Секрет завхоза (СИ) - "Gadolini" - Страница 14

- Вы же сами знаете, бывших не бывает. Орден нуждается в вас, и просит вернутся к своим прежним обязанностям.

- Я так понимаю дело в волшебниках и их новом Тёмном Лорде. Как его там, Воландеморт? - спросил О’Нейл.

- Вы правы, Ваше Преосвященство, наши информаторы из Германии и Франции дожили о шевелении в среде аристократии волшебников. Были обнаружены следы темно-магических ритуалов и опустошённые деревни. У нас есть сведения, что и на островах происходили аналогичные случаи, - дал краткую сводку инквизитор.

- Ты же понимаешь, Мигель, без дозволения Короны орден не сможет действовать открыто. Как я понимаю, Папа не знает о вашей инициативе? - высказал свои подозрения епископ.

- Нет не знает, - не подозревая, что его ждёт, ответил Мигель.

- ТАК КАКОГО ДЕМОНА, прости меня, Господь, за слова мои, вы, идиоты, залезли туда, куда вас не звали. Из-за таких, как вы, Папа и приказал расформировать инквизицию, и я ушёл в отставку, - с каждым произнесенным словом на инквизитора всё сильнее давила выпускаемая сила епископа, вдавливая его в каменный пол церкви. - Ты понимаешь, если откроется, что вы влезли во внутренние дела другого государства, поднимется такой скандал, который затронет не только вас, а ВСЕХ. ВАС, ИДИОТОВ, ОСОБЕННО ВЕРХУШКУ ОРДЕНА, НАЗОВУТ ОТСТУПНИКАМИ, А ИСПОЛНИТЕЛЕЙ УПЕКУТ, КУДА ПОДАЛЬШЕ. Плохой из меня вышел наставник, я не смог тебя хорошо обучить и привить здравомыслие. Ну говори, чего молчишь.

Мигель, не чувствуя больше ту тяжесть, что давила на него, встал на ноги.

- Но, наставник…

- Не называй меня так никогда! Ты забыл с кем разговариваешь, не пытайся на меня давить. Понял? А теперь докладывай, что вы там ещё накопали, - приказал епископ.

- Мы… Кхм… По предварительным данным, проведённые ритуалы были предназначены для поднятия инферналов и других немертвых тварей, - доложил инквизитор.

- Инферналы говоришь? И зачем этому отродью бездны понадобились мертвецы. Защита? Атака? Непонятно… Узнали, куда их перенесли, нет? Ожидаемо. Тогда слушай меня внимательно. Я сам сообщу Папе об этом и попрошу его протекции, а ты, Мигель, сообщи главам ордена о моем решении. Если они посмеют возразить, то передай им, что я сам буду заниматься этим делом.

- Слушаюсь, Ваше Преосвященство, - склонил голову инквизитор.

- Можешь переночевать сегодня в гостевом доме, у тебя же переговорный артефакт есть? Свяжись с этими маразматиками побыстрее. Да простит нас Господь за неподобающее поведение. Иди отдохни, а мне надо подготовится к путешествию.

Как и планировал Дамблдор, сразу после завтрака МакГонагалл отвела мисс Стейси в директорскую башню для нелёгкого разговора. В конце обеда были объявлены новости для студентов, особенно неприятные для учеников третьего курса и старше. Большая часть старшекурсников, несмотря на начинающиеся вскоре экзамены, стали возмущаться из-за директорского “самодурства”. Но, после разъяснения причины ограничений, студенты притихли на короткое время; переходный возраст и гормоны.

До конца учебного года преподавательский состав не раз столкнулся с нарушениями дисциплины.

Убийство семьи Стейси, статьи Ежедневного пророка, разные слухи, что распространяли сумятицу, стали причиной паники не только среди студентов, но и у простых обывателей Маг-Британии. Студенты разделились на условных три группы. В первой группе в основном были дети так называемых Пожирателей и сторонников чистоты крови, которых Александр в мыслях обозвал “Инцестофилами”. Во вторую в большинстве своём входили маглорожденные, полукровки и дети тех чистокровных семей, которые более лояльно относились маглорождённым и не имели тяги к близкородственным связям. А третью группу составляли остальные обыватели, которые больше смотрели в рот министерству и при этом больше всех страдали от последствий междоусобиц первых двух групп. А основными инициаторами нарушений дисциплины были, как ни странно, не студенты, а студентки. Вы бы подумали: а почему не парни? Ведь парни по своей сути более агрессивные. Но, как показала практика, после нескольких разбитых носов и выбитых зубов, сильная половина студентов более или менее успокоилась. А девушки… Ужесточение правил и запрет на выход с территории школы сделали своё дело. Тут Александр сам был в шоке от творящегося, он в прошлой жизни не раз слышал о сравнениях женского коллектива с гадюшником или змеиным кублом, но такого поведения он не ожидал от детей 60-70-х годов, тем более от девушек. Какие экзамены, когда та рыжая стерва соблазнила наречённого? Да, страшное это зрелище - наблюдать как группа девушек-волшебниц кидается в своих оппоненток проклятиями, иногда слишком каверзными. Особняком стояли только традиционно нейтральные Пуффендуйцы, принадлежащие третьей группе, но и то тем иногда приходилось отвечать на нападки. Сколько раз Дамблдор пожалел о своём распоряжении, и сколько раз преподаватели в своих мыслях обзывали его всякими неприличными в приличном обществе словами, за такое правильное, но гем… кхм тяжёлое для них решение, ведь безопасность студентов превыше всего (П.А. ага, как же с проклятиями?!). За пару недель все обитатели школы (кроме домовиков, хотя тем тоже иногда доставалось) единодушно стали чувствовать друг к другу и к месту их нынешнего обитания неприязнь.

