Судьба королевского наследника (ЛП) - Джонс Амо - Страница 18

Стол медленно тает и превращается из жидкого золота в твердое, с замысловатой резьбой по основанию. Они рассказывают историю, такую же неубедительную, как та, что происходит прямо сейчас между матерью и Магдаленой. Магдалена — лидер Магов, представляющая их в целом как часть Министерства. Чертовски раздражает эго размером с драконье дерьмо.

— Я думаю, что вы оба подписали контракт, в котором говорится, что мальчики, прошу прощения, Лорды, будут посещать Университет Рата как положено, как и все одаренные после окончания средней школы. Это позволяет нашему виду существовать среди людей и учит наш вид видеть в Бездарных нечто иное, чем, ну, домашних животных. Помимо этого, Лордов всю свою жизнь окружали стигийцы. Им нужно будет научиться, по крайней мере, терпимо относиться и к аргентам, особенно если они намерены заполучить корону. Я хочу знать, кто хотел, чтобы все это стало демократией.

— Они не смогут существовать среди многих из них, — отвечает моя мать с той развязностью, которой может обладать только она.

— Ну, это просто неправда, и мы с тобой оба это знаем, — шепчет Магдалена с бокалом вина в руке. Розовая жидкость кружится внутри него с блеском, таким же бледным, как ее выкрашенные в белый цвет ногти, постукивающие по бокалу.

Белые ногти, белое платье, белая гребаная подводка для глаз, подведенная вдоль век — у этих ненавистников темной магии она всегда белая. Так отчаянно пытаются причислить себя к чистым, как будто это поможет им попасть туда, куда, по их мнению, они попадут после смерти.

Что забавно, так это то, что ложь и интриги исходят не от стигийцев. Они исходят от других. Мы, темные из нашего рода, такие, какие мы есть, и нас не волнует, что другие говорят по этому поводу. Они? Пш, они прячутся внутри себя, преуменьшают свои достоинства и приукрашивают, чтобы не играть на твоих чувствах.

Такой жалкий образ мышления Бездарных.

— Могу ли я что-нибудь сказать? — Я подаю голос со своей стороны стола. Весь вечер я наблюдал, как они ходят по лезвию ножа туда-сюда. Син и Ледженд оба ушли от разговора, Ледженд играет с Магом. К счастью, не с тем, кто сейчас за моим столом. Не то чтобы Магдалена не привлекательна. Все маги такие. Они способны накладывать заклятия, которые одновременно замораживают их старение и придают им желаемый вид. Это весело, пока Маг не оседлает твой член, а заклятие не иссякнет, и ты не обнаружишь, что был по самые яйца в Дженис с соседней улицы. Гребаный обман.

Магдалена переводит свой пристальный взгляд сирены на меня. Ее кожа блестит тем сильнее, чем злее она становится, и мне приходится проглотить волшебные шутки. Она также могла бы превратить меня в Дженис с соседней улицы, и хотя лично для меня в этом не было бы ничего плохого, я знаю, что моя мать превратила бы ее задницу в пыль. Что спровоцировало бы скорее Вторую войну.

Последнее все еще жжет мне мозг, поэтому я бы избегал этого дерьма любой ценой.

— Говори, — тон Магдалены пробирает меня до костей.

Моя мама спокойно ставит свой бокал на стол, и я знаю, что она мысленно повторяет королевский указ, чтобы удержаться от того, чтобы вонзить зубы в шею этой женщины. Если бы она была кем угодно, кроме одного из четырех членов Министерства, она бы даже не колебалась. Разговор был бы уже окончен.

Мой рот кривится в ухмылке.

— Ну, я просто думаю, что это не имеет значения, потому что мы все знаем, что Крид будет первым, кто спарится и раскроет свой Дух, так к чему вся эта суета из-за меня? Достаточно того, что я не хочу идти, почему ты дразнишь меня?

— Сын… — Отец проплывает через дверной проем, прежде чем раствориться в воздухе. Зал заседаний в стигийском королевстве Рата — это передвижное помещение, которое перемещается по континенту, где бы они ни находились. Будь то здесь, в Стигии или у Аргентов.

— Что? — Я пожимаю плечами. — Это правда.

— Спаривание не имеет ничего общего с возрастом, — утверждает Магдалена. — Некоторые живут всю свою жизнь, так и не найдя хранителя своей души. — Ее взгляд слишком долго задерживается на моих отце и матери.

