Поклянись мне (ЛП) - Уилсон Сара - Страница 38

Его слов достаточно, чтобы подтолкнуть меня к краю, а затем я свободно падаю в новый оргазм. Его движения становятся неровными, и он стонет мое имя, изливаясь во мне.

Я так чертовски устала, что даже не могу держать глаза открытыми, я смутно чувствую, как он вытирает меня теплой тканью и шепчет, что любит меня, когда натягивает на меня одеяло, прежде чем темнота поглотит меня.

Это наш последний день на острове. Последнюю неделю мы провели в объятиях друг друга, счастливо живя в нашем маленьком пузыре. Мы исследовали остров, вместе готовили ужин, прежде чем Лука усадил меня к себе на колени, и мы ели из одной тарелки. Мы вернулись на ужин на Капри, когда захотели сменить обстановку. Он говорит мне, что любит меня при каждом удобном случае, и занимается со мной любовью — или нашей версией занятий любовью — каждое утро, каждую ночь и в промежутках между ними тоже.

Время вдали от Нью-Йорка было идеальным, завтра утром мы уезжаем домой, и я не могу не задаться вопросом, будем ли мы продолжать в том же духе, когда вернемся домой, или мы просто слишком погружены в свой пузырь, что, как только мы уедем, все будет по-другому.

Не помогает и то, что Лука весь день ведет себя чертовски странно. Он трахнул меня у кухонной стены этим утром, но с тех пор он отдалился от меня, он ведет себя пугливо и определенно, черт возьми, что-то скрывает.

Мой телефон звонит, и я встаю с дивана, чтобы дотянуться до него, беру трубку и вижу контакт Энцо на экране.

— Привет, — говорю я, когда отвечаю.

— Привет, сестренка.

Я закатываю глаза, услышав это прозвище. — В чем дело? Почему ты звонишь мне, а не Луке?

— Я просто хотел сказать тебе, что с тех пор, как книги, которые я тебе купил, были уничтожены, я вернулся и принес тебе еще, я просто оставил их у тебя дома, — небрежно бросает он, и я внутренне стону, что он продолжает эту идиотскую уловку со своей девушкой.

— Энцо, ради всего святого. Просто поговори с девушкой, своди ее поужинать или выпить кофе, я, блядь, не знаю. Просто перестань прятаться в темных переулках, чтобы наблюдать за ней, придумывать предлоги, чтобы посетить ее магазин и просто, блядь, поговорить с ней. И ПРЕКРАТИ соваться в нашу квартиру, пока нас нет дома, ты чертова заноза в заднице.

— Но ты любишь меня. — Он хихикает, и я тяжело выдыхаю. — Когда я когда-нибудь говорила тебе, что люблю тебя? Я едва терплю… — Я замолкаю, когда Лука выхватывает телефон у меня из рук и смотрит на экран, прежде чем поднести его к уху.

— Я предлагаю тебе удалить номер моей гребаной жены, прежде чем я успею на ближайший рейс домой и придушу тебя, черт возьми, Энцо, — рычит он и вешает трубку, прежде чем перевести взгляд на меня.

— Ну, и тебе привет, муженек. Как мило с твоей стороны почтить меня своим присутствием. Теперь скажи мне, есть причина, по которой ты меня избегаешь? — Спрашиваю я и хлопаю на него глазами.

Его рот открывается и закрывается, но он не издает ни звука, разворачивается на каблуках и выходит из комнаты.

Что, черт возьми, только что произошло?

Я делаю глубокий вдох, прежде чем встать и последовать за ним, он проходит через кухню и выходит через двойные двери. Как только я выхожу на улицу, у меня перехватывает дыхание и я сбиваюсь с шага.

Солнце только садится, и небо становится темно-синим. Свечи расставлены в виде дорожки по песку к тому месту, где Лука стоит посреди пляжа, мои глаза встречаются с его, и его взгляд полон такой любви, что все, чего я хочу, — это побежать и броситься в его объятия.

Глава 35

Luca

Я не уверен, какого черта я так нервничаю, но у меня такое чувство, будто я весь день ходил по яичной скорлупе, ожидая этого момента. Я почти не разговаривал с Иззи весь день из страха, что она увидит меня насквозь и поймет, что я задумал.

Я никогда раньше не делал романтических жестов, учитывая, что у меня никогда раньше не было гребаной девушки, так что для меня это большой шаг.

