Возрождение (СИ) - Рави Ивар - Страница 18

Присмотревшись, я увидел человеческие фигуру, почти сливавшиеся с деревьями.

— Сух ми Мунге! — прокричал наш проводник. Молчание длилось минуту, пока одна из фигур не отделилась от дерева, переспросив:

— Мунге?

— За, за, — судя по интонации Мунге говорил «да».

— Всем быть готовыми, — вполголоса отдал приказ Урр. Младший сын Мии отличался от Мала благоразумием и хладнокровием.

Еще окло минуты продолжался диалог Мунге с неизвестными, прежде чем он радостно возвестил:

— Они меня звать.

— Иди, — разрешил дикарю. Торопливо протрусив в сторону деревьев, Мунге достиг своих собратьев. Они о чем-то говорили, но язык Нуахилей мы не знали, да и слышались скорее возгласы, а не слова.

Вернулся Мунге в течении пяти минут: трое дикарей старше его по возрасту следовали за ним, опасливо косясь на моих воинов. Мунге переводил в обе стороны, хотя все наше общение свелось к желанию увидеться с вождем, а дикарей интересовали откуда мы такие и что за странные копья у нас на руках. Луков у них я не заметил, а вот копий было по три-четыре у каждого. Тонки и не очень длинные, скорее похожие на дротики римлян, чем на копье средневекового воина.

— Они звать, — перевел Мунге, когда один из дикарей, видимо старший в группе, высказал гортанно «хале» и зашагал в сторону деревьев. Сохраняя боевой порядок — мы с американцем внутри круга Русов, ощетинившихся ружьями, последовали за дикарями.

За первой группой деревьев открывалось ровная низменность, заполненная водой примерно по колено. В этой воде бродили дикари, периодически нанося удары по поверхности дубинами или заостренными острогами. При нашем появлении дикари бросали свое занятие, но грозный окрик старшего из группы приветствия, возвращал их к работе. Вторая группа величественных деревьев находилась на противоположной стороне низменности. Здесь начиналась возвышенность и среди великанов деревьев были разбросаны хижины. Первоначально я подумал, что это разборное жилье из веток и шкур, которое встречал повсеместно. Но я ошибся — хижины были обмазаны глиной и скорее всего являлись постоянным жильем.

Две самые большие хижины расположились у подножья могучего дерева, при нашем подходе там собралась ватага любопытных детишек и несколько молодых женщин. Еще пересекая низменность, заполненную водой, обратил внимание, что мужчин было мало. Большинство рыбаков или охотников на рыб, были женщины. Из одежды на них, как и на мужчинах, встретивших нас, были только куски шкур, скрывавших часть бедер и ягодиц.

Вождем оказался пожилой мужчина с безобразным шрамом, пересекавшим лицо. Завидев его, Мунге подбежал и распластавшись перед ним, поставил его ногу себе на голову, как это он сделал при встрече со мной. Из второй хижины вылез неприятный тип средних лет, весь увешанный раковинами, фрагментами костей. На столбе у входа в хижину был прикреплен череп хищной кошки, скорее всего льва.

Между Мунге и вождем состоялся диалог, постоянно прерываемый толпой зевак: не меньше двух десятков женщин, шесть или семь мужчин и столько же детей слушали разговор. Иногда зеваки начинали так громко выражать свои чувства, что вождю и Мунге приходилось останавливаться. Закончив разговор, Мунге подбежал ко мне:

— Макс Са, сделай Большой Шум!

— Он просит чтобы выстрелили, — первым догадался Урр. Получив мою отмашку, сын поднял ствол ружья вверх и спустил курок. Из всех дикарей на ногах остался только Мунге, он не раз видел, как стреляют и уже притерся к этому. Большая часть дикарей упала в грязь, прикрывая голову руками. С дикими криками пара детишек сорвалась прочь, одна женщина кинулась за ними, истошно вопя и размахивая руками.

Прошло несколько минут, прежде чем увещеваниями Мунге дикари осмелели подняться на ноги. Если раньше на нас смотрели с интересом и страхом, то теперь в карих глазах Нуахили плескался ужас. Вождь принял единственно правильное решение — опустившись у моих ног, приподнял и поставил себе на голову стопу. Неприятный тип с ракушками и костями последовал его примеру, его руки била дрожь, передавая ее моей ноге.

