Тот, кто тебя убьет. Книга 2 - Керлис Пальмира - Страница 11

– Здравствуй, – хохотнул Герман и в ответ на мое замешательство пояснил: – Ну раз мы в обратном порядке разговор ведем…

Я весело усмехнулась, но с грустными мыслями. Вот бы и прошлое отматывалось назад!

– Если бы я догадывался, что ты не по своей воле уехала из дворца, предпринял бы что-нибудь раньше.

– Полагал, я сбежала?

– Поначалу – что адепты тебя умыкнули и ты мертва. Но твоя сестра не выглядела траурно. Нет, не сказала мне, куда ты делась. Из нее попробуй чего вытяни… А потом я понял, что ты всегда вела себя так, словно не намерена задерживаться во дворце.

– У меня были причины, – голос дрогнул, – основателю Культа нужна моя смерть, а я…

Ключ к открытию границ, и мне известно, почему адепты припасли для его высочества проклятие. Ужасно хотелось об этом рассказать. А еще сильнее – что в принце Давиде недоубитый Юстин! Но и первое, и второе запечатано клятвой. Горло сжимало невидимой рукой от одного лишь намерения раскрыть рот.

– Я не стану задавать вопросов, – Герман сочувственно вздохнул, – тебя уже наспрашивали. Отправляйся спать, денек был тот еще.

Как и предыдущие…

В моей спальне было светло, подсвечник казался гигантским факелом, а мгла за окном – густой, хотя ее пронизывали огни уличных фонарей. Оставленная Радой в шкафу ночная сорочка приятно льнула к коже, подчеркивая изгибы тела. Не так уж я исхудала, контуры вполне соблазнительные. Что до просвечивающих нижних ребер – никто не идеален… Зато талия теперь тоньше, утягивать нечего.

Я погасила многочисленные свечи, окунув комнату в темноту. На широкой кровати легко поместилось бы три, а то и четыре меня. Подушки хрустели от чистоты, пуховый матрас и мягкая перина погружали в свои расслабляющие объятия. Сон не шел. Усталость никак не могла взять верх над взвинченными нервами: глаза слипались, а внутри колотило. Должно было постепенно отпускать, ведь моей свободе больше ничего не угрожает. На условия Надзора я соглашалась на словах, задокументированных обязательств нет. Келлар не похож на того, кто мстительно переназначит мне проверку, да и сцепиться с принцем не пойдет новаторским подходам на пользу.

Но все это утешало слабо. Угроза жизни никуда не делась, а у Велизара полно поводов отринуть свои странные понятия о чести и отыграться сполна. Сдается мне, разозлила я его сильно. Очень и очень сильно. Чтобы он – и оставил это безнаказанным… С тем же успехом можно мечтать научиться перемещаться по Империи щелчком пальцев! Навестить бы восточные храмы по поводу легенды о той переходящей и Мору в Пустошах. Реликвию Велизару я, считай, отдала, покушаться на Германа и чинить запасную не горит. Вероятно, его высочеству будет безопаснее без меня. Или нет? Точно знала одно: спать сегодня в пустой кровати я не хочу.

Я выскользнула в коридор. Налево и на ощупь до нужной двери. Разбужу?.. Думаю, мне это простят. Пол холодил босые ступни, одиночество давило. Я тихо поскреблась. Открыли быстро, выпустив за порог скудную полоску света. Все-таки не разбудила.

– О… – Рада распахнула дверь шире. Стояла в накинутом на сорочку пестром восточном халате и смотрела с легким прищуром. – Что-то случилось?

– Не хочется спать одной, – сказала я как есть. – Можно к тебе?

Она посторонилась, позволяя мне пройти. Ее комната мало отличалась от моей. Засилье бархата, монстр-подсвечник с единственной горящей на последнем издыхании свечой и вместительная кровать – разобранная, со смятым одеялом.

– Извини, что не зашла вечером, – виновато произнесла Рада, забираясь в постель, – заработалась допоздна.

Тоже старается соответствовать. Почетная должность, и опыта никакого. Но она справится, ей все по плечу. Самое охраняемое в Империи хранилище обнесла, и других талантов у нее полно.

Я легла рядом – лицом к Раде, утонув в соседней подушке, – и призналась:

– После нашего разговора у здания тайной службы я передумала сбегать из дворца. Или собиралась передумать. Не успела…

– Сочувствую. И огорчена, что так вышло.

