Первая скрипка для злого доктора (СИ) - Варшевская Анна - Страница 4

– Эй-эй, ты давай, не балуй, – Толя пихает его в плечо. – Ты у нас, конечно, гобой д’амур*, но.…

– Серьезно? – перевожу взгляд от одного к другому. – У вас в наличии инструмент?

– Да, – кивает Влад.

– Потрясающе, – шепчу, потому что у меня почти пропадает голос. – Это значит... значит, мы сможем сыграть «Болеро»*?! На фестивале?

– Надеюсь, – Влад улыбается мне.

– Где вы ходите? – шипит из ямы, куда мы уже зашли, арфистка. – Пал Петрович сегодня не в настроении, – суфлирует мне отдельно, еле шевеля губами, пока духовики идут к своим местам.

Киваю, благодаря за предупреждение. Ох, всем достанется…

Репетиция действительно проходит феерично. Пал Петрович просто в ударе. Не удаётся даже сделать первый прогон, когда он обрывает оркестр.

– Стоп! Стоп! Вы, да-да, вы, второй альт! Это что, ля бемоль? Вы мне тут что берете? Вот чтоб вам жена давала, а вы взять не могли, как этот бемоль несчастный!

Прикусываю губу и утыкаюсь взглядом в пространство. В оркестре, когда на кого-то орут – а орут у нас регулярно – есть непреложное правило: не смотреть на того, кто в этот раз виноват. Во-первых, он может быть и не виноват. А во-вторых, представьте себе, как бы это выглядело – весь оркестр берет и разом поворачивается на несчастного.… У нас тогда играть было бы некому, все бы шли топиться после каждой репетиции – благо озеро как раз напротив дворца.

– А вы?! Вы и правда гобой д’амур?

О, вот и новенькому прилетело. А Пал Петрович продолжает:

– За такую любовь, которую вы нам тут сейчас сыграли, сажать должны как минимум года на три! С запретом приближаться к музыкальным инструментам! Мягче мне сделайте партию! Так, ещё раз, с четвёртой цифры…

После репетиции оркестр, отдуваясь, вываливается из оркестровой ямы с намерением поскорее сбежать. Уже в холле меня снова ловит Толя.

– Слушай, будь другом, а?...

– Ни за что! – из меня вырывается стон.

– Да ладно тебе, чего ты, – обижается гобоист.

– В прошлый раз после твоего «будь другом» я вывихнула лодыжку, присматривая за твоим младшеньким, а библиотекарь со мной до сих пор не здоровается! – подхватываю скрипку. – И потом, мне бежать надо!

– Алён, честно, в этот раз всё безопасно, – Толик заискивающе улыбается. – Просто, понимаешь, Влад недавно приехал, я ему обещал, что сегодня всё покажу в городе, а у меня тут халтура нарисовалась… Ну побудь ты с ним, а?

– Интересные дела. А Влад в курсе насчёт замены? – уточняю подозрительно. – Он уже явно большой мальчик, может и сам разобраться… И вообще, я в музей опаздываю!

– Я, конечно, разберусь, – раздаётся за нашими спинами глубокий голос.

Поворачиваюсь к мужчине. Чёрт, как неловко получилось…

– Но раз уж так вышло, – продолжает Влад, – был бы очень признателен, если бы вы позволили составить вам компанию.

В глазах у него пляшут смешинки, и я немного смущаюсь. Красивый, зараза…

– Я ещё не был в музее, – добавляет и улыбается мне обаятельной улыбкой.

___

* Гобой д’амур – деревянный духовой инструмент чуть побольше обычного гобоя, с более мягким и удивительно красивым тембром.

* "Болеро" Мориса Равеля – произведение, в котором у гобоя д’амур есть сольная партия. Она чаще исполняется на английском рожке (другом инструменте семейства гобоев) из-за того, что гобой д’амур в оркестре есть далеко не всегда.

***

– Это не просто музей, а самый натуральный музейный комплекс, с настоящим домом, где жила семья композитора, – объясняю Владу, – и довольно часто случаются забавные ситуации. Потому что обязательно какой-нибудь ребёнок на вопрос «где родился Пётр Ильич?» отвечает: «В музее!»

Влад откидывает голову и хохочет. Улыбаюсь его искренности. Мы медленно идём вдоль набережной – разумеется, я согласилась помочь человеку немножко освоиться. Время ещё есть, поэтому сама предложила пройтись до музея пешком, тем более что тут не так уж далеко: обогнуть озеро с одной стороны, пройти плотину, а там уже до нужного места рукой подать.

