Архимаг с пеленок. Том 2 (СИ) - Якимов Валентин - Страница 4

Адаму откровенно не нравился генерал. Нет, это безусловно крайне инициативный человек, радеющий за своё дело, настоящий бессребреник и всё такое… но он прямо вот плоть от плоти регулярной армии.

Прямой как палка и с характером бронепластины. Хрен прошибёшь.

Но, услышав о возможном предложении, даже генерал осадил коней и вернулся на свой стул.

— Вы… прибыли ко мне от своего имени? Или от имени… тех, кого вы можете представлять? — прищурился генерал. Взгляд его стал похож на две точки.

Пулемётные точки.

— За вашего… сына не волнуйтесь. Его попадание в наш проект абсолютно гарантированно. Он один из первых в списках.

— Догадываюсь. — хмуро ответил Адам. — Но я здесь не по его поводу, вам это известно.

— Известно. Так что вы хотите предложить? — генерал посмотрел на часы. — Прошу поторопиться. Я ожидал, честно сказать, что просто отошлю вас куда подальше, как в прошлые разы, и приму следующего посетителя. Простите уж.

— Ничего. Я понимаю, господин генерал. Я с предложением от себя лично. Но предложение моё будет щедрым. Оно… не только финансового характера.

— Я вас слушаю, господин Мелвилл. — сложил пальцы в замок генерал.

… — Следующий! — крикнул генерал из своего кабинета, когда Адам оказался снаружи. — Побыстрей, пожалуйста!

Они с генералом остались довольны друг другом. Адам, насвистывая какую-то нехитрую песенку из детства, прошёл по коридору. Мельком глянул, кто там пошёл в кабинет после него.

Ого, женщина? Редкость на приёме у военного… а, понятно.

Он безразлично проводил взглядом худую и очень бледную даму с запавшими глазами. Дама эта держала на тонких руках маленькую девочку — такую же бледную и с ярко-красными волосами.

Ясно. Ещё одна просительница за своего уникального и невероятного ребёнка. Наверняка, генерал быстро с ней разберётся.

Красные волосы, ну надо же! Девочке два годика едва-едва исполнилось, на вид, а мамаша уже разукрасила дочь как циркового шута!

Чопорно поджав губы, Адам медленно пошёл по коридору, ожидая услышать возмущённые крики выпнутой дамочки.

Но дамочку не выгнали раньше, чем Адам добрался до лестницы на первый этаж, так что он решил забить. В конце концов, ему ещё к Дмитрию с Софьей надо заглянуть, про сына им сообщить.

А потом и к самому мальчику. Если пустят в палату, конечно.

В любом случае, главного он добился — ребёнок Осинских теперь пойдёт в… тот самый детский сад, который подойдёт ему лучше всего.

Пусть даже Адаму пришлось немалым пожертвовать ради этого. Но после того, что он мельком увидел во время коронации, он готов и дальше делать ставку на маленького архимага из другого мира.

В конце концов — бизнес для Адама лишь ширма, прикрывающая… кое-что другое.

— На свидание полчаса! Потом назад в камеру!

Дверь комнаты свиданий за четой Осинских с грохотом захлопнулась, и Дмитрий сразу бросился к Адаму.

— Ну как там Костян⁈ Ты уже был у него⁈

Адам мотнул головой.

— Сегодня нет, поеду после вас. Но у меня уже есть радостные новости.

Когда Соня узнала, что любимый сын наконец пришёл в сознание, радости её не было предела.

— Да угомонись ты, мать! — хохотнул Дима, глядя на прыгающую от счастья и носящуюся по комнатушке жену. — Нас щас из кутузки прямо в дурку отвезут!

— Живой! Живой, Костенька! Милый мой, родненький, жив!!! — продолжала повторять девушка, не обращая внимания на двух лыбящихся мужиков. — Очнулся!!!

— Такие дела. — закончил радовать Осинских Адам. — А хотя не, сразу ещё вас обрадую.

— Сынок… Ещё? — застыла Соня. — Да куда уж ещё-то, Адам⁈ Спасибо вам огромное за эту весть! Нам тут ещё три дня сидеть, говорят, пока дела закрывают! Хоть не так тоскливо будет!

Да, дела на супругов Осинских закроют. Императорские особисты перерыли вверх дном дом Мелвиллов, перетряхнули биографии обоих родителей, изучили их вещи во всех возможных спектрах — но так и не нашли хоть малейших следов заговора.

Ничего, всё кристально чисто.