– Да. Затевать побег было ошибкой.

Отвергла помощь и поплатилась. Застали врасплох, а подставилась я собственноручно. Пойми Герман сразу, что моя пропажа – похищение, подключился бы к поискам. И Северин бы не разобиделся.

– Обошлось.

– Я слышала, – улыбнулась Рада. – Была права, что Герману следует дать шанс.

– Как-то часто ты оказываешься права, – буркнула я и придвинулась поближе. – Помнишь, я обещала, что постараюсь установить связь с Дариной, чтобы вы пообщались? У меня недавно получилось проявить ее дух, надеюсь, сумею повторить.

– Это стало бы лучшим подарком. А она… как выглядит?

Остаток фразы – проглоченный полушепот. Рада не видела сестру с шести лет. Той тогда было семь. Год отправки из семьи в Академию.

– На вид того возраста, в котором погибла. Дарина не сильно менялась лицом с годами. Такая же, только… старше.

– Я плохо помню, как она выглядела, – прошептала Рада. – Приняла тебя за сестру и не заподозрила ничего. Хотя глаза… У Даринки ведь не зеленые. Но я не могла вспомнить, какие у нее были глаза. И я совсем не помню, какая у нее была шея. Забыла. Наверное, я и не обращала внимания…

– Темно-серые, с зеленоватым оттенком. А шея… Длинная, да. Тонкая. Когда Дарина убирала волосы наверх, становилась трогательно беззащитной. Пальцы у нее были изящные, движения тоже. Колдовала, как танцевала. Выросла бы красавицей. А я не защитила ее от Культа…

– Не кори себя, вам и пятнадцати лет не исполнилось на тот момент.

– Я себя-то не смогла защитить, даже сейчас.

По щекам покатились слезы, обжигающе горячие.

– Если дело не получается провернуть в одиночку, – с уверенными интонациями сказала Рада, – значит, необходима толковая команда. Не представляешь, сколько человек мне порой требовалось, чтобы заказ выгорел. Это только казалось, что я одна такая: разведала, пробралась, стыри… победила. А вот и нет.

– Я со всеми испортила отношения. – На губах было солено и влажно. – В первую очередь с теми, кто рвался помогать.

Северин во враги записал, и Келлар не обрадуется срыву договоренностей. Про тайную службу в целом вообще молчу. Бьюсь об заклад, меня там считают бесстыдной девкой, известно чем заарканившей принца и способной на любую подлость. На помощь можно не рассчитывать.

– Ты обязательно с этим разберешься. – Рада провела ладонью по моей щеке. Слезы лились и лились нескончаемым потоком. Словно прорвало! – Просто не сегодня. Не бойся.

– Засыпать?..

– Разве это страшно?

– В детстве я боялась, – зачем-то поделилась я. – Мне иногда снился кошмар.

– Расскажи какой.

– Невнятный, но страшный. Жуткие фигуры, пепел и туман. Тени, темнота. Смотришь и тонешь.

– Наша темнота обычная, и я не дам тебе утонуть.

Свеча вздрогнула догорающим пламенем и погасла. Наступившая темнота была обычной. Мирной и незыблемо спокойной. Слезы иссякли. Я перевернула мокрую подушку, уткнулась в нее носом. На плечо легла рука, убаюкивающе приобняв. Впервые за долгое время я уснула безмятежно, без давящей тяжести на сердце.

Старый кошмар не навестил, но…

В бессознательной пустоте вырисовались знакомые стены крепости адептов, чадящая масляная лампа на подоконнике и Ксанта, которая восседала на нем, свесив ноги наружу. Возле нее стояла Сидония, пуская в темное окно дым из трубки.

– Я же говорила, – процедила она сквозь зубы, – что этим и кончится.

– Мне ты зачем об этом рассказываешь? – устало спросила Ксанта.

– А кому еще? Ему? Пожалуй, воздержусь.

– И правда, в третий раз повторять будет лишним.

– Вот зараза, зря тебя не прибила до отъезда! – явно не на подругу рявкнула. – Может, и контур реликвии не перестроился бы с концами.

– Чего уж теперь… – философски изрекла Ксанта. – Завязывай. Много и адресно энергию направляешь с прямым обращением, а у нее дар раскрылся. Она увидит.

– Пусть смотрит. – Сидония глубоко затянулась, выплюнув вместе с дымом: – Не успеет соскучиться.