Первая скрипка для злого доктора (СИ) - Варшевская Анна - Страница 29

– Иосиф Давидович, вы же всегда говорите, что музыка – это и есть любовь, – невольно улыбаюсь.

– Ну таки послушайте уже меня наконец! – старик поворачивается к дверям. – Выход сам найду, не трепыхайся, – отмахивается от меня.

Я с детства помню, что когда учитель в таком состоянии духа, к нему лучше не лезть. Поэтому провожаю его взглядом и поворачиваюсь к Антону.

– Пойдём пообедаем вместе? – он немного устало улыбается. – Пожалуйста, давай не будем ругаться? Я всё расскажу.

– Хорошо, – пожимаю плечами. – Но я и не собиралась ругаться.

– Вот за это я тебя и люблю, – он прижимает меня к себе боком, целует в висок.

– За что – за это? – уточняю, стараясь не расплыться в довольной улыбке.

– За всё, малышка, – Антон берёт меня за руку.

В небольшом кафе самообслуживания поблизости мы выбираем себе перекус, садимся за свободный столик в углу. Смотрю на мужчину вопросительно, и он вздыхает.

– Мне повезло после университета, – начинает негромко. – Повезло попасть в одну из лучших больниц города. Мой научный руководитель за меня похлопотал.

– Ты этого заслуживал, – качаю головой. – Уверена, если бы ты не был так талантлив, тебя бы не взяли.

– Спасибо, милая…. но я сейчас на самом деле не об этом, – Антон собирается с мыслями. – Я набирался опыта, работал… вполне успешно. Мне поступило предложение пройти стажировку за рубежом. Получить грант. Этим занимался один из попечителей и спонсоров больницы.

Он снова замолкает, а я не решаюсь ничего сказать, чтобы не сбить его.

– Однажды я столкнулся в коридоре больницы с девушкой, – мужчина откидывается на спинку стула, складывает руки на груди, хмурится. – Случайный разговор. Взаимные улыбки.… Я не буду рассказывать подробности. Не хочу, чтобы ты думала, что я ещё хоть что-то чувствую по отношению к той женщине. Но мне показалось, что я влюбился, – насмешливо, словно издеваясь над самим собой, качает головой. – Это сейчас мне есть, с чем сравнивать, а тогда… короче, мне казалось, что у нас всё замечательно, и я собирался сделать ей предложение. Александра как будто прекрасно меня понимала. Мои бесконечные дежурства, круглосуточную работу… На самом деле ей это было просто удобно. Потому что она была замужем. За тем самым спонсором, занимавшимся грантами. Мужчиной лет на тридцать старше нее. А я, сам того не зная, оказался просто… молодым любовником.

Закусываю губу. Слушать это неприятно, но не потому, что я ревную. Нет, тут скорее сочувствие, а ещё злость на эту девицу… Хотя если бы всё так не случилось, Антон не вернулся бы сюда. Кстати….

– Но.… почему ты вернулся? – спрашиваю тихо.

– Потому что нас застали вместе, – говорит он ровно. – Разразился дикий скандал. Меня уволили практически одним днём. Со мной, опасаясь недовольства довольно влиятельной в нашей области фигуры, перестали общаться приятели и коллеги. Фактически я стал персоной нон-грата. Работу в столице мне никто бы не дал. Не в ближайшие пару лет, – Антон качает головой.

– И ты приехал сюда.… – выговариваю тихо.

Теперь-то мне понятно…

– Алёнка!

Поднимаю на него глаза. Мужчина протягивает руки, берёт мои ладони в свои.

– Это было лучшее решение в моей жизни, – говорит тихо.

***

– Так вот почему ты так странно отреагировал, – говорю задумчиво, вдруг вспомнив, – наш первый ужин. Помнишь? Я ещё сказала тебе.… предложила сфотографировать.

– И отправить друзьям, – Антон усмехается. – Да уж. Мне тогда как в солнечное сплетение заехали.

– Прости…

– Не извиняйся, ты ни при чём, – он качает головой.

– У тебя что, действительно не осталось друзей? – голос невольно выдаёт моё возмущение.

Что это за друзья такие, что из-за какого-то скандала…

– Я…. решил не проверять, – Антон немного скованно пожимает плечами. – Единственного появления в больнице после увольнения, когда приходил забирать документы, было достаточно. И потом, мне на тот момент уже было всё равно, а у людей могли начаться неприятности.

– Дурак ты, – говорю ласково и укоризненно. – Настоящие друзья ни за что бы от тебя не отвернулись! Не верю, что таких не было! Что, никто не написал?!