Мунге несколько минут долго и настойчиво говорил с Нуахили, судя по интонации успокаивая их. Вождь, которого звали Хмана, дал указания молодому воину и тот кинувшись в его хижину выволок оттуда роскошную шкуру льва. Постелив шкуру на пригорке, Хмана жестами пригласил меня садиться.

— Не теряем бдительности, — приказал Урру, садясь на предложенное мне место.

— Мунге, мне надо поговорить с вождем, будешь переводить ему мои слова.

Переводчик из Мунге был так себе, но основную цель он смог донести до вождя. Великий Дух Макс Са нуждается в женщинах, молодых, здоровых и сильных женщинах. За это, Великий Дух будет защищать племя Нуахилей от Схапити. Услышав «схапити» я уточнил у Мунге о чем речь, потому что в моих словах об этом не было речи.

— Схапити напали и убили много воинов, воинов мало, женщин много, — невозмутимо пояснил Мунге, преисполненный величием от своей роли переводчика. Информации о схапити было мало, суммируя все что знал о них, сделал для себя заключение, что схапити каннибалы и гроза окрестных племен. Что -ж в моей прошлой жизни кое-кто тоже мог претендовать на роль схапити.

Жаренная на углях рыба была превосходной, единственное не хватало соли. Соль Нуахили не была знакома. Рыбу они обмазывали глиной и клали в угли. Куски запеченной глины откалывались легко, снимая кожу с чешуей, обнажая парное мясо. Признаюсь, так вкусно рыбу я еще не ел. Если бы еще щепотку соли, которую мы не захватили, покидая «Русь».

Осмелев, вернулись те, кто убежал после выстрела. Да и остальные ловцы рыбы понемногу сгрудились рядом с нами, жадно слушая слова Мунге. Авторитет Хмана был непререкаем: сойдясь на количестве пальцев рук на руках, для нас отобрали десять молодых женщин Нуахили. Хотя сами Русы представляли собой довольно пестрый конгломерат цветов кожи, наши новые женщины превосходили всех своим иссиня-черным цветом и ослепительно белыми зубами.

Женщины безропотно, без малейшего проявления недовольства повиновались воле вождя. Они испуганно жались друг к другу, не сводя глаз с моих воинов. Но больше всего внимания, как всегда, досталось Санчо. Даже белый цвет моей и Тиландера кожи, не вызывал такого внимания как комплекция Санчо. Неандерталец плотоядно осматривал наше приобретение, пока Мунге показывал вождю качество и превосходство железных ножей и топоров. Один из молодых воинов нанес себе глубокую рану ножом, от этого восхищение оружием только выросло в глазах Нуахили. Пришлось вмешаться Мунге, потому что каждый норовил проверить остроту ножа на своей руке.

У меня не было планов долгого нахождения среди Нуахили, женщин мы получили, первые контакты прошли успешно. Мы могли бы получить больше женщин, но «Русь» и так была загружена под завязку поленьями для топки. Через пару недель можно сделать второй рейс или найти другое племя. Если забрать всех женщин, Нуахили будут обречены на вымирание.

Сразу по окончанию сезона дождей планировалась новая экспедиция вверх по реке. На этот раз конечная цель была гораздо дальше: в разговоре с Мунге вождь упомянул о большом племени, которые со слов вождя другого племени живут на Большой Воде вверх по реке. В Атласе Африки из библиотеки Дойчей, примерно в ста километрах от нас вверх по вольте располагалось озеро. Не об этой ли Большой Воде говорит Хмана, говоря, что племя это нехорошее и предостерегая нас. В любом случае это стоило проверить, праздная жизнь на островах многих уже угнетала. Здесь не было капитальных построек, не было прогресса, мы просто терпеливо пережидали пока климат в районе Макселя станет обычным и все вернется в норму. Через два месяца вернутся Мольтке и Балт с новостями о нашей Родине. А до этого можно организовать экспедицию на озеро — что мешает получить женщин этого странного племени? Главное, чтобы племя не было каннибальским.

Мы уже собирались идти назад, поместив свою «добычу» внутрь боевого порядка, как Хмана попросил внимания. Нырнув в свою хижину, он вернулся, ведя за руку молодую девушку, от вида которой даже мне хотелось станцевать. Высокая, стройная, с роскошными длинными волосами и изумрудно зелеными глазами. Подведя девушку к Урру, Хмана вложил ее кисть в руку моего оторопевшего сына.