Хозяин оков (СИ) - Матисов Павел - Страница 10

— Слушай, тебе не кажется, что мастер изменился? — заметила Ниуру, нехотя полоща исподнее хозяина.

— Отравление по нему ударило сильно, вплоть до потери воспоминаний, — безучастно заметила Лия.

— Нет, он как-то странно теперь себя ведет. Накормил нас из своих запасов. Он ведь раньше ни разу не делился с нами. Даже осколки дал использовать.

— Чтобы мы восстановили силы и быстрее оправились от ран. Мы должны быть способны защитить мастера, — заметила Высокая.

— Он вдруг решил сбрить свои усы и патлы. Мастер даже зубы начал чистить! Я видела!

— Хозяин почувствовал дыхание смерти. Близость костлявой меняет людей.

— За грубые слова он меня раньше плетью охаживал или лишал еды, а теперь и позабыл про нее, — заявила Ниуру.

— К чему ты клонишь?

— Я думаю, что мастером овладели демоны! Как добропорядочные эльфы мы обязаны сдать его Святой Инквизиции! Во славу огня!

— Сомневаюсь, что они найдут что-либо в мастере.

— Раскаленными щипцами можно добиться признания в чем угодно, ха! — развеселилась Красная.

— Мы обязаны защищать мастера. Нельзя обращаться к Инквизиции.

— У-у, снова в тебе говорит ошейник… Не переживай, я найду способ намекнуть о его одержимости инквизиторам. Ошейник меня не остановит. Осталось только добраться до города, в котором власть святош будет всеобъемлющей. В Рифтонге нам делать нечего.

— Мы обязаны защищать мастера.

— Тебя заело, Лия.

— Я не думаю, что мастер одержим. Он продолжает обращаться с нами, как со скотом. Прячется за нашими спинами в бою, не дает отдохнуть после тяжелой схватки, приказывает стирать свое грязное белье в ночи. Заставляет делать вещи, о которых мне хотелось бы забыть, — Лия замерла и побледнела.

— Это ты о том случае? И что мастер учудил, во славу огня? Он же ничего не может тебе сделать с его вялым стручком.

— Существует множество способов унизить благородную эльфу, одним стручком дело не ограничивается… — пробормотала Высокая. — Больше не будем вспоминать этот эпизод. Хочу поскорее его забыть.

Эльфийки заметили приближение пятна света к ручью. Вскоре в халате на голое тело из зарослей показался мастер с клинком на поясе, зажженной лампадой в одной руке и кучей тряпья в другой. Светильник являлся простеньким магическим артефактом, который работал за счет осколков. Причем, расходовал он их очень быстро.

— Мастер, вы ведь говорили, что сжигать камни в лампаде слишком расточительно, — заметила Ниуру.

— Я не хочу, чтобы вы пропустили хотя бы одно пятнышко, — заявил владелец надменно. — Работайте на совесть. И это тряпье тоже простирните как следует.

Мастер бросил им последнюю свою одежду, судя по всему. Остался лишь грязный, замусоленный халат. Его Хоран пока отдавать в стирку не стал. Кажется, мастер решил почистить весь свой гардероб, так что рабыням придется еще несколько часов возиться в холодной мыльной воде. Тем не менее, ошейник не давал спуску, так что Лия исполнит указания мастера до конца. Она даже домоет одежду, которой занималась Ниуру, поскольку Красная работала спустя рукава. Приказ будет исполнен в точности.

— Здесь ведь нет никаких монстров? — оглянулся хозяин и поставил лампаду на берегу.

— Чисто, мастер.

— Хорошо. Я далеко отходить не буду. Если что, сразу приходите на помощь, ясно?

— Да, мастер. Что вы задумали? — уточнила Лия.

— Я хочу смыть с себя недельный пот и проклятую вонючую кровь гоблинов. Кажется, она впиталась в мою плоть. Можете подглядывать, я разрешаю. Кши-ши-ши! — засмеялся мастер своим противным смехом.

— Да я лучше себе глаза выколю, во славу огня! — заявила Ниуру с отвращением.

— Кши-ши-ши, будете еще в очереди стоять, чтобы стать моей фавориткой! — продолжил издеваться рабовладелец.

Лия не стала никак комментировать эти странные высказывания. Мастер отошел недалеко и принялся плескаться в ручье, взяв кусок мыла.

— Холодно, м-мать! — донеслось с той стороны.

Ниуру повернулась к ней и шепнула:

— Ты видишь это⁈ Мастер решил помыться!

— Всем надо мыться… — проговорила Лия, как заведенная.

— Но в каком году он последний раз мыл свои причиндалы⁈ Я же говорю: его разум захватили демоны!

— С мастером все в порядке. Стирай лучше, Ниуру. Мне приходится за тобой домывать.

