Поднятие уровня в одиночку. Solo Leveling. Книга 7 - Чхугон - Страница 5

Сообщение выскочило, как и всегда.

Чину позвал ждавшего в тени Бера:

«Выходи».

Как только Чину вышел из Врат наружу, элита «Охотников» бросилась в подземелье как по команде.

– Эй, не толкайся!

– Подземелье все равно никуда не сбежит. Не надо так спешить!

Гвалт.

Что же хотел проверить величайший охотник Сон Чину, что ему пришлось даже одолжить чьи-то Врата A-уровня, уровень сложности которых в последнее время значительно подскочил?

Вошедшие в подземелье охотники полными любопытства глазами внимательно осматривались внутри.

Но вскоре их глаза округлились в изумлении.

Настоящая кровавая дорога, образованная развороченными трупами монстров! Она бесконечной линией уходила во тьму пещеры.

Охотники так и не осмелились идти дальше и потеряли дар речи.

– П-посмотри туда… – Один из охотников локтем толкнул человека рядом с собой.

Тот неосознанно повернул голову туда, куда указывал товарищ, и широко раскрыл рот, увидев зрелище, превосходящее его воображение.

Что вообще нужно сделать, чтобы вдолбить монстра в потолок в такой гротескной форме?

Это было поистине удивительно, особенно если принять во внимание, что вещество, из которого состоит подземелье, несравнимо тверже, чем в обычных пещерах.

– Сегодня лучше не ужинать…

От вида бойни, случившейся с монстрами, лица относительно более впечатлительных охотников побелели.

Но еще удивительнее было то, что подобное случилось с подземельем A-уровня повышенной сложности менее чем за десять минут.

Одна из охотниц, на чьем лице отразился шок, пробормотала себе под нос:

– Охотник Сон Чину… По виду не скажешь, но он очень…

Чем глубже они шли, тем более очевидными становились доказательства невероятного насилия.

Впервые за пять лет охотничьего опыта они видели, что внутренние стены подземелья рухнули и взорвались таким ужасным образом.

Другой охотник, оглядываясь внутри, согласился с девушкой:

– Как это называют? Внутренним зверем? Или чем-то вроде того?

Однако Чха Хэин отрицательно покачала головой.

Все это сделал не охотник Сон.

Она могла сказать это с полной уверенностью, поскольку несколько раз наблюдала за его боем вблизи. Чину, которого она знала, был охотником, умеющим расправляться с врагами более аккуратно, чем кто бы то ни было.

Искусство.

Когда она впервые стала свидетельницей его боя, красота плавной смены техник загипнотизировала ее.

В таком случае…

«Кто из призванных существ охотника Сона способен на подобное?..»

У Чха Хэин на мгновение побежали мурашки, когда она вспомнила муравья-монстра, который ревел, широко раскрыв пасть.

Этот монстр – вершина свирепости!

Чину сказал, что с его призванным существом произошла какая-то перемена.

Как же изменился муравей-монстр?

Чтобы ответить на этот вопрос, Чха Хэин оставила товарищей дальше удивляться следам Бера по всему подземелью, а сама выскочила наружу.

Однако Чину, который только что вышел из Врат, уже нигде не было видно.

– И почему он такой быстрый… – проворчала Чха Хэин, оглядываясь вокруг.

Ей так много хотелось спросить.

«Будет еще возможность».

Она вздохнула так тихо, что это не потревожило бы даже сидящую перед ней бабочку, слабо улыбнулась и медленно ушла.

Чина, стараясь не издавать ни звука, тихонько, как кошка, подошла к мывшей посуду матери.

Стук, стук.

Она не услышала звука шагов, а может, просто решила сделать вид, что не замечает их, и не обращала внимания на все приближавшуюся дочь.

А затем в конце концов…

Чина подошла так близко, что можно было услышать ее дыхание, и заключила мать в объятия.

– Мама!

Но та ответила мягким голосом без каких-либо признаков удивления:

– Доченька, тебе скучно?

– Угу, скучно. Братик не приходит, и ты со мной не болтаешь.

Когда мама спала в больнице, Чину ее заменял.

