Зелье забвения и вкус любви. Печенька для проклятого мага (СИ) - Морозова Ольга Владимировна - Страница 11

Почему я так реагирую на близость Теодора? Что со мной не так? Это ведь неправильно.

Я снова шумно выдохнула, пытаясь унять бурю эмоций внутри. Одна мысль о том, что всего несколько недель назад я готовилась выйти замуж за его брата, за Лайонела, казалась слишком мучительной. Я ведь любила его - или, по крайней мере, была уверена, что люблю. А теперь, после всего случившегося, как я могу думать о другом мужчине?

Но воспоминания о Лайонеле теперь казались мне какими-то далекими, почти нереальными. Все, что было между нами, будто покрылось легкой дымкой. Словно это происходило не со мной. От осознания этого факта я медленно убрала руки от лица и выпрямилась, бездумно смотря на темные стекла окна. Как это произошло? Почему? Из-за того, что Теодор всегда был рядом? Настоящий, живой, его присутствие заполняло каждый уголок моего изменившегося в одночасье мира. Даже сейчас я чувствовала, что он рядом, даже если его не было в комнате.

Новый вздох вырвался из моей груди. Я заставила себя встать и снять сапоги, оставшись в теплых шерстяных чулках. Затем подошла к сундуку и попыталась разобрать вещи, но поняла, что руки дрожат. Внутри все пульсировало, будто в венах вместо крови текла горячая магия.

Нет, так дело не пойдет. Нужно поскорее лечь спать - и постараться уснуть. Похоже, в моем случае это единственная возможность избавиться от навязчивых мыслей.

Я откинула одеяло, осторожно легла прямо в платье на кровать, укрылась и закрыла глаза. Перед глазами вновь вспыхнул образ Теодора: его глаза, его руки, его губы.

Я со вздохом повернулась на бок, подпихнув пуховую подушку, и попыталась сосредоточиться на собственном дыхании. Постепенно я начала проваливаться в сон.

Когда дверь скрипнула, впуская Теодора, я уже спала и не слышала ни его шагов, ни того, как он осторожно гасит свечу.

Жуткая, какая-то неправильная тишина, давящая и чуждая, окружала меня. Я стояла среди руин, из которых, казалось, давно исчезла сама жизнь. Камни, покрытые инеем, потрескались, колонны обрушились, а на их остатках блестели ледяные сосульки. Сам воздух будто был неподвижным, мертвым.

Я сделала осторожный шаг вперед, но звука шагов я не услышала: сапоги словно не касались земли вовсе.

Где я? Как оказалась в этом страшном месте? Точно помню, что засыпала в таверне, в одной комнате…с Теодором. Вспомнив о маге, я с удвоенной силой заозиралась по сторонам, надеясь найти в окружающем пейзаже хоть что-то знакомое.

Мне хотелось позвать кого-нибудь на помощь, того же Теодора, но голос почему-то не слушался. Мир вокруг выглядел тихим и холодным, и я ощутила, как по коже пробежал ледяной озноб, хотя никакого ветра не было.

Вдруг из тени одной из колонн вышла фигура, которую я узнала сразу же, хотя никогда прежде ее не видела. Я замерла, чувствуя, как сердце на мгновение замедлилось, чтобы тут же пуститься вскачь, а тело покрывается мурашками.

Ее облик был одновременно прекрасным и наводящим ужас. Высокая, с идеальными, будто высеченными из льда чертами лица, она казалась необычайным существом. Длинные серебристые волосы падали ей на плечи, сияя словно тысячи снежинок. Глаза льдисто-синие, неживые, будто смотрели прямо в душу, прожигая насквозь. Сверкающее голубое платье напоминало замерзшую паутину.

Ледяная Дева медленно приближалась ко мне, а я не могла даже пошевелиться. Мои ноги приросли к земле, словно вмерзла подошвами сапог. Чем сильнее я старалась выбраться из ловушки, тем сильнее увязала.

Наконец, Ледяная Дева остановилась в шаге от меня. Я ощутила, как от нее исходит могильный холод, пронизывающий до самых костей. Она протянула руку, ледяные пальцы коснулись моего подбородка, заставляя поднять голову и посмотреть ей в глаза. Ее взгляд смотрел прямо в душу и будто вытягивал из меня все тепло, все мысли, саму жизнь, оставляя лишь пустоту.

И вдруг я услышала ее голос внутри своей головы – холодный, ровный, безэмоциональный.

