое-что. Я пришел сюда, чтобы попросить у тебя прощения.

Черная масса, похожая на неорганическое вещество, зашипела.

— Я пришел извиниться перед тобой, считал, ты этого заслуживаешь, и договориться о решении, которое устроило бы нас обоих. Но я передумал.

— Кассель, — произнес дракон голосом Юнсыль.

Он умел вселяться в тела Ткачей, превращаться в человека, вызывать сны у Ткачей, а теперь еще и подражал человеческим голосам. Оставалось лишь гадать, насколько возросла мощь Пожирателя снов после того, как он захватил королевство.

— Не играй в Юнсыль. Не пытайся обмануть меня. Ты растоптал мой родной город, убил моих родителей, а потом оскорбил меня, показав момент их смерти. Я никогда не дам тебе того, что ты хочешь. Будь то власть, Камень грез, извинения или… свою любовь, как это было в прошлом. Так что просто спокойно жди, пока я не приду, чтобы убить тебя.

— Ты не сможешь меня убить. Отдай Камень грез, и я не трону тебя и Юнсыль. Мой Кассель, давай вместе побегаем по саду. Ох, наш прекрасный сад… — отчаянно умолял Пожиратель снов. Но Кассель уловил в его словах угрозу и решительно покачал головой.

— Ты забыл? Ты сжег наш сад.

С этими словами Кассель начертил магический круг, что служил порталом для перехода в реальность. Пожиратель снов так и стоял, не произнося ни слова, пока фигура Касселя не исчезла из Королевства Грез.

Кассель вернулся в комнату Юнсыль. Уже рассвело, но, к счастью, она еще спала. Одеяло сползло на пол. Укрыв девушку, Кассель вернулся в свою комнату.

Принц сидел на кровати не шевелясь, пока не взошло солнце и Юнсыль не проснулась. Он старался не думать о том, что видел сегодня.

Тук-тук.

— Кассель, давай есть!

Принц открыл дверь. Увидев его лицо, Юнсыль не смогла скрыть удивление.

— Что за черт? Что-то случилось?

— Нет. А что?

— Ты выглядишь подавленным.

Кассель ухмыльнулся и взъерошил челку Юнсыль. Это был отвлекающий маневр, способ переключить ее внимание. На миг принц задумался, не сказать ли ей прямо, что был в Королевстве Грез. Но Кассель не хотел, чтобы она рассердилась и начала кричать что-то типа: «Почему ты пошел без меня?» Юнсыль поправила челку и недовольно поморщилась.

— Эй, что ты делаешь? Теперь надо причесываться. Челка такая длинная, что уже в глаза лезет.

— Да ладно, нормально. Как отец?

— Как всегда. В больнице сказали, что все по-прежнему.

— Ну и хорошо.

Быстро позавтракав, они отправились в Лавку, чтобы принять сегодняшних посетителей.

Первым дверь открыл мужчина средних лет в щегольской шляпе-котелке.

— Добро пожаловать в «Лавку Ткача снов».

— Здравствуйте. Меня зовут Пак Санчхоль. Я оставлял заявку на сегодня.

Санчхоль снял шляпу и вежливо поприветствовал Касселя и Юнсыль. В каждом его движении была непередаваемая элегантность. Друзья сразу же провели посетителя в комнату для консультаций.

— Что вы будете из напитков?

— Я бы хотел клубничное молоко.

Кассель вдруг подумал, что шляпа-котелок и клубничное молоко совершенно не сочетаются друг с другом. Ему стало смешно. До этого момента новый посетитель казался Касселю утонченным. То же самое можно было сказать и о Юнсыль, которая сидела напротив Санчхоля и поддерживала легкую беседу.

Кассель смешал домашний клубничный сироп с молоком, разрезал четыре клубнички пополам и добавил лед. В конце он вставил толстую соломинку и протянул стакан Тингл, которая посыпала напиток пыльцой снов.

— Пожалуйста, ваше клубничное молоко.

Санчхоль осторожно взял напиток обеими руками, но пить не стал, поставив вместо этого стакан на стол. Кассель и Юнсыль переглянулись. Так не пойдет.

— Я просто хотел молоко из круглосуточного магазина…

— Мы постарались сделать для вас самый вкусный напиток.

Санчхоль взял чашку дрожащими руками и осторожно сделал первый глоток.

Он закрыл глаза, и его плечи лихорадочно затряслись. По щекам побежали слезы. Удивившись, Юнсыль достала несколько салфеток и протянула их гостю.

Через некоторое время Санчхоль наконец успокоился. Дрожащим голосом он медленно начал свой рассказ.

— Моя дочь… Кстати, мне понравилось. Это молоко со свежей клубникой.

Слезы продолжали стекать к уголкам его рта. Он промокнул глаза салфеткой и продолжил:

— Несколько месяцев назад она покончила с собой.

— Мы сожалеем о вашей утрате.

Юнсыль и Кассель торжественно склонили головы в знак соболезнования.

— Я нашел предсмертную записку… В ней говорилось, что это произошло из-за стресса на работе. Другими словами, то была моя вина.

— Не думайте так. В этом вина всего мира.

Юнсыль попыталась утешить его, но Санчхоль покачал головой.

— Я был плохим отцом, возлагал на нее слишком большую ответственность. Я не смог отправить ее в университет, поэтому где только она не работала. Потом дочка сказала, что хочет взять перерыв на год, начать учебу. А если ей удастся сдать экзамен, поступит на государственную службу, и тогда у нас будет стабильный доход. За год это было бы сложно провернуть. Но я готов был потерпеть и два. У меня имелся свой, пусть и небольшой заработок… Со второй попытки она сдала экзамен, но на собеседовании снова провалилась. В тот день мы сильно поругались, потому что жить становилось все труднее и труднее, а она продолжала терпеть неудачи… В конце концов я велел ей все бросить, а она закричала, что не может так поступить, что твердо намерена идти к цели. И я разозлился…

Санчхоль склонил голову и зарыдал. Похоже, ему было сложно продолжать рассказ.

— Ничего страшного, если вы остановитесь здесь.

— Нет, это моя вина. Наверное, ей тогда было тяжелее, чем мне сейчас. Я сказал ей то, чего не должен был говорить. Мол, если за два года ничего не вышло, то уже и не получится. Почему другие сдали, а она нет? Может, она просто ленится? Я не знал, что государственный экзамен такой сложный и ответственный. Другие люди занимались на специальных курсах, смотрели онлайн-лекции и пользовались всеми благами образовательной системы, а она же просто училась сама. В конце концов, через несколько дней дочка ушла навсегда. В предсмертной записке она извинилась передо мной.

В этой душераздирающей истории можно было понять каждую из сторон. Кассель и Юнсыль сочувствовали гостю всем сердцем, но не знали, что делать. Наконец Санчхоль смог взять себя в руки и объяснить цель своего визита в Лавку.

— Я пришел сюда, потому что хотел в последний раз извиниться перед дочерью. Мне так жаль… Я хочу сказать ей эти слова лично. Даже если могу сделать это только во сне. Пожалуйста.

Санчхоль склонил голову перед Касселем и Юнсыль. Принц пожалел его и постарался приободрить:

— Надеюсь, что сегодняшние сны хоть немного утешат вас, а сейчас вам надо подписать соглашение.

Юнсыль протянула листок, и Санчхоль тут же подписал его, особо не вчитываясь. Кассель и Юнсыль подождали, пока он допьет свой напиток, а затем все вместе направились в «комнату сновидений».