Он изо всех сил старался выполнять всю работу по дому, не говоря уже о зарабатывании денег, чтобы Чина могла сосредоточиться на учебе.

Чину был для сестры братом, родителем и другом.

Поэтому она в последнее время часто скучала по старшему брату, который был настолько занят, что с ним трудно было даже увидеться.

Теперь не было ни одного корейца, который не знал бы лица и имени ее брата, но какой в этом толк, если она сама не могла его видеть?

Чина пыталась заполнить пустоту из-за отсутствия Чину утешениями матери.

– И все же как хорошо, что у меня есть мама!

Чина уткнулась лицом в спину матери и счастливо улыбнулась.

Хотя женщина не могла видеть, что происходит у нее за спиной, она мыла посуду с таким же выражением лица, как и у Чины.

Дочь, которая какое-то время цеплялась за спину матери, как цикада, проговорила:

– Мама, давай переедем.

Вздрог.

Мама, чьи руки на мгновение остановились, продолжила мыть посуду и улыбнулась:

– Доченька, хочешь переехать?

– Да.

– Но почему? Маме все еще нравится наш дом.

– Что хорошего в этой старой квартире?

Несмотря на насмешку Чины, ее мать лишь продолжила с улыбкой старательно мыть посуду.

На самом деле Чина тоже знала, почему мама не хочет покидать эту старую квартиру, почему остается здесь и продолжает платить за аренду, хотя брат уже заработал столько денег, сколько обычный человек никогда в жизни не сможет даже потрогать.

Мама до сих пор ждет пропавшего без вести папу.

Вдруг он придет сюда?

Чине, которая папу почти не помнила, это казалось бесполезным, но брат, услышав объяснение от матери, больше никогда не поднимал тему переезда.

– Но мне все равно нравится наш дом.

Когда мама и на этот раз тихо ответила, Чина, надув щеки, развернулась.

– Тц.

– Ну, не надо так… А!

Мама посмотрела на Чину так, словно о чем-то совсем забыла. Кстати, говорили же, что сегодня ночью может пойти дождь.

– Милая доченька, сможешь сходить и забрать белье с улицы?

– Только в такие моменты ты называешь меня милой.

Тем не менее Чина, словно была совсем не против, что ее назвали милой, напевая себе под нос, вышла на балкон, где висело белье.

Она умело складывала белье в корзину, так как за время отсутствия матери это занятие уже стало ей привычным.

Однако руки, быстро снимающие белье, вдруг остановились. Небо уже успело потемнеть.

– А?

Тучи вдруг резко приблизились?

Глаза Чины, невольно поднявшей голову к небу, округлились.

Корзина с бельем выпала из ее рук.

– М-мама!

Руки все время потели.

Глава Лиги У Чинчхоль посмотрел на свои влажные ладони, а затем вытер их о ни в чем не повинные брюки костюма.

Как давно он так не нервничал?

Настолько сильно, что, казалось, чувствовал бы себя комфортнее, если бы ему предстояло войти в подземелье прямо перед его прорывом.

– Не нервничайте так сильно, глава У Чинчхоль.

Высокопоставленный правительственный чиновник, вызвавший У Чинчхоля в Голубой дом, лукаво улыбнулся.

Разве получится нормальный разговор, если человек, которому предстоит встретиться с главой страны, так нервничает?

Пригласивший У Чинчхоля чиновник понимал, что такой высокий пост в столь молодом возрасте мог быть обременительным, но надеялся, что никаких ошибок не будет.

– Прошу прощения.

У Чинчхоль со слегка натянутой улыбкой кивнул.

Чиновник пару раз постучал его по тыльной стороне ладоней, чтобы подбодрить.

Затем дверь в особый кабинет открылась, и внутрь в окружении сопровождающих вошел человек, которого эти два человека ждали.

– Господин президент!

– Господин президент.

У Чинчхоль и чиновник одновременно встали со своих мест.

– А-а, сидите-сидите. Все в порядке. Я ведь не такая особенная персона, – разрядил напряженную атмосферу легкой шуткой президент Ким Мёнчхоль, а затем опустился в кресло.