Мир №100: Изгоняющий Мрак (СИ) - "Хранитель Равновесия" - Страница 44

Официант принёс очень дерьмовый кофе и вполне сносный омлет. Здесь же Людвиг впервые вышел в сеть. Как он и предполагал, никакой шумихи по поводу произошедшего в имении Воронцова не произошло. Жертв среди гостей не было, хотя личной гвардии досталось неслабо.

Локальный прорыв, идёт разбирательство - вот и всё, что можно было узнать об инциденте. В паре мест жарко обсуждалось, что Василий, сильный дуэлянт, проиграл какому-то мальчишке, но из-за инцидента официальная запись пока так и не была опубликована. Людвиг перекрестился и вздохнул, понимая, как же сильно ему повезло…

Поев, он решил не затягивать. Оставил небольшие чаевые, и сел на автобус до вокзала. Оттуда можно было доехать до Саратова, там в какой-нибудь приграничный населённик. Не обязательно тот, в котором будет пункт пропуска, лучше даже проскользнуть незамеченным.

Таким был план…

Однако, когда Людвиг, прокачавшись в автобусе минут двадцать, вышел у вокзала, на его плечо легла сморщенная ладонь.

— Милок, стой. Погадать тебе хочу. — Скрипучий голос заставил его замереть.

Первым желанием было брезгливо смахнуть руку старухи, но парень вспомнил про манеры.

— Всё, что мне интересно, я и сам знаю. — Сдержанно проговорил он. Ему было известно, что гадание - один из популярных способов заставить наивных богатеев расстаться с их кошельками. — Я тороплюсь, извините.

И он было вырвался, двинувшись дальше, но его остановила следующая фраза старухи, от которой в горле застрял массивный ком:

— Хочешь ведь узнать, про человека внутри тебя? — Старуха рассмеялась, также скрипуче - будто кто-то отдирал доску от пола. — А я могу всё тебе рассказать, если дашь мне свою крепкую ладонь.

— Что вы имеете в виду под “человеком внутри меня”? — С видом, полным скуки и абсолютной незаинтересованности, Людвиг пошёл за ней.

Пока не расскажет что-то стоящее - не даст ей ни копейки. Так решил он, следя за каждым движением старухи, одетой в платок и ветхое выгоревшее платье.

— Что я могу иметь в виду? Он совершает твоими руками поступки, которых ты не желаешь. Он тебя тянет туда, куда ты не хочешь, делает выборы вместо тебя. — Старуха уходила всё дальше, уводя его за здание вокзала, где был целый палаточный городок. — Можно сказать, что ты одержим.

Парень отрешённо оглядывал это недружелюбное место, словно бы находившееся не за углом вокзала, а в другом мире. Кругом ходили мрачные, подозрительные взрослые, мимо носились с лукавым выражением детишки, поглядывая на него, то ли как на диковинку, то ли прикидывая, можно ли выпросить у него еды. Всё вокруг отторгало его, чужака. Давила сама атмосфера.

Его проводница демонстративно замолчала, вытянула руку, предлагая дать ей денег, и красноречиво уставилась на парня. Он вложил в её ладонь десять рублей, и у женщины загорелись глаза.

— Проходи, милок. — Она приоткрыла свою палатку из чёрной ткани, обвешанную оберегами и травами. — Садись.

Людвиг держал наготове плетение Солнечного Клинка. Всё же, взгляды местных физически было тяжело выносить. Не вражда, но что-то близкое. Он всё ждал, что эту палатку обрушат ему на голову и начнут лупить дубинами наугад… Или же кто-то ворвётся внутрь.

Ничего не происходило, и он устроился напротив старухи, что села с краю расшитого ковра. Затем Людвиг протянул ей ладонь.

— Вижу. В самом деле, вижу… — Та закивала, водя пальцами по его ладони. Бросила взгляд исподлобья. — Дашь старушке плату за гадание?

— Я уже давал. Скажи, что знаешь - потом заплачу.

У него были деньги, но нельзя их так разбазаривать. Один раз дашь, второй, третий, пятый… И вот ты уже с пустым кошельком, но так и не получил информацию. Женщина поморщилась, но понемногу начала говорить.

— Внутри тебя другой человек сидит, милок.

— Она облизнула палец, продолжила выводить узоры. — Странный он какой-то, словно и не от мира сего… Не ангел, и не демон. С изнанки пришёл, точно-точно тебе говорю!

