Графский сын. Том 3 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 10

«Это не вдохновляет мне уверенности,» — пронеслась моя мысль, как отголосок внутреннего диалога. Взгляд мой скользнул по королевской фигуре, словно исследуя его душу. — «Этот человек уже не отступит. Я не представляю, какими иллюзиями его насытили, чтобы он стал таким.»

Наша беседа приобрела острый характер, когда я решил обратиться к королю. Слова мои были наполнены осторожностью, но и несомненным беспокойством.

— Если ваше королевство будет продолжать свое расширение, не означает ли это, что вы планируете вторгнуться на мои земли?

В этот момент глаза Бычерога выражали смешанные чувства, которые понимали преданность к идеям и безумие новой реальности, в которой он оказался участником.

Мне стало ясно, что этот сосед, прежде просто сосед, превратился в фанатика, под влиянием таинственной Мирис и её убеждений. Я был настороже, готовый к любым ответам.

Президент Манский, сидя рядом, обращал внимание на каждое слово, а его взгляд был полон анализа и участия.

— Как вы собираетесь это доказать, король Бычерог? — прозвучал вопрос Манского, звучавший как вызов, но при этом настойчиво настаивавший на получении ответа.

Король Бычерог, несмотря на свою неопределенную манеру поведения, решительно заявил:

— Я намерен захватить Лангедан!

Это смелое заявление взорвало наш разговор. Одновременно трое из нас, удивленные и шокированные, испустили восклицания удивления и недоумения. Наши лица отражали полное непонимание этой неожиданной новости.

Король Бычерог смотрел на нас с некоторым удивлением, не понимая наше недоумение.

— Почему вы трое так удивлены? — его голос звучал спокойно и непоколебимо, словно он давно готовился к этому моменту и ничего не могло его ошеломить.

— Слушайте меня, мои собратья-правители, — начал я, поднимая руку, чтобы унять свое волнение, которое выдало меня в самый неподходящий момент. — Согласно моим достоверным источникам и долгим ночным беседам с разведчиками, граф Высокоградский уже не только признался в верности императору Инглуланда, но и принял активное участие в процессе интеграции своего графства в империю Инглуланд. Эта информация, несомненно, потрясет нас, и важно понимать, как это может повлиять на будущее наших земель, — пояснил я, стараясь подчеркнуть важность происходящего.

Все они внимательно слушали то, что я говорил.

— Президент Милош, король Бычерог, это серьезное обстоятельство, — добавил я, обращаясь ко всем. — Такой оборот событий может стать предлогом для императора Инглуланда направить свои войска на север в попытке расширить свою власть. Мы не можем игнорировать этот факт, и нам следует быть готовыми к любому развитию событий.

Будь он королем или нет, его действия могли повлиять на нас всех. Даже Мраморное, которое всегда гордилось своей военной мощью и считало себя непобедимой, не могло уклониться от чувства беспокойства. Империя Инглуланд обладало значительными ресурсами и численным превосходством, которое могло оказаться непреодолимым.

— Не волнуйтесь, мои собратья-правители, — сказал я, стараясь поддержать уверенность в совете. — Давайте вспомним о республике Фосфорное и их успешном захвате территорий, которые изначально принадлежали графу Высокоградскому. Этот пример показывает, что наше положение не безнадежно. Мы можем учиться на их опыте и готовиться к защите наших земель, если это станет необходимым. Возможно, император Инглуланд предпочтет дипломатические переговоры перед военными действиями.

Манский, президент Фосфорное, вмешался:

— Важно помнить, что мы отняли эти территории задолго до того, как граф Высокоградский признался в верности императору Инглуланда. Это может означать, что графу Высокоградскому не хватает времени для подготовки к защите своего графства. Он может чувствовать себя обязанным императору, но у нас есть возможность объединить северные нации и подготовиться к защите наших интересов. Давайте не забывать о мощи наших союзов и общей цели — сохранить независимость наших земель.