— Такие ободряющие слова, Маг. — Мой отец пригвоздил ее взглядом, прежде чем переводит его на меня. — Но она права. Ты знаешь это, сынок. Возраст не имеет никакого отношения к процессу спаривания, а даже если бы и имел, Крид всего на год старше тебя. Скорее всего, вы спаритесь примерно в одно и то же время, Син и Ледженд тоже.

— Да, и моему сыну столько же лет, сколько вам…

— Я хорошо знаю, кто твой сын, — оборвал я ее. — Не то чтобы меня это волновало.

Чего стоит для меня этот опрятный придурок, который ведет себя как человек и происходит от светлой магии? Ни хрена себе, но мне не интересно говорить о ее драгоценной киске сына-хоккеиста Зика, так что я возвращаю нас в нужное русло.

— Я не хочу спариваться. Крид тоже.

Бокал Магдалены почти выскальзывает у нее из рук, в ее взгляде ужас, когда она смотрит на меня.

— Богохульство, Деверо. Мы созданы без части самих себя с целью найти то, что делает нас цельными. Это путь нашего рода, как Светлого, так и Темного.

— Ты должно быть была рада это услышать. — Моя ухмылка становится еще шире. — Мы все знаем, что последнее, чего хотите вы и ваши последователи маленького света, — это больше Деверо. Между моими тремя братьями и мной, подумайте обо всех маленьких монстрах, которые бегали бы вокруг, сея хаос в мире, который вы пытаетесь разрушить.

— Найт, — хихикает мой отец, но даже Маг не может притвориться, что не уловила юмора в тоне мужчины. Это настолько, блядь, очевидно.

Магдалена с каждой секундой расстраивается все больше, ее кожа сейчас почти светится, вероятно, при мысли о буме в родословной Деверо, которому, возможно, суждено произойти, хотя она и не признается в этом. Если бы Крид был здесь, он бы знал, что это было.

Она проглатывает то, что осталось от ее напитка, прежде чем снова переводит взгляд на меня.

— Ты можешь утверждать, что не хочешь спариваться, но ты никогда не войдешь в свой Этос, если отвергнешь то, что должно быть твоим, когда придет время. — Голова моей матери резко поворачивается в ее сторону, и Маг поправляет себя. — Если это вообще случится.

Она не лжет. То дерьмо, которым тебя пичкает судьба, реальна. Подобно кандалам, окунутым в лужу крови защитников, цепи вокруг вашего Духа непроницаемы, их можно снять только после завершения брачного ритуала. Когда вы спарились

По-моему, это колдовство. Мы члены королевской семьи, Деверо, Повелители Тьмы, черт возьми. Одно это должно дать нам доступ к дару, который дал нам наш отец. Наша кровь должна отличать нас от остального мира во всех отношениях, но это не так.

Когда дело доходит до раскрытия наших самых сильных сторон, мы такие же, как и все остальные представители нашего вида.

Трахайся, пока судьба не настигнет.

Маг удовлетворенно ухмыляется. Самодовольная и предполагающая, что она выбрала правильные слова и сбила меня с ног. Как будто я никогда об этом не думал.

Слишком плохо для нее, я не такой дурак, каким она меня выставляет, так что это общее зрелище, когда мрачный смешок срывается с моих губ, звук вызывает неуверенность и рисует морщинки в уголках ее глаз.

Я наклоняюсь вперед на своем стуле, кладу предплечья на стол и наклоняю голову, глядя на нее.

— В этом мире есть много способов получить то, что ты хочешь, Маг, и в стигийском мы делаем то, что должны, чтобы гарантировать, что получим это.

Она долго смотрит мне в глаза, прежде чем подняться на ноги.

— Что ж, тогда хорошо, что ты проведешь следующие четыре года в человеческом мире как среди аргентов, так и среди стигийцев, не так ли? Возможно, ты научишься кое-чему о… сдержанности или, по крайней мере, дипломатии.

Мой монстр вонзает свои когти в суть моего разума, мои глаза сверкают ее любимым оттенком, как игривый укол.

— Не рассчитывай на это.

— На что я рассчитываю… — Маг подплывает к двери, которая появляется из ничего, поворачивается ко мне лицом, ее тело парит на полпути сквозь нее. Ухмылка показывается на ее лице, и она поднимает подбородок. — …твое своевременное прибытие в день ознакомления. Тогда увидимся, Найт Деверо. Я с нетерпением жду возможности… открыть тебе глаза.