Когда я зашел в гостиную, чтобы забрать Иззи, и подслушал, как она кому-то говорила по телефону что-то о любви к нему, я чертовски покраснел при мысли о том, что она скажет другому мужчине, что любит его. Потом я понял, что это был мой чертовски надоедливый младший брат, и чертовски успокоился, прежде чем она решила спросить, что со мной происходит. Я свалил оттуда к чертовой матери и добрался туда, где у меня все было готово, вместо того чтобы отвечать ей, решил, что так будет проще, потому что я знал, что она не позволит мне уйти от ответа, я знал, что она последует за мной. Упрямая заноза в заднице, вот кто она такая.

Иззи вылетает из дверей патио и останавливается, осматривая окружающую ее сцену. Ее глаза встречаются с моими, и они расширяются, прежде чем она размеренными шагами приближается ко мне, не прерывая зрительного контакта.

— Что происходит? — спрашивает она, подходя ко мне, и я сглатываю, рассматривая ее. На ней бледно-голубое летнее платье, ноги босые. На ней нет никакого макияжа, а волосы, как обычно, собраны на макушке. От нее, блядь, захватывает дух.

Я прочищаю горло и делаю то, чего, как мне казалось, я никогда бы не сделал — опускаюсь на одно колено.

Рот Иззи приоткрывается, она смотрит на меня широко раскрытыми глазами и шепчет мое имя. Я вытаскиваю маленькую коробочку из кармана и открываю крышку, отчего у нее перехватывает дыхание. Она даже не утруждает себя взглядом на кольцо, она просто смотрит мне в глаза и ждет, что я скажу.

— Иззи, ты заслуживаешь целого мира. Ты заслуживаешь солнечного света, роз, радуг и гребаных единорогов. Ты заслуживаешь всего, о чем мечтают маленькие девочки, и всего, о чем взрослые женщины читают в этих нелепых любовных романах и мечтают иметь. Ты заслуживаешь просыпаться каждое утро, зная, что твой муж вернется домой к тебе и только к тебе. Ты заслуживаешь, чтобы к тебе относились как к королеве, которой ты и являешься. — Я делаю глубокий вдох и беру ее за руку.

— Я не заслуживаю тебя, детка. Тебе следовало сделать настоящее предложение, устроить настоящую свадьбу, которую ты должна была спланировать сама, ты должна была сама выбрать себе мужа, а не быть привязанной ко мне. — Она качает головой, но я продолжаю. — Ты заслуживаешь, блядь, всего, и я дам тебе это, если ты позволишь мне, я позволю тебе выбирать, я хочу, чтобы ты выбрала меня, детка. Я хочу переделать нашу свадьбу, я хочу иметь настоящий брак, я хочу провести свою жизнь с тобой. Я хочу встать перед залом, полным семьи и друзей — не деловых партнеров, собравшихся здесь для приличия, — и поклясться любить тебя вечно. Я хочу, чтобы ты поклялась мне, что проведешь остаток своей жизни, любя меня, поклялась мне, что ты никогда не уйдешь, через какие бы трудные времена мы ни проходили, какие бы споры и ссоры у нас ни были. Поклялась быть моей, детка. Я люблю тебя так чертовски сильно. Выходи за меня замуж, Изи, на этот раз по-настоящему. — Я заканчиваю свою речь и задерживаю дыхание, когда она смотрит на меня со слезами в своих великолепных глазах, в которых я теряюсь каждый божий день.

Ее ноги подкашиваются, и она опускается на землю передо мной, обвивает руками мою шею, прежде чем прижаться своими губами к моим в страстном поцелуе. Я замираю на секунду, прежде чем ответить, и мой язык переплетается с ее языком, мне требуется весь мой самоконтроль, чтобы отстраниться и не продолжать поцелуй дальше, но каким-то образом я нахожу в себе силы откинуться назад и посмотреть ей в глаза.

— Это не ответ, mia regina.

— Я люблю тебя, Лука. Так чертовски сильно. Ты сомневался, что мой ответ будет иным, чем ”да"? — Она улыбается, и это мой любимый тип улыбки. Та самая улыбка, которая озаряет все ее лицо, заставляя сиять глаза и заставляя мою грудь сжиматься. — Я не могу дождаться, когда проведу остаток своей жизни, любя каждую частичку тебя, я вижу тебя, Лука. Большое спасибо, что ты тоже видишь меня. Ты был всем, чего я никогда не думала, что смогу иметь. Я вступила в этот брак, ожидая, что мне придется каждый день бороться зубами и ногтями за свое место в этом мире, но ты показал мне, что не все мужчины одинаковы, ты показал мне, на что похожа любовь, на что похожа безопасность, на что похоже сострадание. Конечно, я выйду за тебя замуж, amore mio¹⁰.