Мы молча обменялись взглядами, осознавая важность принимаемых решений и необходимость объединения перед возможной угрозой со стороны империи Инглуланд.

Я внимательно следил за происходящим. Президент Милош и я оба кивнули головами в ответ на оценку Манского. Они были на одной волне, чувствуя себя союзниками в этом важном моменте.

С другой стороны, король Бычерог, величественный и молчаливый, казалось, ушел в свои глубокие раздумья. Тишина в зале была непродолжительной, так как ее нарушил нежеланный голос, прозвучавший среди молчания.

— Не беспокойтесь, ваше величество. Продолжайте ваш план. Огонь Мирис всегда защитит своих преданных слуг. Пока ваше сердце искренне, победа будет в ваших руках, — произнес с душевной уверенностью жрец Огня Агнимед.

Слова бойкого жреца заставили всех присутствующих оглянуться на него.

Глядя на Агнимеда я прищурил глаза и задал себе вопрос: почему этот старейшина культа Мирис внезапно появился здесь, в этом важном собрании? Ведь это было мероприятие, предназначенное для высшей знати, а не для священников.

Появление Агнимеда дало королю Бычерогу надежду и подтолкнуло его к дальнейшему решению:

— Если так говорит жрец Мирис, то я буду придерживаться своего плана. С помощью огня Мирис я спасу наш народ от холода этого мира.

Жрец удовлетворенно кивнул, зная, что король Бычерог примет этот решительный шаг.

Затем Агнимед покинул зал, словно ничего не случилось, и вернулся к своим священным обязанностям.

Я и оба президента были поражены тем, насколько легко и убедительно священник воздействовал на короля Бычерога. Они не могли понять, как простой служитель храма мог оказать такое влияние на монарха.

Я более чем удивленный, воскликнул:

— Вы решили сделать шаг в неизвестное! Почему вы подчиняетесь его указаниям?

Король Бычерог склонил голову и, наконец, объяснил:

— Не недооценивай Агнимеда, Ренар. Он — человек, избранный Мирис Мэйран для распространения учения огня среди нашего народа. Когда дело доходит до важных решений, естественно обращаться к его мнению и мудрости. — В этих словах отражалась вера в древние учения и сила веры в судьбу Бычерога и его народа.

Мои глаза напряженно устремились на Милоша и Манского, и наши взгляды пересеклись между нами. Три выдающихся лидера, каждый со своей собственной уникальной идеологией и убеждениями в области государственного управления, неожиданно оказались в полной согласности, перед лицом абсурдных идей Бычерога.

Было ясно, что мы должны сменить тему разговора, прежде чем наши головы начнут просто разрываться от этой бурной дискуссии. В этот момент, я решил взять инициативу в свои руки и, подтолкнув Манского локтем в ребро, дал ему понять, что он должен начать.

— Давайте оставим это в стороне на некоторое время, — заговорил он, смягчая натянутую обстановку. — А теперь, ваше величество король Бычерог, не могли бы вы, пожалуйста, рассказать нам более подробно о вашей великолепной короне, скипетре и кольце? Мне кажется, что у них есть какие-то удивительные общие черты.

Его слова были сопровождены намеком на то, что я был не единственным, кто заметил это странное сходство. В ответ на его замечание, король Бычерог поднял руку, жестом приглашая нас рассмотреть ближе его драгоценные реликвии.

— Да, вы правильно заметили, президент Манский, — сказал он с улыбкой. — Эти предметы — послание из Торвии от Огненной Мирис, в знак поздравления с моим восхождением на трон. Они несут в себе великую историческую ценность и являются символом нашей дружбы и союза.

Когда я впервые увидел этот камень на церемонии, я заметил нечто такое, излучающее саму сущность красного цвета. Это был не просто камень, это был магический кристалл, пронизанный маной, и мой взгляд приковался к нему, как мотылек к яркому огоньку в ночи.

Мгновенный вопрос пронзил мою голову:

— Это рубин? — Я не мог удержаться и задал этот вопрос вслух, с трепетом в голосе.