#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 24 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 7

Разведка передала нечёткие, плохо снятые фотографии. На них угадывались смутные фигуры — тёмные, покрытые тенями, с рогами. Может, это просто вычурная экипировка… но что-то в этом казалось неправильным. И Рубилов не собирался рисковать. Первым делом следовало убрать Данилу. А потом… потом можно будет заняться его женой.

Информация была точной: блондинка находилась неподалёку.

Рубилов лениво скользнул взглядом по своему «соратнику» — тому самому человеку, с которым он не раз делал свои «любимые» дела.

— Ты же просёк, где находится блондинка?

Тот ухмыльнулся, глаза блеснули сальной самоуверенностью.

— Да, конечно, босс.

Рубилов удовлетворённо кивнул.

— Как только телепат сдохнет, выцепим её.

Он говорил спокойно, словно обсуждал план выгула собак.

— Сейчас вся его гвардия занята ордой и спасением своих шкур, они не смогут ее защищать. Думаю, выбить девчонку не составит труда.

Он облизнул губы, зрачки сузились от предвкушения.

— А там уже посмотрим, как с ней развлечься.

Но в этот момент Рубилов заметил, как над лесом пролетел Золотой Дракон. Вспышка пламени осветила ночное небо, дальние деревья вспыхнули, словно сухие факелы, а гули завыли и рванулись прочь от огня.

Рубилов побледнел.

— Отойдём в сторону, — выдавил он, стараясь, чтобы голос не дрожал. Его бойцы переглянулись, но без слов подчинились. Этот зверь впечатлял. Огнедышащий, гигантский, неуправляемый. Лучше не убивать графа при нём, а подождать, когда отлетит подальше.

Но отходить оказалось ошибкой. Стоило им двинуться, как впереди, прямо из тени, появилось нечто не менее страшное, чем Дракон. Огромный пёс.

Не просто собака. Пёс. С большой буквы. Выше коровы, массивный, с окровавленными челюстями, он вышел из мрака, двигаясь медленно, но с непоколебимым превосходством. Рубилова пробрало холодом, но это было только начало.

За Псом двигались тени. Нет… не тени. Демоны. Из тьмы вышли гиганты, покрытые эбонитовой чешуёй, рогатые, с жуткими, нечеловеческими силуэтами. Их ауры давили, будто сама ночь начала сгущаться вокруг.

Рубилов узнал их. Тени на мутных снимках и в половину не передавали того ужаса, что стоял перед ним сейчас. И впереди, во главе этой кошмарной свиты, двигался самый крупный из них. Он шагал неторопливо, его рогатая голова чуть склонилась, будто он изучал, играл. Он смотрел прямо на Рубилова.

— Это кошмар… — кто-то прошептал, но голос утонул в гробовой тишине.

Пёс зарычал. Звук прошёлся по земле ударной волной, сотрясая воздух, вдавливая людей в землю. Джипы вздрогнули, в воздухе затрещали ветки.

— Кто главный? — Голос главного демона раскатился.

Рубилов, чувствуя, как кровь стынет в жилах, заикаясь, поднял руку.

— Я… я…

Демон склонил голову, уголки его челюстей дрогнули в жуткой ухмылке.

— Я — граф Данила. Очень приятно!

Рубилов сглотнул, холод пробежал по позвоночнику.

— Здррравствуйте, граф… — выдавил он и даже поклонился. Какого чёрта он кланяется⁈

Но ноги подкашивались, дыхание сбивалось, в груди давило. Демон рявкнул. Звук разнёсся по поляне, как гром перед бурей.

— Вас прислали мне помочь? Помогайте. Кивок в сторону леса, откуда доносились душераздирающие вопли гулей.

Рубилов не мог поверить в происходящее. Как? Как обычный телепат, без магических доспехов, не оборотень, смог стать этим чудовищем⁈ Его рогатая фигура, покрытая эбонитовой чешуёй, источала тьму, а глаза светились, словно раскалённые угли.

Что это за техника? Какой это Дар⁈ Или это одержимость? Но думать некогда. Демон снова зарычал.

— Чего встали⁈ Идите и мочите гулей. Живо! Вы пришли помогать — так помогайте. Или вам помочь?

Рубилов открыл рот, чтобы что-то сказать, но…

— Пёс, помоги им.

Огромная лохматая зверюга дунула серым туманом, и деревья рухнули, как скошенные колосья. Паника сжала грудь.

Рубилов вскинул руку:

— В атаку! За мной!

