Невинная помощница для альфы (СИ) - Линд Алиса - Страница 18

Я иду впереди, Том сопровождает омегу, Дик ведет за собой остальных. Мы поднимаемся на второй этаж, туда же, где я недавно прикончил неудачливого киллера. Это место уже вкусило крови. На полу так и осталось бурое пятно. Некстати вспоминается пропажа Дэна. Черт! Не отвлекаться.

— Дуэль пройдет здесь, — оборачиваюсь к красно-коричневому утырку. — Обращайся, как будешь готов.

Он смотрит на меня налитыми кровью глазами. Ноздри раздуваются, губы скривились в пренебрежительный оскал. Что же, посмотрим, как ты волком будешь скалиться!

Спокойно снимаю обувь, стягиваю свитер и вдруг ощущаю сладкий карамельный аромат. Бросаю взгляд на омегу — понимает, что спалилась, и густо краснеет. Однако не ожидал, что настолько нравлюсь ей. Хотя, может, она полуодетых мужчин видела только на картинках, а тут отличный самец, от которого еще и пахнет смесбю адреналина и тестостерона… Почти кожей ощущаю, как у нее начинает кружиться голова от возбуждения. Даже жаль, оно вот-вот слетит и уступит место страху.

Снимаю брюки и передаю одежду Дику. С бельем, так и быть, придется попрощаться. Омега смотрит на меня голодными глазами, хотя и тщетно пытается это скрыть. Невадец, перехватив ее взгляд, принимается порывисто стаскивать с себя невнятную клетчатую рубашку и джинсы. От него воняет ревностью. Деревенщина и есть деревенщина.

Оставшись в одних трусах, мы киваем друг другу и начинаем обращаться. Когда в совершенстве владеешь телом, это можно легко контролировать и менять форму по желанию, но всякий раз через боль. Я слышал о диких кланах, которые облегчают себе этот процесс, приучая тело многократными тренировками. Садо-мазохисты, не иначе.

Красно-коричневый альфа превращается в волка быстрее. Скорее всего, он делал это недавно. Может, даже практикуется. Я же «смакую» чертов момент, ощущая резь в каждой кости. Ничего, медленное обращение выглядит пафоснее. Заодно показывает мое непоколебимое спокойствие.

Поворачиваю голову к омеге, тяну носом воздух. Ее еще не отпустило, возбуждение мешается с восхищением. Да, детка, полюбуйся, к кому попала. Спереди раздается разъяренный рык. И правда, на омегу я еще насмотрюсь.

Красно-коричневый обходит меня сбоку. Предсказуемо. От него пахнет агрессией и уверенностью. Он не боится, ведь сам по себе больше и выше меня. Но не только размер определяет исход поединка, не правда ли?

Я двигаюсь вместе с ним, соблюдая дистанцию в один мой прыжок и так, чтобы оставаться к нему боком. У него по позвоночнику вздыбливается шерсть, и он бросается на меня. Прыгает сверху, пытаясь сшибить лапами. Ухожу вбок. Волчара клацает зубами в воздухе и чиркает когтями по полу. А я набрасываюсь на него сбоку и валю. Он выворачивается. Отступаю.

Первый пристрелочный раз. Когда я снова его опрокину, прокушу ему лапу. А дальше останется дело за малым. На дуэлях мне нравится не сразу убивать противника. Поиграться, как с мышкой, по-кошачьи. Иначе это совсем скучно — закончить поединок за несколько минут.

Мы продолжаем танцевать. Красно-коричневый совершает выпады, пытается вгрызться мне в глотку, но я всякий раз успешно уклоняюсь. Я более юркий и сильный, габариты противника играют против него.

В какой-то момент ему таки удается вцепиться зубами мне в плечо. Метил, как и до этого, в глотку, а я уклонился, но недостаточно успешно. Красно-коричневый волчара стискивает челюсти у меня чуть ниже шеи. Боль пронзает мышцы, впивается в кости. Из груди рвется рык. Мысли о дальнейших играх с этой злобной тварью мгновенно выветриваются. Гад держит крепко, а значит, будет перебирать зубами к горлу. Я знаю эту технику. Черт. Он тяжелее меня, у него может получиться!

Надо заканчивать этот фарс!

Резко припадаю на пострадавшую лапу, причиняя себе дополнительную боль, но при этом выворачиваю противнику шею. Он, скуля, размыкает челюсти, отпрянывает, трясет головой, разминая только что растянутые сухожилия. Не даю опомниться. Набрасываюсь всем весом, валю на пол. Я мог провернуть этот фокус еще в самом начале, но самонадеянно красовался перед омегой. Гений просто!