По дороге мужчина немного расспрашивает меня о городе, об оркестре и фестивале, я с удовольствием отвечаю. Мне нравится, что он не переходит на личные темы – не люблю, когда незнакомцы сразу пытаются нарушать границы. А Владу, похоже, действительно всё интересно, он то и дело фотографирует на телефон красивые виды. Надо сказать, что и день сегодня чудесный – ещё по-весеннему холодный ветер, но солнце уже немножко пригревает, и по небу несутся кучевые облака, которые отражаются в водной глади.

– Сейчас лучше уберите телефон, – подсказываю ему, когда мы подходим к плотине. – Это режимный объект, здесь нельзя снимать.

– Да? – удивляется он. – Всё так серьёзно?

– Конечно, – киваю ему. – Вон, видите высокие будки на стенах по бокам? Там солдатики стоят на посту с оружием. Не представляю, как они справляются, летом там наверняка жарища, зимой холод... Но следят внимательно.

Гобоист прячет мобильный в карман и улыбается мне.

– Нет уж, попасть под чей-нибудь прицел я не хочу. Мне только-только стало здесь нравиться!

Я немного смущаюсь под его взглядом. Потому что он вполне понятный – пристальный, откровенный, и считывается моментально. Не то чтобы я была какой-то там недотрогой или синим чулком... Но считаю, что всё-таки сначала нужно немного узнать друг друга. Поэтому делаю вид, что не заметила намёка.

– Ну вот, мы почти пришли, – показываю на небольшую парковую зону. – Здесь всё сплошь липы, а за ними дом-музей.

– У вас какая-то работа там? – интересуется мужчина.

– Я научный сотрудник, – пожимаю плечами. – Работаю с разными историческими документами, нотами... Надеюсь однажды написать диссертацию, – улыбаюсь ему и получаю ответную улыбку, – иногда вожу своих детей сюда на экскурсии...

– Детей?! У вас что, дети есть? – Влад теряется, а я невольно смеюсь.

– Я преподаватель в музыкальной школе, – качаю головой. – Так что детей у меня много.

– А-а, ясно, – он с облегчением выдыхает.

На территории музея тихо. Обычно из динамиков играет классическая музыка – фрагменты опер, балетов, других музыкальных произведений – но сегодня у нас выходной.

– Пойдёте со мной или просто осмотритесь сначала? – поворачиваюсь к Владу. – Я здесь не задержусь, мне только кое-какие документы нужно подписать, да ещё пообщаться с директором на тему концертной площадки.

– А потом? – мужчина оглядывается вокруг, затем переводит на меня взгляд.

– Потом.... – задумываюсь, – вроде бы ничего. В школе у меня сегодня уроков нет, я специально составляла расписание так, чтобы получился выходной, так что...

– Пойдёте со мной на ужин сегодня? – Влад берет меня за руку.

Я задумываюсь на пару секунд, но почти сразу решаю – а почему нет? У меня свиданий не было уже... ну да ладно, не будем о грустном. В конце концов, я же не только преподаватель, помощник, сотрудник, и прочая, и прочая... Хочется и девушкой себя почувствовать хоть иногда!

– С удовольствием, – отвечаю уверенно и улыбаюсь.

– Я очень рад, – ответная улыбка мужчины ещё шире, чем у меня. – Вот только вам придётся подсказать мне, куда я могу вас пригласить, – мягко усмехается. – Где у вас самая хорошая кухня и приятная атмосфера?

– В ресторане «Мелодия», – пожимаю плечами, – на набережной. Мы мимо него проходили, помните?

– Ну что ж, тогда сегодня в шесть я за вами заеду? – полувопросительно смотрит на меня Влад. – А сейчас, если вы не против, отправлюсь к себе. Надо же подготовиться, – слегка усмехается.

– Конечно, – киваю ему. – Я скину вам свой адрес сообщением.

– Буду ждать с нетерпением, – гобоист снова подхватывает мою руку и склоняется над кистью в поцелуе, надо сказать, весьма элегантном.

Смотрю вслед мужчине, пока он не выходит за ворота – ещё и успевает повернуться и махнуть мне рукой – а потом, когда его скрывает высокий забор, торопливо иду к главному корпусу.