Но всё плохое когда-то заканчивается, и за день до окончания семестра все как-то спокойно выдохнули; экзамены сданы, былые (двухнедельные) обиды прощены, и все стали снова если не друзьями, то хорошими знакомыми.

За эти пару недель больничное крыло никогда не было пустым, а запасы успокоительного стремительно заканчивались и более медленно пополнялись: декан Слизерина не успевал полностью восполнить все потраченные “медикаменты” в больничном крыле.

А тем временем Алекс не мог выкроить время для своих тренировок, отдыхая только во время приёма еды. Каждый день ему приходилось следить за наказанными студентами и не раз пресекать ссоры, которые могли перерасти в полноценную драку. Раз в двое суток Александр дежурил по ночам в паре с Горацием. За время их с зельеваром дежурств Александр многое узнал о своём напарнике. Попаданец помнил не только из прошлой жизни, но и из памяти Филча, насколько тщеславным и падким на лесть был Гораций. Но профессор был ещё и довольно хитрым человеком, ведь не зря он создал свой клуб слизней. Зельевар искал неогранённые драгоценные камни среди студентов и поддерживал их, оставляя о себе наилучшее впечатление в умах тех избранных. вселенец понимал, что этот “жук” зарабатывал таким образом себе на пенсию: благодарные ему студенты будут изредка просить у бывшего учителя совета и подкидывать средства, когда он сам не сможет о себе позаботится.

Вот и в конце двухнедельной беготни вечером, сидя на кровати в своей комнате, Александр держал в руках книгу, но не свою личную книгу мага, а переданную ему директором книгу на старорусском языке. Был вариант и на хинди, что сейчас лежал на столе. Но мужчину больше интересовала та, которую он держал в руках, ведь кто, если не носитель языка, мог понять, что написано в ней.

Отступление. Кабинет медведьмы. Хогвартс.

Покои мадам Помфри в целительском крыле были своеобразным отражением её педантичной натуры и всем своим видом намекали, что медведьма привыкла всё самое ценное держать под личным присмотром. Данное помещение служило своей владелице и рабочим кабинетом, и архивом медицинских дел студентов, как настоящих, так и бывших, а также комнатой для хранения особо ценных зелий. Так что в любой момент целительница могла найти всё, что ей понадобится по работе или для саморазвития. Стены от пола до потолка были полностью скрыты шкафами из красного дерева, что не оставили свободного места для картин или волшебных портретов. В самом темном углу вытянутой комнаты хранились целительские зелья: бутылочки стояли строго на отведенных им полках согласно предназначению и были снабжены бирками, на которых было написано не только наименование, но и срок годности. Шкафы с архивными документами занимали две стены и доступ к их содержанию защищали не только чары. Мадам Помфри вела документацию согласно только ей одной понятной системе, так что посторонний не смог бы найти интересующие его сведения. Стена с большим окном была отведена под рабочую зону: здесь на открытых стеллажах находилась необходимая литература и периодика, боком к окну расположилось изящное бюро с удобным креслом. На бюро стояла единственная в комнате колдография: молодожёны в старомодных нарядах с улыбками смотрели друг на друга, а невидимые гости осыпали их рисом и конфетти на счастье. Также смягчали строгость обстановки и придавали уют притаившиеся в самом углу небольшой чайный столик со столешницей наборного дерева и пара стульев с высокими, обтянутыми насыщенно синим гобеленом спинками и подлокотниками. Тинки следила, чтобы её хозяйка вовремя отдыхала и без малейшего напоминания накрывала к пятичасовому чаю. Но случалось, что чай безнадежно остывал, если медведьма слишком уж увлекалась.