Красно-коричневый не успевает огрызнуться. Мгновение раздумываю. Он открыт — я прямо сейчас могу его убить, но вгрызаюсь ему в лапу ниже сустава. Кости хрустят под его жалобный визг. На трех лапах он ничто против меня, а момент я еще посмакую.

Выпускаю противника, отступаю на пару шагов. Скалю пасть, затем смотрю на мою омегу. Бледновата, но в глазах светится азарт. Она болеет за меня! Это прибавляет сил. Обхожу красно-коричневого по дуге, он затравленно смотрит на меня, понимая, что ему конец. Даже не двигается, ждет неизбежного.

Довольно рычу и совершаю внезапный рывок. На этот раз без малейшего сопротивления валю красно-коричневого на пол и уже не жду. Привожу приговор в исполнение, вонзая клыки ему в глотку. Стискиваю со всей силы. Ощущаю кровь на языке. Приятный вкус гибели врага. Упираюсь лапами и что есть силы дергаю головой. Вырываю кусок шкуры вместе с пищеводом и, наверное, трахеей.

Красно-коричневый хрипит, судорожно перебирает лапами. Его тело еще сопротивляется, но смерть уже стучится в дверь. Выплевываю на пол окровавленную плоть, встряхиваю головой, смотрю на свою омегу. Белая как полотно. Оно и понятно. Но во взгляде с удовольствием замечаю облегчение.

Остальные присутствующие оторопело смотрят на остывающее тело. Обвожу их взглядом, ожидая, что кто-нибудь вздумает обратиться, чтобы отомстить за своего альфу. Никто не рискует. Правильно делают. Красно-коричневый по праву сильнейшего занимал свое место, теперь они убедились, что я еще сильнее.

Обращаюсь. Снова резь в костях, особенно в прокушенном плече. Черт. Больно! Адреналина в крови еще слишком много, чтобы его начал заменять окситоцин, чуть позже начнет отпускать. Весь процесс обратного обращения занимает не больше минуты. Вскоре я полностью голый и замызганный кровью стою между белыми, черными и красно-коричневыми волками. Дик передает мне носовой платок. Спокойно вытираю лицо и руки, затем принимаю из его рук брюки. Надеваю нарочно не торопясь. Остаюсь с голым торсом, чтобы не заляпать кровью еще и свитер. Влезаю в туфли. Черт! Рука ноет так, что шнурки трудно завязывать. Этот говнюк из Невады ядовитый, что ли?!

В душе наступает успокоение. Я отстоял свое. Смотрю на омегу, ощущая, как на лице расцветает довольное выражение. В ее глазах читаю беспокойство и невиданное до этого тепло.

— Альфа Черных волков, — упираю в него жесткий взгляд. — Думаю, на этом взаимные претензии исчерпаны. Шона теперь моя.

Отец омеги делает шаг вперед.

Трэй

— Да, альфа Белых волков, — сглатывает, но не тушуется. — Я не возражаю.

Он метает в Шону короткий, полный сожаления взгляд. Похоже, и правда тревожится за нее.

Пора разобраться с красно-коричневыми, которые сейчас трясутся, как осиновый лист. По Кодексу я должен их отпустить, но они не знают, чего от меня ждать. Хех. Я поступлю правильно, хотя, может, и пожалею потом, если кто-то из этих утырков решит мне отомстить.

— Претензий нет? — свирепо спрашиваю у них. Все трое качают головами. — Тогда свободны. И сегодня же валите из моего штата!

Невадцы поспешно направляются к лестнице, и скоро их топот стихает, затем на улице заводится автомобиль.

— Шона, — окликаю омегу, глядя на ее отца, — у тебя есть пять минут попрощаться. Отца теперь ты увидишь не скоро.

Альфа Черных грустно опускает плечи. Да, что поделаешь — семейных посиделок она не дождется. Вряд ли я ее даже просто повидаться отпущу, да и ее папашу приглашать не буду.

Девчонка торопливо подбегает к отцу и бросается ему на шею. Трогательно выглядит. От нее пахнет стыдом и горечью.

— Прости меня, папа. Прости, что сбежала. Прости. Я очень виновата, — она бормочет извинения полным слез голосом.

Он гладит ее по спине и сверлит меня злым взглядом. Как же так, я его кровиночку присвоил! Чтоб ты знал, папаша, твоей черной бестии палец в рот не клади!

— Как он с тобой обращается? — не без труда спрашивает черный альфа и снова втыкает в меня ядовитый взгляд. — Не обижает?