Графский сын. Том 3 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 6

В моменты такого внутреннего раздумья, я невольно начинаю прослеживать свои собственные чувства и размышления.

«Всегда ли я считал себя хладнокровным и беспристрастным?»

Мои мысли начинают бороться с этим внутренним конфликтом. Мое первое убеждение гласит, что я и в самом деле всегда старался подходить к жизни с хладнокровием и без эмоциональных колебаний. Но внезапно, словно теневая фигура из прошлого, приходит другая мысль:

«Или, возможно, я тоже поддался этому гневу и страсти. Ведь этот человек, Милош Миланов, принес мне немало неприятностей несколько лет назад, начиная с заговора клана Гордеевых и заканчивая войной против знати Большероссии.»

В этот момент, моя душа разрывается между прежней уверенностью в своей беспристрастности и новой реальностью, где гнев и страсть также играют свою роль.

Аудитория, собравшаяся вокруг меня, молчит, словно гипнотизированная происходящей перед ней драмой. Они слышали слухи о моей личности, о том, что я являюсь последним наследником династии Сергеевых через материнскую линию, претендующих на законный трон Сервии.

И эти слухи широко распространились среди аристократии. Мне становится ясно, что мне не остается ничего другого, как попытаться сохранить этот сокровенный секрет, ведь он может изменить ход событий в Сервии.

Милош, сидящий напротив меня, убирает руку, будто чувствуя враждебность, и вздыхает, словно уже ожидал такого ответа от меня. Касаясь моего гнева, он считает свое долгом прояснить ситуацию:

— Я знаю, вы меня ненавидите. Понимаю, у вас была эмоциональная связь с членом семьи, которого вы никогда не видели. Но вина лежит на королевской семье Сергеевых. Они вели роскошную жизнь, не заботясь о благополучии народа. Как командующий армией, я чувствовал себя ответственным положить конец этим практикам.

Моя ухмылка приобрела особую горечь, когда я слушал аргументы Милоша. В этот момент мне казалось, что его слова растворяются в воздухе, оставляя лишь пустоту и надежду на несбыточное.

Ответственность? Смешно звучит! Как будто Милош думал, что его убедительные слова могут затмить мое чувство недовольства. Я даже не собирался участвовать в этой игре. Мне известна твоя история, Милош, каждая маленькая темная деталь, каждое забытое обещание. Мои глаза прошли через множество страниц твоей биографии, и нет ни одной, которая оправдывала бы твои слова.

У меня в запасе накопилось богатое собрание информации о нем, словно досье на подлого шпиона. Я уверен, что Милош осознает, как его слова далеки от его действий. Ответственность, о которой он говорит, далеко не является его сильной стороной.

И вот почему я настаиваю: тебе не нужно оправдываться, Милош. Ты лишь глубже погружаешь себя в этот океан вины, и чем больше ты говоришь, тем явственнее становится, каким ненадежным ты оказался. Рано или поздно придет время расплаты, а если никто другой не возьмется за это, то я встану на этот путь.

По правде говоря, у меня есть большие амбиции, касающиеся восстановления Сервии. Для меня она не просто территория на карте, это часть моей идентичности, моей наследственной зоны ответственности. Как я могу смириться с тем, что эта земля сейчас находится в чужих руках?

Это вызывает во мне беспокойство, которое трудно описать словами. Особенно учитывая, что человек, владеющий этой землей, является бывшим инструктором королевской семьи, словно учитель, который теперь посягает на мои интересы.

Милош, ты действительно играешь с огнем, бросая вызов тем, кто может быть гораздо более смелым и решительным. Как будто ты укусил руку, которая тебя кормила, и я не собираюсь остаться в стороне, когда дело касается того, что принадлежит мне по праву.

Что касается моей семьи с материнской стороны, эта тема заслуживает глубокого рассмотрения. С момента моего взросления и развития, мои взгляды на семейные узы подверглись существенным изменениям. В настоящее время моя жизнь настолько насыщена обязанностями и вызовами, что я чувствую себя оторванным от абстрактных понятий, вроде семейных связей.