– Да я.… телефон поменял, – мужчина криво улыбается, а я закатываю глаза.

– Ясно всё с тобой.

Мы молчим какое-то время.

– Думаешь, она уедет? – спрашиваю тихонько.

– Не знаю, но, честно говоря, мне плевать, – он поднимается, обходит стол, садится рядом и притягивает меня к себе.

Я не сопротивляюсь. Наоборот, откидываю голову ему на плечо, утыкаюсь носом в шею.

– Алёнка.… – выдыхает Антон мне в волосы, обвивает руками за талию, прижимая сильнее. – Спасибо, что выслушала. Ты ведь… ты же веришь мне?

– Конечно, я тебе верю, – произношу мягко. – Мне даже немного обидно, что ты мог заподозрить обратное!

– Нет, милая, не обижайся, пожалуйста! – он целует меня в макушку. – Просто я… ну…

– Основываясь на плохом опыте, предполагал худшее, – подсказываю ему.

– Вот именно, – Антон тихо смеётся и нехотя отстраняется. – Любимая, мне пора. Рабочий день в разгаре.

– Да и мне тоже! – кидаю взгляд на часы и торопливо встаю. – Так, у меня из-за всей этой чертовщины вылетело из головы! Иосиф Давидович! Что скажешь насчёт него?

Кардиолог вздыхает, потом смотрит на меня серьёзно.

– Алён, состояние у него далеко не радужное, – говорит твёрдо. – Мне не удалось уговорить его лечь в больницу прямо сейчас. Он сказал, что сначала отыграет фестиваль, а потом пообещал «сдаться», – скептически качает головой, а у меня сжимается сердце. – Я тебе этого не говорил, – добавляет торопливо. – Иосиф Давидович потребовал не тревожить тебя. Но лучше, если ты будешь готова. Потому что тебе надо будет внимательно следить за его состоянием. На репетициях, на концертах – везде, где есть такая возможность. И в случае, если самочувствие ухудшится, сразу вызывать скорую. Я предупрежу ребят, которые будут дежурить. Иногда счёт идёт на минуты.

– Я поняла, – шепчу онемевшими губами.

Мой учитель всегда казался мне вечным. Но.… ему уже далеко за семьдесят. В нашей стране для мужчин возраст критический.

– Всё будет в порядке, – Антон берёт меня за руку, переплетает наши пальцы. – Всё будет так, как должно быть. Мы сделаем всё, что от нас зависит. И вы тоже. И он. Может, всё и обойдётся!

– Будем надеяться, – качаю головой.

– Ладно, любимая, пойдём.

Мы возвращаемся обратно в больницу. У меня окно между занятиями в музыкалке, и тоже нужно вернуться.

– Ты помнишь, что у нас завтра свидание? – Антон улыбается, стоя на крыльце больницы.

– Помню, – фыркаю, невольно улыбаясь. – А ты помнишь, что открытие фестиваля через четыре дня?! У меня сейчас ни минуты свободной не будет! Как и у тебя, кстати! Может, мы отложим это дело?

– Нет, меня это не устраивает, – мужчина сурово сдвигает брови, правда, продолжая улыбаться. – Устроим свидание дома. Поужинаем вместе! Я сам всё подготовлю.

– Договорились, – спускаюсь с крыльца и, помахав ему рукой, тороплюсь в сторону остановки.

День идёт своим чередом, добавляя нервов. Дети все как всегда – кто-то не занимался, хотя старательно врёт, что играл и учил. Ещё один не является, не предупредив. Пишу маме, а она отвечает, что ребёнок заболел. Блин, а предупредить?! Неужели так сложно написать хоть пару слов?

Вздохнув, решаю пройтись по этажам – дети иногда приходят не совсем ко времени, просто сидят, дожидаясь урока, залипают в мобильный. Повыглядываю кого-нибудь из своих двоечников.

Но первым мне попадается Вова, с которым урок следующий.

– Ой, Алён Михална, – мальчик сидит со скрипкой на коленях. – А я тут… вот.…

– Вижу, – улыбаюсь ему. – У меня время освободилось. Позанимаемся пораньше? Освободишься быстрее.

– Ага, – ребёнок тащится в кабинет.

– Вов, – пристально смотрю на него, зайдя следом. – Ты что, плохо себя чувствуешь?

– Да нет, – он пожимает плечами. – Просто устал… – но тут же вскидывается. – Вы только бабушке не говорите!