Но просто так их, конечно, не выпустили. Вменили срыв государственного мероприятия, впаяли по восемь месяцев… но в предвариловке год идёт за два, так что их месяцы уже истекли.

Теперь вот, досиживают своё, ожидая, пока повернутся ржавые колёса бюрократической машины.

День рождения Кости, вот, тут прокуковали. Да и сам он всё проспал, бедняга. Адам удручённо вздохнул.

Но потом вспомнил, что хотел им рассказать, и улыбка к нему вернулась:

— Так вот, новость! — привлёк он внимание Осинских. — Я наконец-то договорился с нужными людьми! Ваш сын всё-таки пойдёт с начала осени в сад для особо одарённых!

Соня, не говоря ни слова, с радостным писком бросилась Адаму на шею. Ну, а что тут можно сказать? За последние пять минут радостных новостей больше, чем за пять месяцев до этого.

— Для особо одарённых — звучит как сад для овощей! — хохотнул Дмитрий, пожимая Адаму руку. — Ты с такими новостями скоро жену у меня уведёшь, старина!

— Дима, придурок блин! — фыркнула Соня. — Если у тебя, блин, есть фонтан с шутками — заткни его, дай отдохнуть и фонтану!

— Ладно-ладно, не порчу счастливый момент! — рассмеялся Дима, крепко обнимая жену. На самом деле он и сам едва держался, чтобы не скакать по переговорной от радости.

Пять минут назад они были двумя неблагонадёжными без работы и перспектив, с полумёртвым сыном, у которого вряд ли есть будущее.

Теперь они — два самых счастливых человека с идущим на поправку сыном, имеющим головокружительные перспективы, и великолепным другом, не бросившим их даже в самый тёмный час!

— В отличии, кстати, от твоей богатенькой родни! — добавил Дмитрий, после того, как закончил хвалить Адама.

Это, конечно, обращалось уже к Соне. Та мрачно усмехнулась.

— Ну ещё бы они что-то сделали! Не для того они от меня публично отказывались, чтоб чем-то рисковать! Их, наверное, итак пошерстили, раз я из Бестужевых в прошлом, так они по-любому языки в жопы позасовывали! Причём скорее всего — в одну конкретную царс…

— Соня, Соня! — осадил её Дмитрий, прикрыв рот девушки ладонью. — Не думал, что буду останавливать тебя в таких вещах, но не здесь и не такими словами!

Разумеется, переговорная прослушивается. Нет, за оскорбления Императора их вряд ли к чему-то привлекут… ну может общественных работ накинут часов двести.

Сейчас работы у обоих всё равно нет, чего им терять… А всё-таки бесплатно пахать не очень хочется. Так что Дима удержал жену от неосторожных слов.

Адам одобрительно кивнул.

— Насколько я успел узнать вашу родню, Софья, — улыбнулся он. — Вы услышите о них сразу же, как полностью выйдете из-под подозрений. Думается мне, они мигом вспомнят, что вы их родня и у вас есть такой чудесный сын, да и муж чуть-по-чуть да полезен!

— Это уж точно! — хмыкнула девушка. — Держу пари, что увижу дорогого братца раньше, чем успею добраться до дома и принять душ!

— Даже не сомневаюсь! — приобнял жену Дмитрий. — Будет даже забавно послушать их оправдания, почему они ничего не сделали… да вот хотя бы для Костяна! Он же, чёрт возьми, в обычной больнице лежал!

Ну, вообще-то и сам Адам тут ничего не сделал. Разве что занёс кому надо, чтоб условия у мальчика были получше, а врачи… ну, по крайней мере не пили на рабочем месте.

Но увы — это оказался максимум. Костю, как сына заключённых под стражу, лечили исключительно в больнице при южно-московском изоляторе, и перевести его ещё куда-то не было ни шанса.

По крайней мере у человека без связей в высшем дворянстве.

А вот у Бестужевых…

— Ладно. — мотнула головой утомившаяся от переизбытка чувств Соня. — Пойдём мы, наверное, отдыхать. Спасибо, спасибо тебе огромное, Адам, за эти вести!!!

— И за то, что с Эмкой не киданули нас, как всякие там… благородные! — твёрдо добавил Дмитрий, крепко пожав англичанину руку.

— Когда вас вели под арест, я дал вам слово джентльмена, что не брошу вас. Я скорее убил бы себя, чем не сдержал бы его… Или чем бросил бы друзей семьи на произвол судьбы. К тому же, совершенно невиновных.