— Может, на его теле появились какие-нибудь демонические руны? Или чешуя выросла? Надо посмотреть…

— Не стоит лезть к мастеру, — предостерегла Высокая.

Однако Ниуру предупреждение не остановило. Мастер все-таки увидел ее яркие рыжие волосы и оранжевое лицо, которое в ночи было хорошо заметно.

— Я, конечно, разрешил подглядывать, но не думал, что Ниуру настолько похабна! — донесся до них голос мастера.

— Вот еще! Не подглядывала я. Просто говорили, у вас вместо пуза голова болотного тролля выросла… Интересно же!

— Раз тебе так не терпелось посмотреть, могла бы и напрямую обратиться. Всегда готов продемонстрировать свое роскошное тело и попозировать, ки-ши-ши! — рассмеялся хозяин.

— Фу! Извращенный мастер!

Ниуру отпрянула из зарослей и вернулась к Лие. Девушка плеснула себе в лицо холодной водой, словно стараясь смыть из глаз то, что ей довелось лицезреть.

— Во славу огня, теперь кошмары будут сниться… — буркнула она. — Какая мерзость…

— Стирай лучше и не забивай себе голову ерундой, — напомнила Лия. — Одежда мастера должна быть идеально чистой!

— Да-да…

Мастер завершил омовение и, укутавшись в халат, унесся в свой фургон, ругаясь на замерзшие от холодной воды конечности. Ниуру долго стонала, не желая заниматься стиркой, однако Лия удостоверилась, чтобы вещи хозяина были тщательно отмыты. Завершили они свою работу к ночи. Развесили сырое белье на ветках и жердях фургона. После чего пожелали Каменным спокойной ночи и направились спать в повозку для рабов. Подстелив соломки, Лия уснула в один момент. День выдался непростым, эльфийка вымоталась.

— Вставай, мастер уже проснулся, — толкнули ее в плечо. — Демоны задери, и чего это он начал просыпаться в такую рань? Точно одержимый. Сходи собери вещи, а я пока займусь готовкой…

Высокая кивнула и направилась на сбор постиранной одежды. Некоторые вещи просохли не до конца за ночь, поскольку климат в Рифтонге был хоть и теплым, но влажным. Тем не менее, носить одежду было можно. Лия была приятно удивлена тому факту, что им удалось очистить наряды мастера от заскорузлой грязи, жирных пятен, разводов от выпивки и прочих странных выделений.

— Следующим надо будет постирать постельное белье и одеяло, — заявил Хоран. — Хотя, наверное, проще купить новые комплекты… Ты чего это там готовишь, Ниуру?

— Еду на всех, мастер, — похлопала Красная глазами.

— Губу-то не раскатывай, цитрус ты наш оранжевый, — хмыкнул лысый Хоран. — Мне готовь примерно то же, что и вчера, но в отдельном котелке. И не вздумай подкинуть туда что-нибудь лишнее. Рабам же готовь обычную похлебку. Можешь добавить немного сушеных овощей и кусочек мяса для запаха и лучшего восполнения магического запаса. Вдруг опять на монстров наткнемся? Если кормить вас так, как вы ели вчера, мое дело точно быстро прогорит. Жрете в три горла. Мякотка и то меньше ест, правда, малютка?

Мрадиш приласкал свою лошадь и угостил засахаренным фруктом. Единственное создание, которое он ценил. Отчего рабы Мякотку недолюбливали. Все, что обожал хозяин, вызывало у невольников чувство отторжения.

В общем и целом, все вернулось на круги своя. Правда, рацион рабов слегка улучшился. Лие даже попался кусочек мяса. Наверное, они снова перейдут на водянистую бурду, когда мастер накупит новых рабов, так что надо успеть насладиться хотя бы такой, почти сносной едой. Эх, как же низко пали стандарты несравненной Лиетарис по поводу пищи. Когда-то она воротила нос от простой кухни, теперь же бросалась на куцый суп, будто голодный демон.

Каменные эльфы помогли с починкой двери хозяйского фургона, сколотив на скорую руку деревянный щит. Подкрепившись и собрав свой нехитрый скарб, караван продолжил путь. До Рифтонга оставалось всего ничего, и мастер изъявил желание прокатиться на козлах вместе с Лией, которая обычно правила хозяйской повозкой. Эльфийка возражала, мотивируя это опасностью для мастера. Хоть здесь и имелись специальные деревянные борта, за которыми можно было укрыться от стрел, все равно хозяину стоило оставаться внутри фургона. Однако Хоран уперся, не пожелав слушать ее доводы. Настаивать Лия не стала, поскольку слово мастера — последнее. Будет здорово, если шальная стрела влетит ему в ухо.