«Один из братьев уже принадлежит мне. Ты приведешь ко мне второго?»

Я вздрогнула всем телом. Слова впились в сознание, словно осколки льда. Сперва я не поняла, что меня так зацепило в них. А Ледяная Дева тем временем продолжала говорить.

«Поспеши. У тебя не так много времени. Болотная ведьма уже плетет свою паутину».

Когда она произнесла последнее слово, ее глаза будто вспыхнули ледяным огнем. Я дернулась, попыталась отвернуться от пронизывающего насквозь взгляда, но тонкие цепкие пальцы держали крепко.

Брат? Второй? О ком она говорит?

Краем глаза я заметила какое-то движение сбоку. Скосив взгляд, я увидела его. Лайонела.

Несостоявшийся муж стоял чуть в стороне, его высокая фигура будто бы была закована в лед. Его лицо, одновременно знакомое и чужое, больше не выражало никаких эмоций. А в некогда теплых глазах, которые смотрели прямо на меня, больше не было жизни, только холод.

- Нет…, - вырвался из моей груди хриплый вскрик.

Ледяная Дева отпустила руку и отдалилась.

Я снова дернулась, пытаясь освободиться, но тщетно: страх и отчаяние сковали меня не хуже льда. И тут Лайонел сделал шаг в мою сторону.

Его движения выглядели медленными и неестественными, как у марионетки. Он приближался, и с каждой секундой мое сердце будто замедляло свой ритм, словно окружающий холод замораживал саму жизнь внутри меня.

- Нет! – закричала я, чувствуя, как выступившие слезы замерзают на щеках.

Но мой вскрик снова утонул в пустоте ледяной пустыни. Я чувствовала, что еще немного, и Лайонел окажется рядом. И тогда смертельный холод поглотит меня полностью, не оставив и шанса на выживание.

- Отпусти! Отпусти меня! – закричала я и дернулась изо всех сил, представляя небольшую комнату таверны, где мы остановились.

Окружающий ледяной мир дрогнул. Глухой треск раздался в ушах, словно под ногами начал ломаться лед. Лайонел исчез, а вместе с ним и Ледяная Дева. Я почувствовала, как холод отпускает меня, а в следующее мгновение я проснулась.

Резко села на кровати, судорожно хватая ртом воздух. Грудь сжимало, ладони дрожали, а сердце колотилось так сильно, что казалось, еще немного – и выпрыгнет наружу.

В комнате было темно и пусто: Теодор куда-то ушел или не приходил вообще. По спине пробежали мурашки. Тусклый лунный свет пробивался сквозь ставни, и я, не выдержав, откинула одеяло, прошла к столу и зажгла потухшую свечу. Теплое живое пламя разогнало мрак, и мне стало немного лучше.

- Это был всего лишь сон, - прошептала я и провела ладонью по лицу, сбрасывая кошмар, который испытала там, в ледяных руинах.

Только вот слова, сказанные Ледяной Девой, никуда не исчезли. Они продолжали звучать в голове, словно набат, предупреждая о скорой беде.

«Один из братьев уже принадлежит мне. Ты приведешь ко мне второго?»

Я вернулась к кровати и забралась на нее с ногами. Меня снова начало потряхивать: печь погасла, стало ощутимо холоднее. Я обняла себя за плечи, пытаясь согреться, но, казалось, внутри меня тоже был лед.

Там, рядом с Ледяной Девой был Лайонел. Что, если она говорила о них? О нем и Теодоре? Что это значит? Я веду Теодора прямо в расставленную Ледяной Девой ловушку?

Я прикрыла глаза, мысленно пытаясь убедить себя в том, что это был всего лишь страшный сон, плод моего воображения. Что просто так сказывается все то, что произошло со мной в последнее время. И ничего страшного на самом деле не случится.

Но вот только сон казался слишком реальным. Слишком… пророческим. И это пугало меня до дрожи.

Когда окончательно рассвело, мы двинулись дальше на север. Хозяйка таверны собрала нам в дорогу нехитрую снедь, и теперь она лежала в корзине в моих ногах, грея специальным артефактом, который не давал еде остыть.

Лошади стучали копытами по замерзшей земле, а карета мерно покачивалась из стороны в сторону, будто пытаясь убаюкать нас. Морозное утро укутало мир за окном плотной дымкой, и кроны деревьев, усыпанные снегом, напоминали о том, что праздник Новой жизни, который всегда отмечали с семьей, в этот раз пройдет мимо меня.