Однако, стоит признать, что в этой теме есть некая сложность. Например, как оценить значение смерти члена семьи, которого я никогда не встречал? Ведь несмотря на мою далекость от семейных уз, внутри меня все равно существует нить, связывающая меня с этими людьми, даже если мы никогда не были физически близки.

— Вы хотите сказать, что объявляете войну Сервии? — спросил Милош, выражая свое негодование моим явно холодным тоном. В этот момент я проявился как человек, не показывающий никакого уважения к его персоне.

Я ответил с усмешкой:

— Война с Сервией? Вы верите, что я бы начал войну из-за такой ерунды? Я не готов рисковать жизнями и благополучием моих граждан ради мести. Существуют иные способы, которые позволят мне убедить вас уйти с трона. Милош, необходимо, чтобы вы поняли свое истинное место. Вы сами обманываете себя, думая, что можете быть монархом. Возможно, ваша истинная судьба связана с военной службой. Учитывая нестабильность в Сервии, я сомневаюсь, что вы сможете адекватно управлять страной.

Зал заполнился возмущенными шумами, когда молодой король так бесцеремонно осмелился выразить свое мнение перед опытным президентом.

— Понимаю… Похоже, вы также унаследовали острый язык от своей матери. Но вы не должны гордиться только двумя или тремя годами правления. Перед вами предстоит еще множество сложных испытаний и вызовов, которые потребуют от вас мудрости и умения принимать важные решения.

Я щелкнул языком с раздражением, видя, как Милош прикидывается добродушным стариком, который дает советы молодому парню. В момент, когда он выпрямился в своем кресле, внимательно смотря на меня, его глаза пронзили меня, и я почувствовал, как они исследуют каждый мой нерв.

— Забудьте об этом, позаботьтесь о самом себе, — сказал я. — Слышал, что ваша президентская должность не так уж и надежна в последние пару лет. Возможно, пришло время выполнить то обещание, которое вы дали им, верно?

Я ощутил, как кровь кипит в его жилах. Я всегда был мастером манипуляции, но сегодня я превзошел самого себя. Моя усмешка, будто была заготовлена заранее, и я чувствовал, что его взгляд мечется словно ядовитая стрела.

Милош ответил:

— Они требуют, чтобы я сдержал обещание просто потому, что я дал слово. И в то же время я отверг идею президентства и выборов. Я сделаю это, как только они окончательно станут моими сторонниками и забудут о восстановлении монархии. Как только я поймаю всех лояльных королевскому наследнику, то власть станет моей.

Кажется, благодаря мне и Милошу в зале почувствовался холод, даже несмотря на приближение полудня. Здесь было противоборство двух правителей — с одной стороны королевство с великой военной мощью, могучее сокрушить почти любое государство. С другой стороны, республика с обширными торговыми связями, граждане которой боролись за свои идеалы.

Никто не осмеливался произнести и слова, нарушая молчание двух могучих наций. Они были всего лишь муравьями, запутавшимися между двумя слонами.

Но был один человек.

— … Ваше Величество, президент Милош, давайте оставим все разногласия позади и не будем портить этот радостный день коронации Бычерога, — сказал другой мужчина, сидящий за столом. Его голос звучал как тихий шепот, который проникал в каждый угол комнаты.

Все это время он молчал, наблюдая за нашим спором, его глаза внимательно скользили с одного лица на другое. Его лицо выглядело так, будто ему немного за тридцать, но в нем чувствовалась глубокая мудрость и уверенность, которой мог бы позавидовать даже сам Милош.

— Кто вы, черт побери, такой? — спросила я, мой взгляд был наполнен недовольством и недоумением.

— Позвольте мне представиться. Я — Меер Манский, президент Республики Фосфорное, простолюдин, — сказал Манский, протягивая руку к своей правой груди, словно призывая нас увидеть в нем не просто личность, а символ единства и разумения между двумя могучими нациями.