Людвиг брезгливо морщился, но терпел. От движений старухи веяло холодком, но тут на кону стояла тайна, мучившая его всю жизнь, поэтому он даже не сильно возражал, что его ладонь обмазали слюнями.

— С изнанки? — Переспросил тот, ни разу не слышавший этого слова.

— Мы, ловцы снов, верим, что кроме этого мира есть другие. Может один, может тысяча… Сложно это, милок. — Старушка покачала головой, назидательно глядя на парня. — Мы зовём изнанкой всё, что не принадлежит этому миру, и ни одному из его планов. Это нельзя увидеть, можно только почувствовать.

— И мой… гость? Он - человек с “изнанки”? — Неуверенно цокнув языком, Людвиг уже подумал, что зря он сюда пришёл. — Что это значит вообще?

Уж больно бредовые ему сказки здесь рассказывают. Про иные миры, ещё про что-то. Старуха откуда-то знала, что его гложет - может, мысли читать умеет? Звучит фантастично, но куда ближе.

— Да, милок, да. Он жизнь твою пожирает, себе забирает. Его линия бытия уходит за край твоей, и до, и после. Он должен был жить где-то ещё... где-то, но не здесь. И тебя переживёт. — Старушка окинула его полубезумным взглядом. — Думаешь, обманывает тебя старая? Денег хочет?

— Если честно, то так и думаю. — Облизнув губы, честно признался парень.

— Ловцы снов никогда не врут. Денег ты мне и сам оставишь, когда увидишь своего гостя… Или, хозяина? Это ведь больше его тело, чем твоё. — Рассмеявшись неприятным и жутким смехом, бабка подалась к нему. — Хочешь, я помогу тебе поговорить с ним, или испугаешься?

Умом понимая, что его берут на слабо, Людвиг всё равно твёрдо кивнул. Ещё эти слова про хозяина его тела - они звучали обидно. Ему всегда казалось, что в его теле живёт другая, идеальная его версия, и столько болезненных моментов, слабости и непонимания было с этим связано, что руки чесались вмазать старухе за такие слова.

— Хочу. Покажи мне, если не врёшь. — Уверенно ответил Людвиг.

Он изо всех сил надеялся, что та просто закатит глаза и начнёт говорить от чужого имени, или попляшет вокруг с бубном, разведёт руками, и скажет, что “хозяин отказался выходить”, запросив с него круглую сумму за свои услуги.

Но нет. Старуха подожгла пучок какой-то травы, прочитала короткое заклинание, глубоко вдохнула дым и выдохнула его прямо ему в лицо.

Парень чувствовал, что может побороться с подступающей тяжестью и тошнотой, но он поддался. В глазах задвоилось, всё зазвенело, и его поглотила пустота.

Сначала он подумал, что его просто напичкали снотворным, чтобы обчистить, но краски быстро возвращались, закинув его на вершину горного склона. Сзади раздался скучающий голос, переполненный ехидством. Его собственный голос.

— Ну, узнал, что хотел? Сильно оно тебе надо было?

Очередное утро четверга, а это означает новую встречу с его дочерью. Юрий вышел в город в безмятежном предвкушающем настроении к назначенному времени. Уставший от постоянных побегушек членов отряда, царевич всё обещал обустроить кафе-бар, где они смогли бы собираться с гостями или выпивать, но пока приходилось выходить из объекта ради этих коротких и редких свиданий.

Столько лет было потеряно, но сердце старого агента больше не болело. Благодаря Людвигу. Что он оставит после себя, кроме горы сожалений и вороха воспоминаний о товарищах по отряду? Зачем жил? Ответом стала его взрослая дочь, у которой всё было хорошо. Она училась, несмотря на все возражения получая приличный кусок от отцовского денежного довольствия.

У девочки обнаружился слабый светлый дар, а кроме этого, она имела выдающийся талант к музыке. И теперь, вместо сомнительных подработок, та могла получать образование куда большее, чем ей могло дать её положение в обществе. Всё, на что она могла рассчитывать раньше - удачно выйти замуж, или устроиться швеёй на крупную фабрику.

Юлька махала ему рукой с той стороны дороги, небрежно огляделась по сторонам и перебежала к нему. Совсем безбашенная, вся в мать… Та тоже сначала делала, а потом уже думала о последствиях. Дюн крепко обнял её, укоризненно покачав головой.