Оракул с Уолл-стрит (СИ) - Тыналин Алим - Страница 20

Желтое такси доставило меня к знакомой скромной вывеске «Адамс Сыновья» за двадцать минут. Звякнул дверной колокольчик, и седовласый Джозеф Адамс поднял глаза от бумаг.

— Мистер Уайт, — он улыбнулся, узнав меня. — Не ожидал увидеть вас так скоро.

— Обстоятельства изменились, — ответил я, проходя к его столу. — Появилась возможность расширить портфель.

Адамс жестом пригласил меня сесть.

— И насколько существенное расширение вы планируете?

— Еще пять тысяч долларов, — сказал я, доставая конверт с наличными и чек от Фуллертона.

Брови Адамса приподнялись, но он сохранил профессиональное спокойствие.

— Впечатляет для второго визита, — он достал бумаги. — Те же инструменты, что и прежде?

— С некоторыми дополнениями, — я передал ему заранее подготовленный список. — Хочу несколько расширить охват секторов.

Адамс внимательно изучил мои новые рекомендации:

1. Coca-Cola Company

2. American Tobacco Company

3. Kellogg Company

4. U. S. Gypsum

5. Burroughs Adding Machine Company

6. Eastman Kodak

— Интересный выбор, — заметил он. — Особенно U. S. Gypsum. Не самая популярная акция сейчас.

— Строительный сектор менее волатилен, чем многие думают, — ответил я. — Особенно компании, производящие базовые материалы, которые будут необходимы при любом экономическом сценарии. А гипсокартон U. S. Gypsum используется повсеместно.

Я не стал говорить, что знаю из истории. Эта компания будет одной из немногих, которые продолжат выплачивать дивиденды даже в разгар Депрессии.

— А Eastman Kodak? Не слишком ли это развлекательный сектор? — спросил Адамс.

— Фотография перестала быть роскошью, — пояснил я. — Она стала частью повседневной американской жизни. Kodak производит не только камеры, но и пленку. Расходный материал, который люди покупают снова и снова.

Адамс медленно кивнул, явно впечатленный логикой.

— Burroughs — это ставка на офисную автоматизацию? — продолжил он.

— Именно, — подтвердил я. — Бизнес стремится к эффективности. Счетные машины Burroughs становятся необходимостью для любой серьезной компании. — Я не упомянул, что эта компания в далеком будущем превратится в часть технологического гиганта Unisys.

— А продуктовые компании — Coca-Cola и Kellogg — понятны, — заключил Адамс. — Люди всегда будут есть и пить.

— Добавьте к этому American Tobacco, — дополнил я. — Сигареты — товар с устойчивым спросом даже в трудные времена. Возможно, особенно в трудные времена.

Адамс оформил необходимые документы, время от времени бросая на меня заинтересованные взгляды.

— Должен признать, мистер Уайт, ваш подход выделяется на фоне текущей рыночной эйфории. Большинство клиентов сейчас интересуются только акциями, которые обещают утроиться за месяц.

— Предпочитаю смотреть на горизонт в десять лет, а не в десять недель, — ответил я.

Когда все бумаги были подписаны, Адамс проводил меня до двери.

— Знаете, — сказал он тихо, — у меня есть сын, и я бы очень хотел, чтобы он инвестировал так, как вы.

Это было, пожалуй, лучшим комплиментом, который я мог получить от старого, консервативного брокера.

Вернувшись в офис «Харрисон Партнеры», я обнаружил, что мне выделили новое рабочее место.

Небольшой, но отдельный стол ближе к центру торгового зала, где располагались младшие аналитики и маклеры. Мое повышение моментально материализовалось в офисной иерархии.

Я сел за стол и осмотрелся с новой перспективы. Теперь я мог лучше наблюдать за работой опытных брокеров, занимавших позиции в центре зала.

Джеймс Уилкинсон, седеющий мужчина лет пятидесяти, громко говорил по телефону:

— Пятьсот акций American Can по восемьдесят три и четверть. Да, покупаем. Немедленно. — Он сделал знак клерку, который тут же бросился к телеграфному аппарату.

Рядом с ним другой брокер, Норман Пратт, делал заметки в гроссбухе, одновременно слушая новости, которые молодой помощник зачитывал с телеграфной ленты.