Сотня магов рванула вперёд, в густые заросли, где мелькали белые гули. Лучше уж гули, чем эти чудовища с Псом…

Рубилов бежал впереди своих бойцов. Может, потом удастся отмазаться перед Хлестаковым. Сказать, что не нашёл графа. Или придумать что-то получше.

Но связываться с этим монстром он больше не собирался. Он влетел в заросли, разрезая ветки вспышками пламени, пробиваясь сквозь колючую листву… и внезапно застыл.

Перед ним раскинулось море гулей. Сотни. Нет, тысячи. И это живое, кишащее, орущее море накрыло пламя с неба. Золотой Дракон.

Вспышка. Лес вспыхнул, превращаясь в гигантский костёр. Гули, подгоняемые пламенем, рванулись на магов со всех сторон. Рубилов опешил. Некуда бежать. Но отступать некуда.

Он видел, как его маги один за другим падали, утопая в волнах орды.

Рубилов бился. Жёг направо и налево. Но затем… он просто утонул под массой белых гулей.

Я скучающе наблюдаю, как сотня магов из Семибоярщины просто исчезает под наплывом гулей. Один за другим они тонут в кипящем котле орды. Магические барьеры разрываются, боевые щиты лопаются, защитные амулеты разряжаются в воздухе всполохами бесполезной энергии. Волны гулей захлестывают их с головой.

— Цыц… — хмыкаю, покачав головой. — Вот же слабаков послали. Совсем меня Радий Степанович не уважает. Или это были маги Федота Геннадьевича?

Впрочем, разницы нет. Я знал, что отправляю их на смерть. И Золотого попросил погнать гулей на них не просто так.

Просто заранее с помощью Ломтика подслушал их разговор. Эти ублюдки обсуждали, как после моего убийства «развлекутся» со Светкой. Их главарь буквально облизывался.

Так что я без зазрения совести сгубил их. И правильно сделал. Они даже не поняли, что бросились на многотысячную орду. Думали, что справятся, что их «элитная сотня» прорвётся, что они великие и непобедимые. Теперь их нет. А мне нужно заняться своими подданными.

Я разворачиваюсь к эбонитовым альвам и киваю:

— Вперёд! Зачищайте лес!

Альвы рычат в ответ, бросаясь на гулей, а я большей частью воздерживаюсь от боя — мне ещё лечить Ледзора и Красивую, а для этого надо сохранить «эбонит». Мираж мёртв, и его бактерия осталась только в телах зараженных. В том числе у меня.

Я внимательно наблюдаю за пациентами, и не зря — не все выдерживают. Многие сбрасывают эбонитовую чешую, их тела истощены, они падают на колени, жадно глотая воздух, в глазах шок и непонимание.

Их тут же грузят на носилки подъехавшие тавры и гвардейцы. Затем грузят в кузова машин и увозят в тыл. Один за другим альвы исчезают с поля боя.

Остаются только трое: Зела, Бер и Феанор. Бер тоже сбрасывает чешую, но делает это спокойно, осознанно. Без посторонней помощи загружается в кузов, кивает Зеле на прощание и уезжает. Вскоре и Зела отправляется следом — оказалась покрепче своего жениха, пусть и ненамного.

Остается только Феанор.

Мы вдвоём добиваем последних гулей на правом фланге, а артиллерия уже выжигает левый. Громыхают орудия, снаряды вспарывают землю, превращая остатки орды в пылающий ад. Основная орда смещена в центр. Левого фланга уже нет.

Задача выполнена. Остались только разбежавшиеся десятки гулей — не тысячи.

Феанор вдруг сбрасывает эбонитовую чешую, и его тело с глухим шлепком падает на землю. Он даже не пытается сгруппироваться, будто ноги просто отказались держать его. Лёгкие отчаянно хватают воздух, пальцы дрожат, мышцы ноют, словно он только что отбегал десятки километров без остановки.

Его блуждающий взгляд натыкается на останки гулей, клубы дыма. Он моргает. Наконец, его затуманенный взгляд останавливается на мне.

Я всё ещё стою перед ним — закованный в эбонитовый доспех, с когтями, рогами, огромный как тавр-переросток.

Феанор, поднимаясь, хрипло дышит, голос срывается:

— Менталист… Это ты? Это ты же, да?

Я ухмыляюсь. Впервые в глазах Воителя — испуг.

— Ага, я.

Феанор медленно поднимается, но тело его подводит, и он теряет равновесие, вновь опускаясь на одно колено. Глухо выдыхает, пальцы впиваются в землю, словно пытаясь удержаться в реальности.