— … Консолидированная нефть объявила о дополнительных дивидендах… Westinghouse Electric открылась на два пункта выше… Bethlehem Steel получила контракт на поставку…

Я внимательно наблюдал за этим танцем информации и решений. Без компьютеров, без мгновенного доступа к данным, без алгоритмических моделей. Все строилось на опыте, интуиции и молниеносной реакции на поступающие сведения.

Мисс Петерсон подошла к моему столу с стопкой документов:

— Мистер Харрисон просил передать вам эти материалы. Досье на клиентов, с которыми вы работали сегодня. Вам нужно подготовить индивидуальные инвестиционные стратегии для каждого к концу недели.

— Спасибо, мисс Петерсон, — я принял бумаги. — Я займусь этим немедленно.

Рядом со мной остановился Томас Эдвардс, мой бывший коллега по «стажерскому уголку»:

— Поздравляю с повышением, Стерлинг, — в его голосе не чувствовалось зависти, только искреннее уважение. — Как тебе удалось произвести такое впечатление на фермеров?

— Просто говорил на их языке, — ответил я. — Аналогии — мощный инструмент. Фермер лучше поймет диверсификацию, если сравнить ее с севооборотом, чем если засыпать его финансовыми терминами.

Эдвардс задумчиво кивнул:

— Умно. Очень умно.

Когда он ушел, я погрузился в изучение файлов клиентов. Особенно меня интересовали их действующие инвестиции.

То, что они уже держали в своих портфелях. Эта информация была ключевой для разработки стратегий, которые выглядели бы логичным продолжением их текущих подходов, но постепенно выводили бы их из зоны риска перед крахом.

К трем часам дня офис достиг пика активности. Телефоны звонили непрерывно, клерки бегали между столами с листками новых котировок, маклеры выкрикивали инструкции помощникам.

Я был очарован этим зрелищем, живым механизмом финансового рынка эпохи до электронных торгов.

Особенно интересно наблюдать технику «быстрых сделок» опытных брокеров. Например, Сэмюэл Моррисон, один из старших маклеров фирмы, практиковал то, что он называл «лесенкой». Каскадные ордера на покупку или продажу с разными ценовыми уровнями.

— Двести акций Reynolds по сто двадцать четыре, — говорил он в телефон. — Еще двести по сто двадцать четыре с половиной, и пятьсот по сто двадцать пять, если рынок продолжит движение.

Это стратегия постепенного входа в позицию, рассчитанная на динамичный рынок. Я делал мысленные заметки об этих техниках, понимая, что они могут пригодиться в будущем.

Меня особенно заинтересовал метод работы Уоррена Бейтса, специалиста по железнодорожным акциям. Он систематически сравнивал данные о грузоперевозках из разных источников. Официальные отчеты компаний, информацию от своих контактов на железнодорожных узлах, даже отчеты о погоде в ключевых транспортных хабах.

— Видите ли, Стерлинг, — пояснил он, заметив мой интерес, — объем перевозок угля через Питтсбург упал на десять процентов в прошлом месяце. Но в официальных данных этого еще нет. Когда появится, цены на акции угледобывающих компаний снизятся. Мы можем заработать на этом.

Это классический пример информационного преимущества. Основы успешной торговли во все времена.

К концу дня я заметил, что несколько старших брокеров украдкой поглядывают в мою сторону. Мое стремительное повышение из стажеров сразу в младшие аналитики явно вызвало интерес.

Один из них, Говард Дженкинс, даже подошел, протянув руку:

— Слышал о вашем успехе с фермерами, Стерлинг. Впечатляющая работа для новичка.

— Благодарю, мистер Дженкинс, — я пожал его руку. — Еще многому предстоит научиться.

— Если понадобится помощь в освоении новых обязанностей, обращайтесь, — предложил он неожиданно дружелюбно. — У меня несколько клиентов в сельскохозяйственном секторе, может быть полезное сотрудничество.

Я понимал, что за этим предложением стоит простой расчет. Дженкинс хотел получить доступ к новым богатым клиентам-фермерам.

Но для меня это тоже могло быть полезно. Возможность учиться у опытного брокера, одновременно укрепляя сеть внутренних контактов.